вбиваю несколько гвоздей покрепче. Я так сильно дрожу, зубы стучат, что гвозди вставляются целую вечность.

– Ты в порядке? – доносится голос Стеф.

Я вбиваю гвоздь где-то наполовину, затем промахиваюсь, потому что молоток соскальзывает, и наконец загибаю гвоздь. Черт с ним. И так сойдет.

– Спускаюсь, – кричу я в ответ.

Я скольжу вниз по лестнице, и мы все мчимся внутрь, оставив веревку и брезент во дворе, как раз в тот момент, когда мощная молния, кажется, ударяет прямо в нас.

В прачечной мы раздеваемся до нижнего белья и бросаем мокрую грязную одежду в стиральную машину.

– Это было опасно. – Алана одаривает меня широкой восторженной улыбкой, на которую я всем сердцем отвечаю. Мы обе, кажется, понимаем, что еле унесли ноги.

– Слишком опасно, – произносит Стеф с измученным видом. – Что бы я сказала Куперу, если бы тебя там наверху ударило током?

– Да уж. – Алана вытаскивает из бельевого шкафа три одеяла, чтобы мы могли согреться. – Нам пришлось бы спрятать тело и наплести Куперу, что ты уехала из города. – Когда я поднимаю бровь, она пожимает плечами, беспечно улыбаясь. – Что? Ты не видела Купера в гневе. Это просто инстинкт самосохранения.

Мы с Аланой идем в гостиную. Стеф ставит кофейник. Я дрожу, закутавшись в кокон из одеял на диване, когда Алане звонят.

– Привет, – отвечает она. – Да, мы разобрались. Она здесь. Конечно. До встречи. – Она кладет трубку и садится рядом со мной. – Парни уже в пути.

– Как думаешь, я могла бы одолжить какую-нибудь одежду, чтобы пойти домой? – спрашиваю я. С моими вещами в стирке, мне бы не хотелось уходить отсюда в одном нижнем белье и дождевике Купера.

– Без проблем.

Стеф возвращается с кофе. Обычно я пью со сливками и ложкой сахара, но в данный момент я не привередлива, и обжигающе горячий черный кофе – это именно то, что поможет мне избавиться от холода в крови.

– Окей, это было то еще приключение, – признается Стеф, втискиваясь между Аланой и мной. – Никогда бы не подумала, что такая, как ты, не боится испачкать руки. – Она смотрит на меня с сожалеющей улыбкой, когда до нее доходит, что я могу воспринять это как оскорбление.

– На втором курсе старшей школы у меня был учитель химии, чей фетиш был занижать оценки учеников с помощью ужасно сложных контрольных. Единственным способом получить дополнительные баллы была работа волонтером, поэтому я помогала строить декорации и прочее для школьных спектаклей. Это было весело, вообще-то. За исключением того случая, когда я чуть не лишилась пальца, – Робби Фенлоу прошелся по нему сверлом. – Я показываю Стеф шрам на указательном пальце. – Искалеченная плоть и все такое.

– Фу, это отвратительно.

– Да уж, – говорит Алана, и ее щеки покрываются легким оттенком румянца, почти в тон ее волосам. – Спасибо, что пришла. Мы бы уже здесь лежали бездыханными.

– Ага, – смеется Стеф. – Алана та еще трусиха. Боится гроз до потери сознания.

Алана злобно смотрит на Стеф, показывая ей средний палец.

– Спасибо, сучка.

– Что? – Стеф пожимает плечами. – Это правда.

– Я пытаюсь быть милой. Отвали.

Я плохо знаю Алану, но я бы назвала это прорывом. Все, что потребовалось, это бросить вызов смерти, совершить героический поступок, чтобы прорваться через ее защиту. Две из трех. Если я смогу понять, как расположить к себе Хайди, это будет настоящим триумфом.

Следующие пятнадцать минут мы с девочками продолжаем болтать. Когда я рассказываю им о купленной гостинице, Стеф рассказывает массу подробностей об этом месте, которые она узнала за три лета, что она там проработала. Понимая, как бесценны ее знания, я делаю мысленную пометку пригласить туда Стеф, как только все уладится. Ее знакомство с отелем может стать отличным преимуществом.

– Помощь прибыла, леди! – Эван врывается в дверь вскоре после этого, без рубашки и весь мокрый. – Где пожар?

У кого-то наверняка могут возникнуть фантазии о чем-то таком. Однако вот что странно – я сплю с его близнецом, но полуголый Эван никак на меня не действует.

– Ты опоздал примерно на два часа, – прямо говорит Алана, не впечатленная его грандиозным выходом.

– Ой, ну извините. – Эван стряхивает воду со своих волос с грацией бродячей собаки и бросает на Алану саркастический взгляд. – Кажется, я не получил плату за этот месяц, чтобы постоянно быть в вашем распоряжении.

Куперу приходится практически проталкивать своего брата через дверь, чтобы попасть внутрь, подальше от грозы. Кажется, он немного озадачен, увидев меня на диване своих друзей, завернутую в одеяло, словно размокший хот-дог.

– Не мог не заметить свой пикап снаружи. – Он приподнимает бровь. – Сама себе помощь, да?

Я пожимаю плечами, глядя на его кривую ухмылку.

– А еще я своровала у тебя парочку вещей. Думаю, ты плохо на меня влияешь.

Он усмехается.

– Да неужели? – Нечто в блеске его глаз начинает напоминать мне прелюдию. Вот как быстро это происходит, когда он рядом. От нуля до «трахни меня» ровно за десять секунд. Я не могу отделаться от ощущения, что все остальные это видят, но мне все равно. Купер Хартли входит в комнату, и я схожу с ума. Ненавижу это. И люблю.

– Нам повезло, что она пришла, – говорит Стеф, пока ребята наливают себе пару чашек кофе на кухне.

– Эта сумасшедшая залезла на крышу и залатала ее. – Алана протягивает свою кофейную кружку Эвану, чтобы тот наполнил ее, что он и делает, закатывая глаза при виде нас троих, закутанных в одеяла. – В связи с этим, – добавляет она, – никто не может пользоваться гостевой ванной. Теперь это аквариум.

– Я всегда ненавидела обои в той комнате, – замечает Стеф, и по какой-то причине это вызывает у нас с Аланой смех.

– Подожди. – Купер прибегает, останавливаясь посреди гостиной. Его недоверчивый взгляд останавливается на мне. – Ты залезала на крышу?

– Возможно, я нашла новое призвание, – говорю я ему, потягивая кофе. – Мне следует самой заняться ремонтом отеля, прямо как в каком-нибудь шоу по телику.

– О! – Стеф шлепает меня по руке. – Я бы приняла участие в реалити-шоу.

– До сих пор не могу поверить, что ты купила «Маяк», – восхищается Алана. – Это так неожиданно.

Купер громко ставит свою чашку с кофе на телевизионную консоль, жидкость выплескивается, и в комнате воцаряется тишина.

– Никто из вас даже не попытался ее остановить?

– Куп, все было в порядке. – Стеф игнорирует его вспышку. – Это был всего лишь небольшой дождь.

– Ну так не ты же туда залезала.

Яд в его голосе поражает своей суровостью. Я не знаю, откуда взялся весь этот внезапный гнев. Так ли уж безответственно было лезть на крышу? Нет. Но никто не пострадал. Кроме задницы Купера, видимо.

Я хмуро смотрю в его сторону.

– Эй, все в порядке. У меня все нормально. Им нужна была помощь, поэтому я предложила приехать. Это только мое решение.

– Мне насрать, кому принадлежала эта тупая затея. Ты должна была подумать получше, – обращается он ко мне снисходительным тоном, мало чем отличающимся от того, что я услышала от Престона, когда показывала ему отель.

И вот теперь я злюсь. Почему каждый парень, с которым я встречаюсь, думает, будто должен быть моим отцом? Я рассталась с Престоном не для того, чтобы позволить другому парню относиться ко мне как к ребенку.

– А вы двое, – он сердито глядит на девушек, – должны были ее остановить.

– Чувак, остынь. – Алана со скучающим вздохом запрокидывает голову. – Она большая девочка. И мы рады, что она здесь. – Я чувствую, что это самое искреннее извинение, которое можно было услышать от Аланы. Наши сегодняшние усилия растопили ее холодное сердце, и отношение ко мне изменилось. Кажется, теперь между нами наступило перемирие.

– Перестань, Алана. Она это сделала, только чтобы ты и Хайди перестали ее отвергать.

– Не помню, чтобы я просила тебя говорить за меня, – срываюсь я на него, ведь наконец-то достигла тут прогресса, а этот осел все портит.

Купер направляется к дивану, нависая над нами.

– Ты могла погибнуть, – огрызается он. – Если ты не заметила, мы практически в центре урагана.

Я не верю своим ушам.

– Ты что, издеваешься надо мной? Если я не заметила? Теперь ты вдруг забеспокоился о моей безопасности? Это ведь ты бросил меня одну у себя дома посреди урагана. Я была там одна! Только я да Патриция, которая вопила как банши!

Купер моргает, глядя на меня так, словно я обезумела.

– Ее зовут Дейзи.

Я, спотыкаясь, встаю на ноги, вцепившись в одеяло, как в тогу.

– Да не собака! Я говорю о Патриции!

– Я не знаю, кто такая Патриция! Ты спятила?

– Маленькая мертвая девочка, которая утонула рядом с твоим домом сто лет назад, и…