— Вот финики из Смирны. Посмотрите, какие крупные… и сладкие. А эти апельсины доставили мадонне дель Рубия специально для.

— Я потратил деньги не ради фруктов и вина, — голос под маской звучал глухо и враждебно.

— О… тогда что же… — она осеклась и кашлянула раз, затем другой. — Что вам предложить? Может быть сыграем в шахматы или карты? Я сама их разрисовала…

— Я хочу вас, Лаура. Только вас!

Марс поднял руку и снял маску и шлем. Взору девушки предстало суровое и мужественное лицо Сандро Кавалли.

— Мой господин!

Она изумленно прижала ладони к щекам.

— Чему вы так удивляетесь? — съязвил он. — Сами же пригласила меня купить ваши ласки.

— Да, но…

Лауру бросало то в жар, то в холод, руки безвольно повисли, язык прилип к небу, тело расслабилось, напряжение спало, тревога сменилась успокоением.

— Что — но?

— Вы… вы же не посещаете публичные дома! Сами мне это сказали!

Он улыбнулся одними губами. В ледяных глазах не было и намека на добродушие или какое-либо другое теплое чувство.

— Я решил ради сегодняшнего случая сделать исключение и поступиться своими понятиями о чести и достойном поведении.

— Почему же?

Подбоченившись, Сандро рассматривал купленную им девственницу, словно купец только что приобретенный рулон ткани.

— Странный вопрос! Когда мужчина покупает проститутку, подобные вопросы излишни, ведь причины очевидны.

Чувство облегчения, охватившее было Лауру, рассеялись. Произнесенные слова уязвили ее гордость.

— Но это не так! Мы… мы же знакомы… И не можем…

Он погладил подбородок.

— Понимаю. Вы считаете, что девушке более пристало отдавать свою девственность незнакомцу?

— Я не это хотела сказать!

— Тогда прекратим болтовню и перейдем к делу!

Сандро вдруг подался к ней и заключил в объятия. Грубо, жадно он поцеловал ее. Его язык двигался в бешеном ритме желания.

Лаура смутилась. Она ощущала несказанную радость от того, что Марсом оказался Сандро, но по этой же причине девушка испытывала… стыд.

Она постаралась высвободиться из объятий, и Кавалли позволил ей отстраниться. Его лицо горело. Он протянул руку к ее плечу и расстегнул золотую застежку. Тонкое белое платье медленно сползло на пол. Сандро вдруг стало трудно дышать, ком застрял в горле. Кто мог бы подумать, что урок, который он вознамерился преподнести девчонке, окажется для него столь трудным? Он рассчитывал разыграть комедию, взяв на себя роль похотливого гуляки и предполагая напугать Лауру так, чтобы девушка сама признала, что допустила ошибку, выбрав для жизни путь куртизанки. Но вместо этого Сандро оказался в другой роли — шута, позабывшего, что ему нужно говорить. Он заблуждался, наивно считая себя достаточно мудрым и хладнокровным, чтобы суметь запугать Лауру Банделло.

Она стояла, не стыдясь своей наготы и спокойно глядя на него широко раскрытыми синими глазами. То, с каким мужеством и достоинством восприняла Лаура его грубое, нарочито жестокое отношение к ней, привело его в ярость. Лучше бы девушка рассердилась, сопротивлялась, требовала большей почтительности!..

Она же, казалось, осознала, что проститутке нечего ждать доброты, ласки и внимания от человека, потратившего на нее заработанные честным трудом деньги — и большие деньги!

«Нечего тебе таращиться на нее! — говорила ему совесть. — Не твое это дело!»

«Нет! — возражал рассудок. — Ты заплатил за право любоваться ее телом целое состояние. И раз уж не намерен разыгрывать отвратительное представление до конца, то хоть полюбуйся божественной красотой этой удивительной девушки!»

Сейчас Лаура была еще милее, чем тогда, в мастерской Тициана. При свечах ее кожа отливала жемчужным блеском. Длинные, изящные голени плавной линией переходили в бедра. Такую грацию Сандро видел только в лучших скульптурах самых известных мастеров. Груди, казалось, являли собой само совершенство: матово-бледные, как раз по размеру его ладони, они были увенчаны розовыми кораллами редчайшей красоты. Волосы цвета полуночной тьмы оттеняли лицо и плечи, нежно колеблясь в невидимых волнах тепла, исходящего от камина.

«Да, — с горечью признал Сандро, — Лаура — идеальная куртизанка. В ней смешались женская притягательная сила и детская невинность. И эта гремучая смесь в состоянии свести с ума кого угодно».

Молчание затянулось, действуя Стражу Ночи на нервы, ослабляя решимость.

— Что-нибудь… случилось? — тихо спросила она.

Он раздраженно сжал губы.

«Ничего не случилось, кроме того, что роль злодея не по мне. Я слишком хочу овладеть тобою! — ответил себе на вопрос Лауры Сандро, но вслух произнес совсем другое:

— Я думаю, как сделать так, чтобы ты честно отработала уплаченное за тебя состояние.

— О… — Лаура изящно повела плечами. — Ну тогда… почему бы нам не лечь в постель?

Постель!.. у Сандро даже во рту пересохло. Его взгляд метнулся к величественной кровати с высоким балдахином и искусной драпировкой. Сверкающее белизной атласное покрывало напоминало облако.

— Ах, да, — язвительно промолвил он. — Ведь именно там покоятся ваши таланты, верно?

Лаура остановилась, полуобернувшись к кровати. Да, ему удалось ее унизить — это читалось во взгляде. Нижняя губа девушки задрожала, и она прикусила губу.

— Мои таланты — в живописи. Вы, господин, купили девственницу, и о том, талантлива ли я в постели, мне пока неизвестно.

Сандро сжал зубы, чтобы не рассыпаться в извинениях. Будь она проклята! Цель его прихода в Дом Свиданий — показать ошибочность ее выбора. А что вместо этого? Ему хочется взять ее на руки, шептать на ухо нежности и целовать — лишь бы изгнать боль из этих милых глаз.

— Иди сюда! — приказал он, словно отдавал распоряжение одному из нерасторопных стражников.

Его повелительный тон возымел действие — девушка насторожилась. Ее присутствие духа порадовало Сандро. Он принимал любое настроение Лауры, опасаясь лишь боли в глазах и добиваясь возмущения.

— Повинуюсь, господин, — улыбнулась девушка, правда, очень натянуто и подошла к нему.

Она честно старалась отработать уплаченные за нее деньги.

— Ближе!

Расстояние, разделявшее их, уже не превышало длины руки.

— Еще ближе!

Она сделала шаг, потом другой.

— Ближе!

Девушка стояла совсем рядом, подойти ближе просто было уже невозможно. Сандро чувствовал нежный аромат жасмина и тепло ее кожи, слышал порывистое нервное дыхание, видел, как на шее бьется тонкая жилка. Но этого было ему недостаточно.