Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сэмолюс, как зачарованный, глядел на то, как огромные ужасающие змеиные кольца сжимались и разжимались, точно стальные пружины. Никто был не в силах пошевелиться, когда сумасшедший змей, не разбирая дороги, скользнул вдоль высохшего русла и пополз по тропе в сторону полянки.
Сэмолюс, чей голос дрожал от ужаса, уставился на Двинка и Амфри.
– В-в-вот в-в-видите, что вы можете встретить ночью в этих лесах. Надеюсь, и вы, юные землеройки, тоже это поняли!
Однако, Марул и Тенка, как и весь Гуосим, до смерти боялись змей. Проползавший рядом Балисс поверг их в состояние полного ужаса. Они лежали, дрожа и тихо стеная, не в состоянии контролировать себя. Глядя на распластавшегося на земле хныкавшего Туггу Брастера, Боузи обернулся к Командору, заметив.
– Ай-яй-яй, кто бы мог подумать, что это тот самый храбрый зверь, что этим вечером грозился нанизать тебя на свою рапиру?
Выдра покачала головой.
– Да, от наших союзников из Гуосима на какое-то время будет немного проку. Но, скажу я тебе, Боузи, этот змей вел себя очень странно.
Заяц тихонько хихикнул, выставив свои перевязанные лапы.
– Я в этом не сомневаюсь, Командор, любой бы так себя вел, будь у него в морде половина колючек Пробконоса. Ха, держу пари, старина Торилис хохотал бы до следующего сезона, если бы смог поработать над этой змеюкой своими большими щипцами.
Было слышно, как Балисс шипит и метается по поляне впереди. Зная, что змея теперь можно не опасаться, если не попадаться ему на пути, рэдволльцы начали пытаться привести Гуосим в себя. Боузи поднял Туггу, сильно встряхивая его.
– О, подъем, старина! Что за вождь будет валяться и скулить на глазах своего племени? Ну, вставай, приди в себя, пока я не треснул тебя в ухо для твоего же блага!
По всей видимости, это сработало, поскольку Лог-а-Лог Гуосима мгновенно пришел в себя, схватив свою железную палицу и яростно провозгласил.
– Никто никогда не треснет Туггу в ухо и сможет это пережить. Убери лапы от меня, я в порядке!
Не обращая внимания на широкую усмешку зайца, он пошел среди своих землероек, раздавая пинки направо и налево, и рыча.
– Встать с земли, вы, черви трусливые! Построиться в колонну! Чего валяетесь? Это только змей, он уже уполз. Да я бы ему череп проломил своей дубиной, если бы он к нам сунулся.
Командор подмигнул Боузи.
– Он снова скромен, как всегда, верно?
Боузи повернулся к Двину и Амфри, которые тряслись от смеха.
– Эй, вы двое, хватит хихикать! Выражайте почтение нашему храброму Лог-а-Логу Гуосима!
Глава 19
Биски проснулся оттого, что весь мир, казалось, начал шататься и трястись. Полое бревно, в котором они с Дабблом устроились, кто-то толкал, пинал и катал. Оба друга выскочили наружу – прямо в какой-то большой мешок. Они попытались выбраться оттуда, а их похитители кричали резкими пронзительными голосами.
– Не стой здсь, пескмешком их, живей!
– Хршо, хршо, держи их, я ищу мой пескмешок, Гоббо, дай свой!
– Нет, не пвучишь, поищи свой!
Громкий гнусавый голос, очевидно, принадлежавший главарю, вмешался в спор.
– Вы двое, от вас пвьзы, как от бабчкиного кокна! Гните пескмешок сюда, живей!
Два сильных удара оглушили пленников.
Биски очнулся от тупой боли в голове – впрочем, достаточно слабой, учитывая, какой удар ему нанесли. Разумеется, он был привязан к деревянному столбу спина к спине с Дабблом; вдобавок их рты были заткнуты кляпами. Биски повертел головой, осматриваясь вокруг. Они находились в вытянутой пещере с низкими сводами, которые поддерживало множество столбов. Стены были увешаны всем тем, что, на взгляд Биски, было лишь мусором. Высушенные рыбьи шкурки, кусочки разноцветных камней, старые глиняные кубки и деревянные тарелки – все знававшее лучшие дни, судя по виду.
У маленьких костров, разведенных здесь и там, сидели самые неряшливые и странные мыши из всех, что Биски доводилось видеть. Их взъерошенный мех был заляпан грязью и пылью, и они кутались в изорванные лохмотья древесной коры. Их единственным оружием, по всей видимости, были лишь похожие на колбаски мешочки, набитые песком, и длинные прочные лозы с привязанными к обоим концам деревяшками. Мыши постоянно ругались и дрались по самым незначительным поводам. Казалось, в этих стычках никто так и не был ранен, но мыши грозно замахивались друг на друга мешочками, увертывались и обменивались красочными ругательствами. Имя каждой мыши оканчивалось на «о» – здесь были Гоббо, Бамбо, Тинго, а потом он сбился со счета. Их наречие было гнусавым и грубоватым, и они говорили так быстро, что их едва можно было понять. Он наблюдал за тем, как мыши Гоббо и Тинго ссорились из-за мешочка с песком.
Гоббо резко кричал.
– Эй, ты, вевни этпескмешок, он мой, я его потвял!
Тинго решительно стоял на своем.
– Пвваливай, этпескмешок мой, моя мамчка сдевава его двя мня. Не вевтись вкруг, пытаясь спеветь мой пескмешок, коли свой посеяв. Гоббо Товстовоббо!
Тинго заметил, что Биски наблюдает за ним, и обрушил свой гнев на него.
– Ты н’кго пявишься, пухвонос?
Биски попытался улыбнуться и покачал головой, чтобы показать, что он и не помышляет оскорблять или смеяться над кем-то.
Тинго с важным видом прошелся вокруг; помахивая своим мешочком с песком, он мрачно уставился на пленника.
– Еще ваз так гвянешь, пвучишь от мня на сваву, пнял, товстзад?
Биски улыбнулся и кивнул несколько раз. Это не успокоило Тинго, который начал похлопывать своим мешочком по запястью.
– Думаю, я ввежу тбе за то, что ты нсмехаешься над мной!
Он уже замахнулся мешочком, чтобы ударить, когда полетел вверх тормашками от удара очень толстой мыши, носившей самый большой мешочек. Та схватила Тинго за ухо и грубо поставила на лапы.
– Псвушай, тупоговов, ты нашев то, что я вевев, а?
Кончиками пальцев мышь держала Тинго за ухо, а тот пританцовывал от боли и скулил.
– Ой-ой, отпсти, па! У них мы ничво не ншви, ток паву ставых квемней и все!
Толстяк вопросительно глянул на Биски.
– Это пвавда, ток пава ставых квемней, никаких соквовищ, а?
Мышь по имени Тинго ответила.
– Я ж гововил, па, ток пава квемней.
Не взглянув на него, толстая мышь замахнулась своим мешочком с песком. Она треснула Тинго в живот, сбив того на пол. Толстяк сердито бросил.
– Тебя не спвашивают, сопвенос! Я гвю с пвенным!
Он вытащил кляп изо рта Биски. Но мышонок молчал, пока с
