«Аннет. Она… Она… Кто она? М-мать!..»

Вызываю меню связи на устройстве (очень похожем на мобильный телефон), выбираю: «50-100». Вызов.

– Да, Володя?

– Семён Павлович, кажется, меня просканировали!

– Кто? – голос шефа спокоен, ровен, ничто в нём не выдаёт каких-либо эмоций.

– Женщина. Я с утра долго не мог вспомнить кто я такой, и даже в зеркале себя не узнавал. Меня нужно срочно проверить!

– Не волнуйся, Володя. Сиди дома, никуда не выходи. В Рунет – тоже. Неизвестно, ещё, что там тебе голову забили… Всё. Ложись, полежи, или попей чего-нибудь, только не спиртное. Наши уже выезжают.

Гудки: шеф положил трубку.

Когда в дверь позвонили, я пил третью чашку кофе. Я включил на своём «Фениксе» сканер и направил устройство в сторону входной двери. На экране появились личные номера сотрудников СГБ: 50722, 50735 – «наши криминалисты», – вспоминаю я. 50655 и 50678 – «агенты Варсонофий и Кирилл», – 50100 – «Шеф… Ну, жук! Из машины, что ли звонил? Так, а это у нас кто?..»— 33435 – «Ого! И церковники здесь! Интересное дело…»

Открыл дверь. Первым в прихожку вошёл Семён Павлович, за ним Варсонофий Оглоблин – поручик, медэксперт, и Кирилл Хлебов – капитан, из подотдела информационной безопасности; следом – криминалистки Фотиния и Елена – девушки эффектные и весьма привлекательные. Блондинка Фотиния – худощавая, с высокой, тщательно закрытой строгой блузой грудью, роста чуть выше ста семидесяти; и шатенка Елена – у Елены более крепкая, даже мощная фигура, рост примерно метр шестьдесят пять, груди налитые, как спелые дыни, глазища огроменные, тёмно-карие, огненные кудри собраны в высокий хвост на затылке. Вся мужская половина отдела за этими барышнями петухами ходит. Последним вошёл молодой священник в рясе с золотым крестом, аккуратной бородкой и коротко стриженый.

«334… Ну, да, конечно, кто же ещё… Духовни́к…»

Поздоровались с шефом.

– Вот, Владимир, – шеф кивнул в сторону священника, – отец Гедеон из отдела Духовной Безопасности.

Священник по-простому протянул мне руку.

– Здравствуйте, отче! – я пожал щуплую руку.

– Здравствуйте, капитан! Можно просто Гедеон.

– Хорошо… Гедеон… Зовите и вы меня просто Владимиром.

– Всё, познакомились, теперь не будем тянуть время! Идём… где тут у тебя можно расположиться? – шефу явно хочется поскорей разобраться со мной.

– Подождите! – Вступилась Фотиния. – Где был контакт?

– Прямо здесь и был… в прихожей.

Женщина посмотрела на меня странным взглядом. Переглянулась с Рыжей Леной («так её иногда зовут за глаза в отделе» – вспомнилось мне).

– Только здесь?

– На кухне ещё. Там, кстати, чашка осталась, с помадой…

– Идём на кухню! – Скомандовала Фотиния. – Господа, постойте здесь, только ничего не трогайте!

Я прошёл с сотрудницами на кухню и, прикрыв за нами дверь, рассказал о том, где нужно искать отпечатки и прочие следы пребывания в моей квартире вчерашней гостьи.

Выйдя к ожидавшим в прихожей коллегам, я пригласил их в спальню.

Варсонофий разложил свой чемоданчик на комоде; Кирилл открыл точно такой же, как и у Варсонофия, из которого извлёк специальный прибор для поиска «жучков» и отправился с ним гулять по квартире. Шеф расположился в одном из стоявших в комнате кресел.

– Командуйте, отец Гедеон! – сказал полковник, обращаясь к священнику.

– Ложитесь на кровать, Владимир. Снимите рубашку, – священник не командовал, в привычном смысле этого слова, он просто говорил, что нужно делать, и я, и все присутствующие, включая полковника, делали то, что от нас требовалось.

Уже через две-три минуты я был готов к исповеди, и лежал на своей кровати, в ожидании.

– Кирилл, пожалуйста, начинайте, – мягко сказал духовни́к.

Он извлёк из чемоданчика пучок проводов с присосками, и начал закреплять их у меня на висках, затылке, груди.

– Простите, отец… Гедеон… во время моей… исповеди может… эм-м…

– Не волнуйтесь, Владимир. Не думаю, что подробности вашего грехопадения удивят меня. Что же до ваших сослуживцев, то они оставят нас на время исповеди.

В это время, Варсонофий достал шприц, и взял у меня кровь для анализа. Мини-лаборатория в чемоданчике произвела необходимые тесты менее чем за минуту.

– Следов известных препаратов нет, – сказал агент, обращаясь к духовникý.

– А другие показатели?

– Внутричерепное давление немного повышено. Сердце в норме.

– Хорошо. Спасибо, Варсонофий! – Священник сел на край кровати, положив правую руку мне на лоб, и сказал:

– Владимир, не волнуйтесь, не нужно переживать о том, что я могу о вас подумать. Вы не первый и не последний. Эти коммунисты часто действуют именно такими бесовскими способами, как ваша хм… знакомая – соблазняют ко греху даже самых верных подданных Его Императорского Величества и чад Матери нашей Святой Церкви. Закройте глаза и попытайтесь вспомнить вчерашние события…

Когда я прихожу в себя, все присутствующие выглядят уставшими. Шеф задумчив, – видно, что он уже начал прокручивать в уме какие-то версии. Оглоблин с Хлебовым курят возле открытого окна с видом на Богоявленский проспект, что-то тихо обсуждают. Священник полулежит в кресле, которое для удобства святого отца специально подвинули ближе к кровати.

– У тебя остался номер её телефона, Володя? – спрашивает шеф.

– Мы, кажется, не разговаривали по телефону. А что, она действительно была?

– Была, Володя, была, – как-то задумчиво говорит полковник.

– Кирилл, дай закурить, – обращаюсь я к капитану.

Агент молча подошёл к кровати, и протянул мне пачку «Луны 2040» с золотым фильтром. На пачке изображение: замысловатые здания, рощи, купол лунного Храма Христа Спасителя под прозрачным куполом, в чёрном небе над которым вдали виднеется голубая Земля.

Я сел, взял пачку и достал пахнущую ладаном сигарету. Потом посмотрел на отца Гедеона, встал и присоединился к стоявшим у окна.

Хорошее всё-таки изобретение эти безвредные сигареты! Мало того, что безвредные, так ещё и нервы успокаивают. А по специальному рецепту можно и специальные сигареты получить, как эта самая «Луна», от которой аналитические процессы в мозге и внимание обостряются. Затянувшись я выпускаю дым в окно, и оборачиваюсь к священнику:

– Отец Гедеон, вам нехорошо?

– Всё в порядке, Владимир, – он открыл глаза, – я просто пытаюсь понять…

– Понять чтó? – спросил я.

– Что эта коммунистка сделала с вашей памятью? – Священник помолчал несколько секунд, прикрыв глаза. – Есть одна странность, – продолжил он с закрытыми глазами и, открыв глаза, и посмотрел на меня в упор. – Почему вы только сегодня решились рассказать о ней? Вы, офицер на службе Его Величества, уже два месяца регулярно встречаетесь и состоите в греховной связи с членом коммунистического подполья, известной как «Аннет»…

– Что, простите?..

– Не перебивай отца, Володя, – спокойно говорит шеф.

– …и вам известно, что она – враг Государства и Церкви, – продолжает священник, – но вы