Однажды, желая похвастаться своими новыми навыками — а Лэнь была до небес горда, что кто-то, наконец, воспринимает её всерьёз и занимается с нею важным мужским делом на равных, — она вызвала брата на игру. Тот сперва отпирался, но, в конце концов, им овладело любопытство — ему было решительно непонятно, как Дерек может часами играть с нею и не умереть при том от скуки.

В общем, Войтэна подвело то, что он сильно недооценил противницу, и даже развитое стратегическое мышление ему не помогло: он несколько раз попал в расставленные Лэнь ловушки и, наконец, схлопотал мат.

Радости и ликованию Лэнь не было предела! Она, подпрыгивая, носилась по архиву с победным кличем под благосклонным взглядом дедушки.

Ликование это продолжилось и по приходу домой, и уже к вечеру о её триумфе знала вся семья и половина брейлинской жандармерии в придачу.

Отец Лэнь и Войтэна — глава этой самой жандармерии, господин Кэриар, — возжелал лицезреть столь успешного учителя, и Дерек был приглашён на ужин.

Со свойственной ему непосредственностью Дерек обаял всю семью. Сам господин Кэриар от разговоров о стратегии в шахматах ушёл в сторону стратегии жандармских облав и весьма удивился, получив пару толковых советов (Дерек прекрасно помнил обсуждение схожих проблем в государственном совете Ньона). Госпожа Кэриар оказалась впечатлена начитанностью гостя и, кажется, рассмотрев внутри себя его матримониальные перспективы, сочла их неплохими, что существенно повысило степень её любезности. Лэнь, естественно, так и так уже была в полном восторге, а Войтэн, в свою очередь, увидел в Дереке шанс изменить свою судьбу — идти по служебному поприщу, как отец, ему очень уж не хотелось, а вот попробовать себя в промышленном деле, в котором можно будет применить свой инженерный ум, — как раз хотелось очень сильно.

Таким образом, уже в свой первый год в Брейлине Дерек стал завсегдатаем одного из самых влиятельных домов города. Там же он познакомился и с самим господином Данзэсом — правителем Брейлина. Тот и так испытывал к каменноугольной истории большое любопытство: он был заочно знаком с отцом Райтэна и весьма интересовался проектами последнего, да и история с наследством Ирдании произвела достаточно шума. Так что однажды правитель зашёл к господину Кэриару, чтобы лично познакомиться с эпатажным предпринимателем… а вышел уже его клиентом, поскольку Дерек не растерялся и так горячо и живо отрекламировал свою продукцию, что вызвал к ней интерес.

Попробовав растопку каменным углём, правитель убедился в её безопасности и экономичности и не поскупился на высказанные в обществе похвалы — именно им предприятие Райтэна и Дерека было обязано столь быстрым успехом. После того, как сам господин Данзэс выступил в поддержку такого способа растопки, использовать каменный уголь в Брейлине стало модно, что крайне положительно сказалось и на продажах, и на расширении производства.

Так что Дереку, определённо, не стоило впутываться ни в какие компрометирующие предприятия, и Райтэн тщательно оберегал друга от любой информации, которая могла бы вызвать у него неловкость. Вот и в этот раз он обошёлся без подробностей, по-тихому закончил свои дела спустя пару недель и отправился в Кармидер.

Тётушка встретила его с холодной благосклонностью. Холодность была обусловлена неодобрением характера и образа жизни милого племянника, а благосклонность — положительной оценкой факта примирения с отцом. Что касается Тэнь, она выглядела привычно утомлённой и в очередной раз похудевшей — учёба давалась ей очень тяжело.

Как оказалось, мало поступить в университет — куда сложнее была задача не вылететь из него. Уже в самом начале обучения Кайтэнь осознала, что знает катастрофически мало. Не желая сдаваться, она тратила всё своё время на чтение и освоение нового для неё материала, но так и не сумела догнать своих однокурсников — они-то к поступлению готовились методично, и успели начитать необходимую базу. По совести говоря, Тэнь должна была вылететь на первой же сессии, потому что, вопреки всем её усилиям, она всю жизнь была слишком далека от медицинской темы и, конечно, не успела погрузиться в неё достаточно глубоко за эти три-четыре месяца. Однако учёный совет при ректорате решил дать девушке шанс. Некоторые профессора хвалили её усидчивость и отмечали, что мало какой студент относится к обучению с такой ответственностью, а ректор посчитал, что университет потерпит статусные потери, если после первого же семестра отчислит одну из первых студенток-женщин. Так что Тэнь позволили пересдать некоторые предметы в течение второго семестра и она, воодушевившись, набросилась на учёбу с двойной силой, всем своим существом стремясь доказать, что достойна.

Райтэн был в курсе всех этих проблем — его друг-профессор на первом курсе преподавал всему потоку основы химии и успел составить своё мнение — но в этот раз вид сестры его несколько встревожил. Он уже привык к её худобе и чёрным кругам под глазами — сон часто жертвовался в угоду учёбе — но при всём при этом она светилась изнутри радостью от исполнившейся мечты. Сегодня же Тэнь была потухшей и смурной; по правде сказать, Райтэн её такой не видел ни разу в жизни.

Напросившись на прогулку в сад — чтобы избавиться от опеки тётушки — Райтэн не стал ходить вокруг да около и сразу спросил в лоб:

— Тэнь, у тебя что-то случилось?

Та не стала делать вид, что не поняла, в чём суть вопроса. Отвернувшись, чтобы скрыть слишком красноречивый взгляд, она тихо кивнула.

В кои-то веки Райтэн решил откопать на дне своей души таланты по части деликатности и просто промолчал, ожидая, когда она соберётся с силами. На это потребовалось несколько минут. Затем Тэнь всё-таки заговорила:

— У нас в этом семестре, знаешь… началась практика.

Райтэн нахмурился.

— Я… знала, что это не будет просто, — поспешно заверила его сестра. — Но мне ведь… мне ведь именно этого и хотелось, да? — она подняла на него удивлённые глаза, как будто спрашивая у него. — Помогать, реально помогать тем, кому плохо и больно… — она снова спрятала взгляд и зябко повела плечами, потом беспомощно обхватила себя руками. — Но, Тэн… я не думала, что это так… — она запнулась, не в силах подобрать слова, снова пронзительно взглянула на него: — Им больно, понимаешь? И кровь… и ты, даже помогая, делаешь ещё больнее… — она нервно сглотнула. — И столько крови… и они… — она совсем сжалась. — Иногда они всё равно умирают, Тэн…

В её золотой мечте о помощи людям как-то само собой значилось, что она будет легко и просто