— Что? — моментально проснулся он.

— Телефон. Вас вызывает Облачный Чертог.

— Уле, — голос Олу Омании был ровен, но в нём ощущалось некоторое напряжение, — простите, что вас обеспокоили по моей просьбе. Здесь, в Гигуэлэ, вас разыскивает некий человек. Он утверждает, что вы его хорошо знаете.

— И кто этот Нии?

— Нидэ, неплод. Человек с грубой походкой, у него заметные костно-суставные деформации, — слова «выродок» Олу деликатно избегал. — Речь его очень неправильная. Он хочет, чтобы вы увидели его без маски.

Для незнакомца это довольно смело. Уле терялся в догадках, пытаясь вспомнить нидэ среди своих знакомых. Хинко — не нидский край; вот севернее по Хатис нидэ живёт больше...

— Пусть покажется в экране.

Едва появилось это лицо, Уле вспомнил всё. Ещё бы, такое забыть!

— Уле, я радуюсь, что у вас порядок, — жёстко и старательно выговорил Фольт.

— Нии, я взаимно рад за вас!.. — неискренне, со скрытой мукой отозвался Уле, которого словно из ведра окатили. О Небо, мало было пережить головокружительный побег и чудом избежать смерти в Облачном Чертоге -оказалось, суждено опять столкнуться со звёздным нелегалом и убийцей! В этом злополучном и по-своему несчастном выродке есть что-то неотвязное, как неоплаченный долг. Он умудрился сохранить свободу, с горем пополам выучить азы великой речи, найти его, Уле — но зачем? что ему надо?..

— Как ваши дела, Нии?

— Мне нужно вашу помощь. И убежище.

Конечно, он скрывается. Никто не простит ему стражника. Почему не связался со своей фирмой? Или те отказали в помощи?.. Да, хвалёное воровское братство звёздных — миф, сказочка для наивных юных крадунов. Продадут и сдадут, не раздумывая, если это даст хоть на тиот больше выгоды. Тем более какого-то наёмника из затерянных колоний, чужого в воровской семье.

«Долг. Отчего я вспомнил о долге? Я — ему — должен, вот почему. Забыть, что он для меня сделал?.. Нельзя. Долги следует возвращать».

— Олх Олу, я подтверждаю — это мой... — Уле долю секунды помедлил, подбирая слово, означающее степень близости, — ... мой настоящий друг. Помогите ему добраться до меня, пожалуйста.

— Уле, мы можем устроить его в Облачном Чертоге.

— Ему надо приехать сюда. Я должен встретиться с ним лично.

— Что ж, если таково ваше пожелание... Я уверен, вам известно, кого вы приглашаете в свою келью.

— Да, — ответил Уле, хотя по правде следовало сказать «Нет».

Прибыв экспрессом в 03.12, по-туански — поздним вечером, Форт посвятил часа полтора осмотру гигуэльского вокзала, резонно полагая, что раз его принимают за земледельца, ему простится чтение всех подряд вывесок, щитов, табло и схем. На его родине человек, занятый сельским хозяйством и производящий натуральные продукты, считался простаком, далёким от цивилизации. Когда приезжий косолапый фермер бродит ротозеем по гигантскому Сэнтрал-Сити — это нормально; значит, и здесь должен естественно выглядеть непонятливый бамиэ, тупо и сосредоточенно взирающий на всякие пояснительные плакаты.

Форт надеялся, что нужные сведения будут написаны в самой доступно-примитивной форме — и не ошибся. Как и в Сэнтрал-Сити, указания и рекомендации излагались в стиле «проще некуда».

Из услуг, которые оказывали на вокзале, ему особенно понравилась «почта багажа». Такое мог внедрить лишь Фонд поощрения терроризма. Плакат уверял, что если Форту лень тащить свой ручной груз, он может сдать его на упаковку, а затем получить на дом в любое время, в любой точке автономий Хатис, где действует багажная доставка. При здешнем беспечном отношении к идентификации личности любой централ из партизан-бомбистов немедля отослал бы адскую машинку «почтой багажа», указав адресатом выбранную жертву. У окошка «почты багажа» не было видно полисменов в бронежилетах, с натасканными на запах взрывчатки псами — там скучал один приёмщик.

Форт просмотрел правила «почты багажа», затем уединился в кабинке туалета, разобрал лайтинг на детали и завернул каждую отдельно в салфетку, чтобы сдать их приёмщику вместе с укладками инструментов (одну оставил себе) и кое-какими вещами из рюкзака. Ничто в багаже не напоминало оружия; приёмщик привычно запаковал всё в жёлтую оболочку с ручкой и выдал Форту ленточку-квитанцию.

— В Гигуэлэ и Хинко багаж вам привезут за час, а если дальше — в течение суток. Точнее скажет диспетчер доставки. Спасибо, что воспользовались нашей службой.

Хлыст он измельчил ладонями и ссыпал останки в мусорный контейнер; это оказалось верным решением — на входе в Облачный Чертог обыскивали, проводя вдоль тела детектором. То же повторилось и в Лазурной Ограде, в Файтау. Нахлынули воспоминания о милой родине — блокпосты, патрули...

— По какой причине вы просите убежища у Белого Двора?

— Конфликт с властями. Я опасаюсь преследований.

— Кто может удостоверить, что вы говорите правду и не совершали умышленных преступлений? У вас есть доверители?

— Да, я ручаюсь за него, — ответил вместо Форта Уле.

— Мы предоставляем убежище на две недели. Если за это время вы не объявите подробности конфликта и не прибегнете к процедуре самооправдания, Белый Двор не окажет вам юридической помощи, и вы лишитесь права убежища. Вы можете запросить помощь любого юриста по своему выбору. Покидая Лазурную Ограду по личной надобности, не связанной с конфликтом, вы теряете право убежища на всё время отсутствия. При отсутствии дольше суток или при аресте за новое преступление вы также лишаетесь убежища. Если вы покинете убежище, с доверителя снимается ответственность за поручительство... — быстро и монотонно отчитывал молодой олх пункты условий.

— Вы быстро выучили язык, — заметил Уле по пути к кельям.

— Я очень способный.

— Было бы куда лучше, потрать вы раньше те же восемь дней на овладение великой речью.

— Кто знал, что мне понадобится знание языка? я не предполагал, что...

— Тише. Не торопитесь объявлять свою вину. Фольт, я в самом деле чрезвычайно рад, что вы живы, целы и на воле, но ума не приложу, как вам помочь.

— Думаю, мне будет достаточно купить спутниковый телефон.

— Так вы ещё не связались с вашей фирмой?..

— Некогда было. Я по твоей наводке посещал восточный берег, а там телефоны под ногами не валяются.

— Зональная полиция? была ли польза от неё?

— Мы не сошлись в цене. Честно сказать, Уле, убежище мне требуется, чтобы отсидеться и осмыслить обстановку. Я слишком долго бегал без оглядки и совершал всякие безумства — пора их сосчитать и взвесить.

— Вы ещё кого-нибудь убили? — понизив голос, спросил Уле. На взгляд Форта, врач стал выглядеть куда свежее, чем при побеге. Кожа разгладилась, глаза блестели ярче, волосы ровно расчёсаны и тронуты гелем.