Заявление Альдреда повергло меня в шок:

— Искупаемся и пойдем.

— Что? Нет! Я купаться не буду. Альдред, холодно! Я постоянно болею. Мне еще детей рожать, я же сдохну после такого!

— Детей? — Он как-то странно на меня посмотрел. — Ладно, убедила. Сегодня купаться не будем. А вот вопрос: насколько сильно ты хочешь есть?

Я прислушалась к ощущениям.

— Достаточно сильно. И спать хочу еще.

— Тогда ты хочешь, чтобы я тебя отпустил, да? — Он усиленно делал вид, будто серьезно размышляет.

— Хочу. — Я ответила осторожно, не понимая, куда он клонит.

— Поцелуешь — отпущу.

— Не хочу, — тихо и серьезно сказала я.

Он поднялся, но меня не выпустил. Только убрал с лица волосы, которые отросли настолько, что уже откровенно мешались.

— Не хочешь?

— Нет, — повторила я. — Не пойми меня неправильно. Я благодарна, что ты меня учишь. И что все рассказал. Но ты старше. Ты другой. Ты…

— Убил твоего отца, — со вздохом закончил Альдред. — Убью Виктора. Ладно, поднимайся, будем завтракать. За руку ты меня взять можешь?

— Могу. — Я слабо улыбнулась, глядя, как старательно Альдред прячет обиду.

А с виду — серьезный хмурый воин. На кого он обижается: на меня, что не хочу его целовать, или на Виктора, который все же добился своего?

Руке было тепло. Намного теплее, чем остальным частям моего тела. Только оказавшись в доме, я перестала дрожать и стучать зубами. Завтра в такую рань и холод он меня не выгонит! Никогда и ни за какие обещания. К слову, сегодня мне тоже ничего не перепало, я же не успела вовремя добежать.

— Так понимаю, мне нет смысла пытаться организовать совместный душ? — весело хмыкнул Альдред, когда я нагрела воды и собралась мыться.

Он рассмеялся, все-таки успев увидеть мое красное лицо. А потом я захлопнула перед ним дверь. Пора уже перестать реагировать на шпильки Альдреда. Пора…

Что бы там я себе ни говорила, отныне мое утро начиналось одинаково.

Альдред приходил в мою комнату и быстро меня будил. Тут существовало три варианта: либо я послушно вставала, либо он начинал ко мне лезть и вообще вести себя крайне неприлично, либо, если уж и второй способ не помогал, выливал мне прямо на голову стакан холодной воды.

Потом я все же вставала. Одевалась и бежала до памятной полянки. Там меня целовали, независимо от желания, и роняли. Причем ни разу за неделю я не смогла от этого падения спастись. Пробовала уворачиваться, убегать, нападать первой, кричать и нырять в воду, использовать магию. Альдред все равно меня ловил и кидал раз за разом. В последний раз от глупых обидных слез меня спасла только одна фраза:

— Пора сегодня выучить кое-что магическое.

Обиды были мгновенно забыты, а глаза загорелись от предвкушения.

— Сначала разучим кое-что из нападения. Эта магия проще, чем защита, потому что нападая ты просто посылаешь импульс во врага. А защищаясь, ты должна понимать, от чего конкретно защищаешься, да еще и колдовать. Ты уже умеешь использовать восьмерки. Нападают, как я говорил, единицы, четверка и пятерка. Какая цифра тебе больше нравится?

— Единица, — не задумываясь, ответила я.

— Так и подумал. — Альдред усмехнулся. — Сначала разучим движение.

Он встал позади меня. Не прикасался, но я чувствовала его присутствие и очень нервничала. И оттого, что учила новое заклинание, и оттого, что Альдред вообще был вне зоны видимости.

— Единицей этот прием называют, потому что движение рукой похоже на лежащую единицу. Короткий взмах рукой чуть под углом. И горизонтальный взмах влево. Не отрываясь и не останавливаясь.

Как могла, я повторила движение. Видимо, получилось плохо, потому что Альдред со вздохом взял мою руку и поправил. Когда он стоял сзади и помогал, было тепло. Мне невольно захотелось встать поближе.

— Оляна! — Он, оказывается, что-то мне говорил. — Ты вообще слушаешь?

— Э-э-э… да, — покраснела я. — Поняла.

Что я поняла, не знаю.

— Тогда попробуй с магией.

Я сосредоточилась, вызывая внутри себя силу. На что это было похоже? Сложно сказать. Будто ты знаешь, что внутри тебя живет какая-то энергия. И чтобы разбудить ее, достаточно простого искреннего желания. Ты направляешь эту энергию в руки, выполняешь движение и…

Ничего не произошло.

— Еще раз, — скомандовал Альдред.

Со второй попытки заклинание сработало. Действовало оно как что-то острое. Если восьмерки били электричеством, то единица будто разрезала невидимым ножом цель. Моей целью оказались ближайшие кусты, которые заклинание изрубило в клочья. Испугавшись, я отдернула руку.

— А с человеком тоже так будет?

— Нет, человек прочнее кустов. Но повреждения будут серьезные. Так что на Викторе не пытайся испробовать. Да и на мне лучше не надо, я тоже детей еще хочу.

Я хотела было ответить «у тебя уже один есть», но вовремя прикусила язык. Незачем напоминать Альдреду об Эртане. Как бы он ни делал вид, что все в порядке, похоже, дела обстояли не так уж радужно.

— Практикуйся. — Он махнул рукой и отошел от меня. — Только постарайся никого не убить. Грибники и охотники, конечно, не столь прекрасны, как я, но их тоже жалко.

Невольно я улыбнулась. Сама не знаю чему, то ли радуясь беззаботному настроению Альдреда, то ли предвкушая магическую тренировку. С третьего раза я поняла, как нужно целиться, чтобы произвести максимальное разрушение. Можно было чуть менять угол между взмахами. И от незначительного на первый взгляд преобразования менялась сила удара.

Альдред молча наблюдал.

— Оляна, — окликнул он меня, когда я примерилась к особенно забавному кусту, — ты ничего не забыла, детка?

Я нахмурилась. Забыла? До обеда еще далеко, все дела в доме я сделала. Моя идея со школой еще не получила ответа от старосты, да уже и не требовалось. Альдред сказал, что в деревне я в любом случае не останусь.

— Нет, а что? Со мной что-то не так?

Я осмотрела себя с ног до головы. Может, испачкалась, или рубашка где задралась? Да нет вроде, все в порядке.

— Нет-нет, — хмыкнул Альдред. — Хорошо. Продолжай.

Тут до меня начало доходить, что это «что-то» связано с магией.

— Мм…

Вспомнила. Собственный предел — двенадцать заклятий. Я задумалась, вспоминая, сколько уже истратила. Выходило как раз двенадцать. Еще одно — и свалилась бы, как тогда, в колледже.

— Сворачиваться? — вздохнула я. Уходить не хотелось.

— Дошло наконец-то. — Альдред укоризненно покачал головой. — Надо было дать тебе снова отрубиться, но принести бесчувственную дочь после тренировки — не лучшая идея для того, чтобы подружиться с родителями. Так что да, идем домой.