По тому, как все присутствующие, включая Края, начали давиться кашлем, я поняла, что ляпнула что-то не то. Подняла глаза — да нет вроде, все нормально. Чего они? Королеву по имени назвала? Ну так мы уже дурами три раза обменялись, свои же люди, почти родственницы. Вон, она сама хотя и кашляет, но скорее от нервного смеха.

Ну и ладно, сейчас главное — код разгадать.

Она бормотала себе под нос разные интересные и незнакомые слова, пыхтела, щелкала замком, прижимала к нему лекарский слухач… а я сидел, затаив дыхание, и думал сразу обо всем.

О том, что плащ учителя то и дело немного распахивается у нее на груди и левая идеальная грудь каждый раз дразняще цепляется за краешек ткани соском. О том, что ее дыхание щекочет мне шею и оно такое… теплое, живое и ни капли не божественное, но одновременно сводит с ума.

О том, что я все же не ошибся, потому что вскрыть замок бога простая смертная не сумеет. В нем даже замочной скважины нет, в конце концов! Но разве это проблема для повелительницы воров?

О том, что артефакты Шай’дазара всегда поражали какой-то бьющей по нервам чуждостью, но богиня смотрела и щупала замок и ошейник как что-то знакомое, повседневное и несложное. Хотя кто их божеские дела знает…

О том, что Арраана вдруг передумала хранить в секрете свое умение превращаться в ворону. Или с присутствующих взяли магическую клятву неразглашения? Судя по взгляду Кристины — так и есть. И герр Штрудиэль в курсе вороньих превращений. Впрочем, от него всего можно ожидать, Учитель мог заметить необычность моей спутницы уже давно и ничего мне не сказать по каким-то своим соображениям, с него сталось бы. То ли новый урок — сам догадайся, то ли секрет эльфаров, о котором они не рассказывают. Они вообще загадочная раса, вылетают со своего материка крайне редко и еще реже селятся рядом с людьми, чтобы их учить. Герр Штрудиэль, насколько мне известно, живет в королевстве уже больше ста лет, и я всего лишь второй его ученик за это время. Первым был прапрадед Кристины.

— Готово! — вдруг радостно объявила Арраана.

И правда, у меня под подбородком что-то щелкнуло, а в следующую секунду ошейник вместе с замком отлетел в сторону и покатился по полу. А богиня… от радости, наверное… запрыгнула ко мне на колени, обняла так, что я почувствовал ее всю сквозь тонкий шелк плаща, и… поцеловала.

Кхм. Кхм!

Когда я пришел в себя, оказалось, что сижу уже не в башне, а в карете, карета неспешно едет по заснеженной мостовой в сторону центра, напротив на сиденье устроились какие-то притихшие Кристина и герр Штрудиэль, вернувший себе свой плащ, а Арраана…

Сидит на моем плече в виде вороны.

Вот так. Кто-нибудь мне объяснит, что это было?

Когда карета подъехала к моему дому, я попытался сказать, что могу быть полезен в Комитете. Старшего жреца отпускать нельзя. Прошедший высшее посвящение, он по-настоящему опасен. Я должен… Богиня, притворившаяся говорящей вороной, и королева переглянулись и разом забыли все свои прежние разногласия и шипения, проявили удивительное единодушие и хором обозвали меня сначала дураком, а потом так же хором велели убираться домой, отдыхать, а потом показаться целителю. И до тех пор, пока перечисленное не выполню, чтобы к Комитету не приближался. Не могу не признать, что они правы, но…

— Без вивисекторов разберутся, — отрезала Арраана. То есть Паша. Шрядь, как сложно все.

Я подчинился, про себя в который раз отметив, что высшее существо называет меня «вивисектором», а я толком не знаю, что это за зверь такой. Ну ладно.

Конечно, они без меня справятся. До утра-то всего ничего, и главная работа уже выполнена. А я совсем сдал. Даже о себе позаботиться не смог. Пора меня в отпуск, в бессрочный, в отставку…

— Опять кур-р-ряк! — недовольно сказала ворона, словно подслушав мои мысли. И ущипнула за ухо.

Я стойко проигнорировал выражение божественного недовольства, только вздохнул. Поддерживаемый под руки королевой и учителем, выбрался из экипажа и запрокинул голову, вглядываясь в предрассветную снежную мглу над воротами.

— Кар-р?

А я смотрел и совершенно не понимал, что делать и как себя вести. Нельзя с богинями как с простыми смертными! Одно дело, пока я не знал, кто передо мной… Меня буквально раздирало надвое. Я безумно хотел провести по шелковистым перьям, почувствовать на запястье прочную хватку когтей, и одновременно мне было стыдно за свою слабость, за свои ошибки, за то, что Арраане, женщине, пусть она и богиня, пришлось меня вытаскивать и в фигуральном, и в буквальном смысле слова.

— Спасибо, — прошептал я.

За то, что богиня для меня сделала, одним ювелирным гарнитуром не отделаться. Ничего, сперва ее любимый ритуал исполню: закажу полный комплект у ювелира, пользующегося ее благоволением, а когда будет готово, отправлю за гарнитуром вора. И в храме не просто подношение сделаю, а по всем правилам, с благодарственной службой жрецов.

Правильно меня домой отправили — в передней, пока ждал горничную, я снова отключился. То сознание прояснялось, то мысли снова начинали путаться.

Арраана решила слугам человеческую ипостась не показывать, выжидала, когда я доплетусь до спальни и всех выставлю.

— Обед? — предложил устало, соображая, что это же надо вызывать опять прислугу, ждать, пока накроют стол, потом есть. А силы где взять?

Но ворона ухватила из вазочки печеньку и помотала головой. И быстро-быстро склевала ее, раздолбив по блюдечку и запив вином из широкого бокала, в который я его понятливо налил.

Хорошо… Вряд ли бы я выдержал столовый этикет. А так сам сгрыз несколько кусков хрустящего сладкого теста, почти не чувствуя вкуса, и пошел в ванную — хоть умыться. Купаться сейчас сил тоже не было.

Пока я выгребал из шкафа годную одежду, Арраана как ни в чем не бывало перепорхнула на мою кровать, превратилась в женщину, просыпавшиеся с перьев на простыню крошки небрежно стряхнула на пол, улеглась… одеяло подтянула на ноги, угол загнулся, словно меня приглашали.

Может, и приглашали… Она смотрела из-под ресниц вроде бы чуть сонно, но все равно лукаво, с легкой полуулыбкой. В груди защемило от желания провести ладонью по светлым золотистым волосам, по гладкой коже.

Только вот… Хроники богов я читал внимательно и хорошо помню, чем заканчиваются отношения смертных с бессмертными. Для тех, кто живет вечно, мы мотыльки-однодневки. Сегодня ты избранник, а уже завтра тебя выбрасывают за ненадобностью, потому что ты всего лишь скучная игрушка. Никому еще не удавалось удержать божественное внимание дольше двух недель.

Храм Шай’дазара найден, заговор вскрыт, работорговля остановлена. Очевидно, что Арраана была со мной не из личного интереса. Глупо было бы считать иначе. И это нормально — она не просто воспользовалась смертным, она ведь по-настоящему помогла. А теперь… А теперь дела закончены, значит, через день-два она уйдет. Я снова останусь один. Осознание, что моей сони больше не будет, отозвалось ноющей болью в груди.