Макрель была иллюзорной, конечно, но рыбы казались потрясающе реальными, когда прыгали по двору и шлепались о щит Гэра. Он чуть не потерял контроль над собой, когда с отвисшей челюстью рассматривал бьющуюся под ногами рыбу, но смог сохранить концентрацию и вовремя поймал плетение. Все «снаряды» осыпались на землю.

Дарин расхохотался, дослушав его рассказ.

— Вот это действительно неожиданность — рыбный дождь с чистого неба!

— У него с головой не в порядке.

— Но лучше уж ты, чем я! Я слабо справляюсь со щитами. — Дарин стащил последнюю фигу с тарелки Гэра.

— Эй, у тебя есть свои!

— Но твои тащить проще — а я люблю фиги. Сыграем в шахматы после ужина?

— Если я к тому времени не засну, то конечно. И я постараюсь, чтобы игра длилась дольше двадцати трех ходов.

— Может, заключим пари?

Гэр рубанул ладонью воздух.

— Никаких пари!

— Потому что ты не азартен или потому что думаешь, что проиграешь?

— И то и другое. Я играю ради славы, спасибо.

— Если тебе нужна слава, советую выиграть у меня хоть пару партий.

«Наконец-то ты достанешься мне. — Голос Айши зазвучал в мозгу Гэра без запинок и предупреждений, властный и зовущий, как пение труб. — Ступай в мой кабинет, и поторопись. Пятый этаж, западное крыло». И голос стих.

— Ты выглядишь так, словно тебя пнули, — сказал Дарин.

— Мастер Айша. Она всегда такая нетерпеливая?

— Обычно да. — Белистанец отпил чаю. — Насколько я понял, тебя наконец-то позвали?

— Я думал, что сегодня утром у меня занятия с мастером Бренданом, но, видимо, ошибался.

— Ну, Айша в свое время проверила всех учеников. Меня удивляет только то, что за тебя она взялась не сразу.

— На что проверила? — спросил Гэр, хотя уже догадывался, каким будет ответ.

Допив чай, он начал ставить тарелки на поднос.

— А ты не слышал? Она оборотень. И давно ищет кого-нибудь еще с такой же способностью. Все время летает по островам чайкой или еще кем-нибудь. Как мне кажется, она соскучилась по компании.

— Айша проверяла тебя?

— Посмотрела и сказала, что я не стою даже проверки, — рассмеялся Дарин. — Не волнуйся, шансов, что у тебя есть этот дар, практически нет. Он встречается чрезвычайно редко. Айша тут уже пятнадцать лет и до сих пор никого не нашла.

Гэр медленно поставил свою чашку на поднос. Если бы дело касалось только его, он никогда бы не признался, он бы хранил свой секрет, защищал его и держал при себе, как единственную вещь, которую у него никто не сможет отнять. Полет был его спасением. Бегством от мира. И он ни за что не показал бы его другим мастерам, если бы не она.

— Мастер Айша одна из тех шести, кто проверял меня в первый день.

Дарин понял не сразу. А когда понял, грохнул кружкой по столу с такой силой, что чай выплеснулся ему на руку.

— Адское пламя! — выдохнул он, и глаза у него при этом стали размером с каравай хлеба. — Ты можешь?.. Кровь и камни! И когда ты об этом узнал?

— Примерно десять лет назад. Дарин…

— На что это похоже? Здорово, наверное, уметь такое. А ты мне покажешь?

— Как-нибудь, если захочешь. Слушай, мне пора идти.

Гэр взял свой поднос и направился к окошку. Белистанец вскочил следом, пытаясь одновременно задать вопрос, допить чай, не пролив его остатки, и приноровиться к широким шагам Гэра. Пришлось чувствительно ткнуть его локтем под ребра, чтобы Дарин понизил голос и люди их не слышали.

В очереди Дарин переминался с ноги на ногу, как мальчишка у двери в сортир, кусал губу и явно едва сдерживал поток накопившихся вопросов.

Как только за друзьями закрылись двери столовой, Дарина прорвало.

— Поверить не могу, что ты не сказал мне об этом!

— Дарин, мы знакомы с тобой две недели, и все это время мастера гоняли меня без выходных! Когда бы я мог тебе рассказать? К тому же это просто талант, как умение свистеть или петь.

— Просто талант. Ты можешь превратиться в любое животное, созданное Богиней на нашей зеленой планете, и называешь это просто талантом? — Дарин недоверчиво рассмеялся, взлохматил пальцами волосы и, уперев кулаки в бока, уставился на Гэра прокурорским взглядом. — Поверить не могу, что ты мне не сказал.

— Прости, но это не та тема, которую можно вот так запросто поднять в разговоре через две минуты после знакомства, правда? Приятно познакомиться, и, кстати, я…

Два адепта прошли мимо них на завтрак. Гэр подождал, когда их шаги стихнут за дверью, и продолжил:

— …оборотень. Ах да, забыл спросить, а ты умеешь хранить секреты? Потому что я не хочу давать окружающим лишний повод на меня таращиться.

— Тебя из-за этого выгнали из Дома Матери?

— Нет, и не думаю, что там об этом знали.

— А ты такой же, как Айша? Ну, я имею в виду чаек и все такое…

— Мне показалось, что ей нравится быть пустельгой. Да, Дарин…

— А в какое животное превращаешься ты? Ты одну форму можешь принимать или разные? Это не больно?

Гэр поднял ладони, останавливая поток вопросов.

— Помедленней, помедленней! Я могу принимать разные формы, да, но лучше всего мне удаются птицы. По крайней мере, пока. Нет, это не больно, если только ты не путаешься при изменении, а потом тебя тошнит пару минут и кружится голова. Но если ты хочешь узнать что-нибудь еще, тебе придется спросить меня об этом позже. А теперь, пожалуйста, можно попросить тебя держать все это в тайне?

— Ладно, ладно, не надо на меня рычать. — Дарин закатил глаза, а потом прижал правую ладонь к сердцу. — Я никому ничего не скажу, слово чести.

— Спасибо. Я очень это ценю.

— Насколько? Достаточно, чтобы написать за меня эссе?

— Я позволю тебе выиграть в шахматы, пойдет?

Белистанец расцвел широкой улыбкой.

— Я и так побеждаю. Ладно, просто пообещай, что как-нибудь покажешь мне, как ты меняешь форму. В ближайшее время!

— Хорошо. Но не посреди столовой.

— Договорились. — Дарин подтолкнул Гэра в сторону лестницы. — А теперь иди. Комнаты мастеров в дальней части Капитула, а Айша тебе хвост выщиплет, если опоздаешь.

* * *

Пять лестничных пролетов, и Гэр очутился перед дверью в апартаменты Айши, размышляя о том, почему женщина, не способная ходить без костылей, решила выбрать кабинет так высоко. Проверив, нет ли на рубашке крошек, он постучал.

— Открыто.

Гэр вошел внутрь. Что бы он ни ожидал увидеть, все было бы неверно. В комнатах у Айши было просторно, стены были обшиты золотистым деревом, а между панелями шли вставки сложной мозаики, похожей на богатую парчу. На полу лежали кремовые килимы и овечьи шкуры. Слева был обеденный стол со стульями — резные сиденья и спинки были обиты мягкой кожей цвета сливок. По бокам мраморного камина стояли мягкие кушетки, а в самом камине, словно нищие на пороге церкви, сгрудились десятки незажженных свечей. Вокруг них были разложены камни и куски просоленного темного дерева, до блеска отполированные песком и прибоем.