Кажется, это победа. Но снаружи могут быть и другие горные собратья борцухи. Они не могли не слышать звуков бойни. Я глянул на дверь и замер, увидев фигуру человека. Но это не чурка. Чел в таком же, как у Вована прикиде, привалившись к дверному косяку, с интересом наблюдал за происходящим. Его руки протирали белой тряпочкой боевой нож. На тряпке оставались бурые следы. Так, похоже, насчет остальных можно не беспокоиться.

Тут я перевел взгляд на лицо гостя и удивился еще больше.

— Михеич? — тупо спросил я.

— О, Санек! Надо ж, живой! — воскликнул он.

— Ты тоже десантник что ли? Как Вован? — Я всегда считал его обычным депосом, и теперь мозг просто взрывало от несоответствия картины.

— Неа, я-то в пехоте служил, но пересекались с Вовкой под Грозным, — пояснил Михеич.

Пока мы разговаривали, звуки ударов прекратились.

— Готово, нахой! — пророкотал Вован.

Он отошел на шаг, любуясь своей «работой». Борцуху впечатало в забрызганную кровью стену. Небритое рыло разбито вхламину, словно по нему проехался БЕЛАЗ. Вован выдернул лезвие своего ножа, тело горца безжизненно сползло на пол.

— Не, Вовчик, ну ты опять за старое! — простонал Михеич.

Но десантура не обратил на это внимания. Блять, я знаю, что он сейчас сделает. И, разумеется, это не вызвало во мне внутреннего протеста. Мгновение спустя два волосатых уха пополнили коллекцию Вована. Усмехнувшись, он сунул их набедренный карман. Только сейчас в глазах его начало стихать пламя лютого аффекта, уступая место осмысленному выражению.

— Ты чо, как, братка? Живой, нах? — обратился ко мне десантник.

— Это ж Санек, тот самый, — вставил Михеич.

— Этот дрищ? Да ну нах.

— Ты ж видел по телеку, его постоянно казали на той неделе.

— Внатуре, нах. Ебасос похожий, бляха. — Вован принялся нацеплять разгрузку.

— Блин, Вован, дружище, как же я рад тебя видеть! — крикнул я. Как жаль, что помять о наших совместных приключениях осталась по ту сторону барьера времени.

Михеич с Вованом переглянулись.

— Ты, ептать, откуда меня знаешь? — нахмурившись, произнес десантура.

— Долгая история, — ответил я. — А вы сами как тут оказались?

— Тож долгая история! — усмехнулся Михеич.

— Понятно, нах, — сказал Вован, проверяя автомат. — Спецназ, ГРУ?

— Да какой спецназ, Вовчик? — махнул рукой Михеич. — Я Санька с малых лет знаю. Обалдуй еще тот.

Я пожал плечами:

— Все равно спасибо, что пришли спасти меня.

— Да, хуйня, нах. — Вован улыбнулся. — Как не выдернуть братуху, который черных реально так прессанул, епта!

— С тобой девка еще должна быть… где она? — спросил Михеич.

— Маша? — погрустнел я. — Она была в том вертолете…

— Ебать нахуй! — Десантура в сердцах ебнул в стену. — Михеич, нах ты дал «Иглу» этому байкеру ебаному?

— Гэндальф был в ярости, он хотел отомстить за сестру…

— Хуендальф, блять! Он же сам ее и заебашил, ска!

— Ну, че тут поделаешь, бывает. — Михеич почесал в затылке. — Предлагаю, ничего не говорить ему.

— Говно-вопрос, нах.

— Согласен, — я кивнул и подошел к Халилю.

Я не мог позабыть про свой револьвер. Вытащил ствол из-за пояса горца. Патроны бы еще найти… в этот момент абрек пошевелился, открылся налитый кровью глаз. Вован потянулся к ножу, но я опередил, со всей дури опустив рукоять точно в темя. Короткий хруст известил о том, что добавки не требуется.

Снаружи послышались шаги. Вован с Михеичем заняли позиции, вскинув оружие. Я просто присел в углу, чтобы не словить свинца. В комнату влетел запыхавшийся Гэндальф.

— Там, возле главного корпуса их еще дохрена! — выдохнул бородач.

Он тоже был облачен в полевую форму, которая немного комично смотрелась с байкерским шлемом. На пузе у него болталось помповое ружье. При виде меня, глаза его просияли:

— Санек! Здарова!

— Привет, бро, — сказал я.

— А где Маша? Санек, где она?

Вован с Михеичем отвели взгляды.

— Дайте пушку, мужики, — сказал я после небольшой паузы. — Зачистим это шакалье гнездо.

— Лови, Санек! — Михеич бросил мне трещетку. — Трофейная.

— Стрелять-то умеешь? — хмыкнул Вован, угощая тремя магазами «пятеры».

— Да более-менее.

— Санек! — снова вклинился Гэндальф. — Маша у них? Она в том корпусе.

— Сколько вас тут? — спросил я Вована. — Целая бригада?

— Все здесь, — ответил за него Михеич.

— Хреново. — Я обвел взглядом всю компанию. — Там не меньше сотни воинов Аллаха.

— Хуйня, нах! — Вован, хохотнув, закинул гранату в подствольник.

Михеич сделал то же самое. Лицо Гэндальфа закаменело в мрачной решимости. Пальцы в кожаных перчатках вздернули затвор «помповухи». Покинув домик, мы все вчетвером направились к главному зданию, откуда доносились визгливо-гортанные голоса нерусских.

Глава 33

Я чуть не заорал, когда из-за дерева показалась ужасающая морда. Даже в постъядерном мире не встречал таких отвратных мутантов. Половина рожи, словно поплывший кусок сыра с плесенью, единственный глаз палит зорко, с адской злобой, которой позавидовал бы сам Люцифер. Но, вроде, не чурбан. Переборов секундный ахуй, я вскинул «калаш».

— Спокуха, братка, — буркнул Вован, опуская ствол АК. — Это Семен, ебтэ, корешок наш, хули.

Еще один упакованный воин присоединился к нашей группе. Я настороженно пожал руку страшному дядьке. Помимо автомата на плече его притулился старый добрый РПК.

— Че-как там, нах? — поинтересовался Володя.

Семен жестом показал, что заебись.

Вован дал беззвучную команду продолжить путь. Михеич, который сканировал окрестности во время остановки, поднялся с колена.

Мы двигались бесшумными призраками, раздвигая мокрые от росы ветви кустов и деревьев. Избегали освещенных фонарями дорожек, предпочитая надежную темень растительности. Больше всех раздражалт Гэндальф. Гребаный байкер слишком громко топал, то и дело цепляясь бородой за сучья. Не помог даже грозный взгляд Вована.

Я бежал за бойцами, не переставая недоумевать. Как же они нашли меня? Да еще так вовремя. Все это, блять, очень-очень-очень странно… Вдруг ненужные мысли разом унеслись, как стая голубей, согнанная невоспитанным ребенком. Показалось здание главного корпуса.

Пиздец. Кругом горцы. Одни бегали по площадке, другие группками по пять-шесть собратьев что-то эмоционально обсуждали, еще одни возле машин трясли оружием. Много черных было и в самом здании. Одни сидели на подоконниках, пуская дым кальянов, другие носились по комнатам, вышвыривая мебель под одобрительный гомон. Те, что были на улице, тут же подбегали и жгли стулья, пианино, дорогие кровати восемнадцатого века, ну или точные копии под старину.

Я перевел взгляд на крышу. Даже там зажигалово! Толпа набивала ритм, хлопая в ладоши, а молодой джигит на самом краю парапета отплясывал горский танец. Палец мой сам потянулся к спусковому крючку. Но в этот момент лакированная туфля скользнула по парапету, джигит полетел вниз. Хоровое «ВАХ!» Но вот горец уже смеется, уцепившись, за балкон. Вован хмыкнул, покачав головой. Он