Чтобы развеять последние сомнения, мне нужно было получить подтверждение своим догадкам. Для этого я должна была встретиться с капитаном Сорокиным и выудить у него сведения так, чтобы сам он даже не догадался об истинной цели моего визита. Что ж, повод для встречи у меня имеется. Надо же «поблагодарить» капитана за содействие. Ведь это он предупредил начальника военной части о моем визите и, судя по результатам беседы, зачем-то настроил его против меня. Вот и воспользуюсь случаем. Выдам «горячую благодарность» капитану.

Я проехала не больше двух кварталов, когда мой телефон зазвонил. Я взглянула на дисплей узнать, кому срочно понадобилась. На связи был Валентин Радукевич. После помощи, оказанной в поисках машины Аргунцева, я не могла игнорировать его звонки, поэтому притормозила у обочины и нажала кнопку приема вызова.

– Доброе утро, Валентин, – бодрым голосом произнесла я.

– И вам не хворать, Татьяна. А я на вас сердит, – здороваясь, заявил Радукевич.

– Вот как? Отчего такая немилость? – шутливо спросила я, догадываясь, о чем пойдет речь.

– Сейчас десять утра, – объявил он.

– Прекрасно. День только начинается, – невозмутимо проговорила я.

– Ну, для вас-то он начался минимум на два часа раньше, – заявил Радукевич и, перестав играть, озвучил причину недовольства. – Мы с Егором в офисе Губанова. Не подскажете, почему здесь нет вас?

– Вот вы о чем, – отбросила притворство и я. – Простите, Валентин, но по-другому было нельзя. Лишние люди мне только помешали бы, а Егор никак не хотел этого принимать. Поверьте, я действовала исключительно в интересах дела.

После непродолжительного молчания Радукевич спросил:

– Хоть с пользой время потратили?

– Наверняка. Все прошло даже лучше, чем я ожидала, – заверила я. – Думаю, совсем скоро я буду готова отчитаться перед вами по всем вопросам.

– Значит ли это, что я смогу получить свои деньги обратно? – осторожно поинтересовался Радукевич.

– Это как повезет, – улыбаясь, ответила я. – Но имя вора я вам точно назову.

– Слабое утешение. Боюсь, три с половиной миллиона за имя – неоправданно высокая цена, – то ли пошутил, то ли всерьез произнес он и задал новый вопрос: – Как все прошло на Тельмана?

– Более или менее, – уклончиво ответила я. – Скажем так: пользы больше, чем вреда.

– А был еще и вред? – удивился Радукевич. – Скажите, кто он, владелец той машины? Он как-то связан с кражей?

– Валентин, мы договаривались без вопросов, – упрекнула я его, но ответ дала, хоть и не совсем откровенный. – Я надеялась с его помощью выйти на дебошира из офиса. Не удалось.

– Печально. Выходит, мои ребята напрасно трудились, разыскивая его машину? – спросил Радукевич.

– Это не совсем так. Польза от встречи все же была. Именно она помогла мне разобраться в одном щекотливом вопросе, ответ на который я никак не могла получить, – искренне ответила я и, неожиданно даже для самой себя, выпалила: – Ответ на этот вопрос помог мне понять, каким образом деньги покинули офис.

– Что? Что вы сказали? – встрепенулся Радукевич. – Вы узнали, как воры вынесли деньги из офиса? Как? Каким образом? Вы уже сообщили об этом капитану? Думаю, он должен услышать это.

Я тут же пожалела о своей откровенности, но было поздно. Пришлось долго и нудно убеждать Радукевича, что сообщать об этом капитану преждевременно. Что это только навредит общей картине расследования. Радукевич наотрез отказывался соглашаться со мной. И тогда я сделала единственно возможное.

– Послушайте, Валентин. Я прошу у вас всего два дня. Два дня на то, чтобы разобраться в этом деле до конца. Обещаю, что по истечении вторых суток я либо назову вам имя убийцы и место, где хранятся деньги, либо передам все наработанные материалы капитану Сорокину и буду действовать исключительно по его инструкциям, – как можно убедительнее произнесла я.

Радукевич молчал. В трубке было слышно лишь его недовольное сопение. Я решила поднажать.

– Ну же, Валентин, соглашайтесь. Вы ведь ничем не рискуете. Работу мою оплачивает Потоцкий. Капитан ведет независимое расследование и, вполне вероятно, давным-давно пришел к тем же самым выводам, что и я. Вам и надо-то всего ничего. Двое суток сохранять нейтралитет, а потом можете сообщить капитану все, что захотите, – настаивала я, и Радукевич сдался.

– Хорошо. Я жду ровно сорок восемь часов. А потом начинаю действовать по обстоятельствам, – резко проговорил он, и связь прервалась.

Я перевела дыхание. Надо же было такое ляпнуть! Не хватало еще, чтобы Радукевич начал расспрашивать охранника, чем я занималась в офисе. Не думаю, что охранник начнет откровенничать с Радукевичем, но риск все же был. Признайся он в том, что спрятал веревку, и Радукевич может сделать неверные выводы. Он может связать найденную веревку с личностью владельца «УАЗа». Тогда мой план полетит коту под хвост, и я никогда не узнаю имя второго вора. Того, кто забрал деньги, а впоследствии убил Губанова. А мне еще нужно было смотаться в Завьяловку для беседы с фермером по прозвищу Бобон. Как я смогу быть сразу в двух местах? Как смогу опередить сотрудников полиции, если Радукевич все выложит? Значит, я должна отвлечь внимание капитана. Хотя бы на некоторое время. Я должна пустить его по ложному следу, используя то, что узнала при осмотре офиса. Тогда, что бы ни сказал или не сделал Радукевич, для капитана это уже не будет новостью. Правда, придется немного схитрить, но тут уж ничего не поделаешь. Поступок, который я собиралась совершить, не мог считаться порядочным. И это еще мягко сказано. А вот если называть вещи своими именами, я собиралась совершить самую настоящую подставу. Но меня это ничуть не смущало. Почему? Да потому что это поможет в конечном итоге добраться до правды. И еще потому, что я была уверена в том, что успею все исправить до того, как мои действия приведут к необратимым последствиям. Я усмехнулась своим мыслям. Надо же, то ни одного повода для встречи с Сорокиным, а то сразу несколько. Выбирай – не хочу.

Остаток пути до районного отделения полиции меня никто не беспокоил, и я получила возможность систематизировать информацию, добытую в офисе. А еще я успела набросать план на предстоящий день. Суета и беготня мне были обеспечены, но я рассчитывала извлечь из этого не только материальную, но и моральную выгоду.

Сорокин встретил меня недовольным взглядом. Завидев мою фигуру в дверном проеме, он театрально застонал и заговорил нарочито громко:

– Чего вам опять нужно? Отчет? Так я уже отчитался перед своим начальством. Десяти минут не прошло. Если вы думаете, что я стану повторять все вновь, вы просто ненормальная. Хотите получить свежую информацию – валите к нему, а меня оставьте в покое.

– Какая муха вас укусила? Быть может, сбегать в аптеку, купить вам успокоительное? Все-таки с людьми работаете. Я-то ладно, я привычная, но вот посетители… – беззлобно подтрунила я.

– Оставьте свои шуточки, – огрызнулся Сорокин, но уже менее агрессивно.