18 апреля (1 мая) 1905 г. Феликс Дзержинский организует в Варшаве двадцатитысячную первомайскую рабочую демонстрацию. С самого начала демонстрация мыслилась им не как очередная годовщина праздника трудящихся, а как начало забастовки и выступления рабочих против самодержавия[431]. Была создана первомайская комиссия, которая должна была подготовить демонстрацию и создать боевую дружину для целей самообороны[432]. Главное правление СДКПиЛ выпустило для трудящихся Варшавы первомайскую листовку, в которой говорилось: «Польские рабочие! Покажите 1 Мая, что вы знаете свои обязанности, что сумеете встать на высоту своей задачи, что вы понимаете важность настоящего момента! Пусть весь цивилизованный мир увидит, что там, где ведется борьба против царизма, в ней участвует и польский пролетариат. Пусть царское правительство увидит вас, идущих плечом к плечу с русскими рабочими в шеренгах революции! Польские рабочие! Вы знаете, кто ваш враг и кто ваш брат. Ваш враг — царское самодержавие и польско-русские капиталисты. Ваш брат — революционный русский рабочий класс. Да здравствует конституция! Да здравствует 8-часовой рабочий день! Да здравствует социализм!»[433].

Рабочие колоны шли по Варшаве с радикальными лозунгами «Долой царя!», «Долой самодержавие!», распевая революционные песни по улицам города. Последовало незамедлительное жесткое противодействие властей: полиция открыла огонь, в результате которого от 30 до 50 человек было убито, около 100 человек ранено. Впрочем, были жертвы и с другой стороны. Так, в Варшаве в этот день была брошена бомба в казачий разъезд, в результате которого были ранены трое казаков и городовой. Были и другие жертвы властей: отряд самообороны демонстрации в ответ на выстрелы начал стрелять из револьверов: был убит один полицейский и солдат[434].

Софья Мушкат вспоминала: «Никогда не забуду я кровавую расправу царских властей с рабочей демонстрацией в Варшаве в день 1 Мая 1905 г. На улицы города в тот день вышло свыше 20 тысяч рабочих. Первомайская демонстрация была расстреляна полицией и царскими войсками. Было убито 50 и ранено 100 человек. Убитых увезли в морг. Я поспешила туда. С тревогой думала я о товарищах. Страшное зрелище предстало перед моими глазами в морге. Вдоль всех стен лежали трупы мужчин и женщин, людей разного возраста, был тут даже трупик ребенка»[435]. Меньшие цифры жертв, но с акцентом на жертвы среди женщин и детей приводил в своих воспоминаниях В. Побуг-Малиновский: «Эта толпа, состоящая главным образом из женщин и даже детей, не оказывала, конечно, никакого сопротивления; уже после первого залпа они разбежались как стая перепуганных птиц, оставив на мостовой 25 убитых и 20 раненых»[436]. Очевидно, однако, что автор взял эти данные из официального сообщения властей[437].

Сам Дзержинский, несмотря на грозящую ему опасность, спасал тяжелораненых демонстрантов, помогая переместить их в больницы[438]. Уже ночью Феликс созвал Варшавский комитет СДКПиЛ, на котором было принято решение призвать рабочих к забастовке в день похорон убитых демонстрантов. На следующий день на улицы Варшавы вышло 2 тысячи демонстрантов. 4 мая 1905 г. в день похорон жертв первомайской демонстрации в Варшаве прошла всеобщая забастовка. Демонстрации солидарности и забастовки проходили в других городах Польши. Как и ранее, демонстрации часто переходили в столкновения с войсками. Так, в Лодзи во время стычки демонстрантов с полицией и войсками было убито не менее 5 человек, а позднее, после протестной демонстрации, еще не менее 21 человека[439].

Обострение ситуации на российских польских территориях вело к поискам союзников в борьбе с царизмом. Ю. Пилсудский делает ставку на внешнего врага России — Японию, получая оттуда деньги и оружие. Дзержинский делает ставку на вооруженное восстание. В прокламации он пишет: «На борьбу должна подняться вся страна, все государство, так, как поднялась вся Лодзь»[440]. Дзержинский налаживает более тесные отношения с созданной в начале 1905 г. в Варшаве Военно-Революционной организацией (ВРО) РСДРП. Во главе этой организации находился В. А. Антонов-Овсеенко (партийный псевдоним этого периода «Штык»). Общие цели (организация вооруженного восстания) объединяли польских и русских революционеров. И те и другие развернули активную агитацию среди солдат.

Главное для Дзержинского этого периода — организация агитации среди рабочих и солдат. Он лично, часто рискуя арестом, организовывал доставку литературы на места в Ченстохов (в июне)[441], Лодзь (июль)[442], другие города. Порою ситуация была на грани провала. Так, однажды с чемоданами, наполненными прокламациями, Дзержинский и Ганецкий ожидали поезда на Лодзь в буфете Варшавского вокзала. Неожиданно появились жандармы. Люди стали постепенно расходиться, и Дзержинский с большим чемоданом привлек внимание. Не растерявшись, Дзержинский, одетый в дорогой костюм и выглядевший состоятельным и влиятельным человеком, повелительным жестом велел подать себе шубу и сам подозвал к себе жандарма. Кивком он показал на чемодан и быстрым шагом пошел к поезду. Жандарм, приняв Дзержинского за «высокий чин», донес чемодан с прокламациями до поезда[443]. Был и другой схожий случай, на грани провала. Уже в Лодзи, придя на конспиративную квартиру и приоткрыв дверь, он обнаружил там полицейскую засаду. «Раньше чем полицейские спохватились, он захлопнул дверь и запер квартиру торчащим снаружи в замочной скважине ключом. Затем, спокойно спустившись по лестнице, предупредил о засаде подходивших к дому подпольщиков»[444].