Она быстро заглянула в студию Филиппа, затем стала спускаться в столовую.

Ее не волновало освещение, совершенно не обязательно кому-нибудь высовываться из своей комнаты и интересоваться, что она тут делает. Взяв тряпку, бутылку и стопку газет, Кирби тихо пошла в темноте. Достигнув столовой, она, наконец, включила свет. Никто не будет проверять лестницу, кроме Кардса, а он не станет ни о чем ее расспрашивать.

Она действовала быстро. Расстелила газету на массивном обеденном столе. Поставив бутылку и положив тряпку, обернулась к собственному портрету.

– Ты слишком умен, папа, для твоего же блага, – пробормотала она, рассматривая картину. – Я бы никогда не подумала, что это копия. Есть только один способ.

Кирби сняла картину и положила ее на стол.

– Ее ценность скрыта под поверхностью. Так он сказал Харриет? И был осторожен с самого начала.

Кирби открыла бутылку и капнула на тряпку немного жидкости.

– Прости меня, папа, – тихо произнесла она.

Легким прикосновением, достойным эксперта, она принялась стирать слои в нижнем углу. Минуты шли. Если она ошибется, то нанесет минимальный вред. Если окажется права, заполучит нечто очень ценное. В любом случае нельзя спешить.

Она намочила тряпку и снова потерла. Четкая подпись отца исчезла, показался второй слой. Там, где должна была находиться канва, выступили темно-коричневые буквы. Одна, другая. Ну конечно!

– Проклятье, – пробормотала она. – Я оказалась права.

Под изображением ноги девочки оказалась подпись Рембрандта. Дальше идти нельзя. Кирби закупорила бутылку.

– Так, значит, ты, папа, поместил Рембрандта под копию моего портрета. Только ты мог додуматься скопировать самого себя.

– Очень умно.

Обернувшись, Кирби вгляделась в темноту столовой. Она узнала этот голос, он не напугал ее. Сердце забилось быстрее, тени двигались. И что теперь? – мелькнуло в голове. Как объяснить это?

– Ум передается по наследству, да, Кирби?

– Так мне говорили. – Она попыталась улыбнуться. – Я бы хотела все объяснить. Тебе лучше выйти из темноты и сесть. Это может занять… – Она замолчала, поскольку первая часть ее предложения была принята. Она уставилась на ствол маленького полированного револьвера. Подняв взгляд, посмотрела в спокойные голубые глаза. – Мелли, что происходит?

– Ты удивлена. Я рада. – С удовлетворенной улыбкой Мелани приставила оружие к ее голове. – Может, ты не так уж и умна.

– Не тыкай в меня этим.

– Вряд ли я тебя послушаю. – Она опустила револьвер до уровня груди. – И сделаю кое-что похуже, если ты двинешься.

– Мелли. – Она не боялась. Пока. Была смущена, даже раздражена, но не боялась женщины, вместе с которой выросла. – Убери эту штуку и сядь. Что ты делаешь здесь так поздно?

– У меня две причины. Во-первых, хотела проверить, смогу ли обнаружить какие-нибудь следы картины, которую ты так легко нашла для меня. Во-вторых, закончить то, что не удалось сегодня утром.

– Сегодня утром? – Кирби отступила на шаг, затем застыла, услышав щелчок, смертельный щелчок. Господи, неужели она зарядила оружие? – Мелли…

– Думаю, я немного просчиталась, иначе ты была бы уже мертва. – Нежный розовый шелк зашелестел, когда она пожала плечами. – Я очень хорошо знаю переходы. Помнишь, ты водила меня по ним, когда мы были детьми. До того, как ты вошла туда со сломанным фонарем. На самом деле, я просто заменила батарейки. Я никогда не говорила тебе об этом, правда? – Она усмехнулась. Кирби молчала. – Этим утром я воспользовалась тайным ходом. Убедившись, что вы с Адамом внутри, я пустила газ, заранее испортив выключатель на обогревателе.

– Ты ведь сейчас несерьезно? – Кирби провела рукой по волосам.

– Смертельно серьезно, Кирби.

– Но зачем?

– В основном из-за денег, конечно.

– Денег? – Она бы засмеялась, но у нее пересохло в горле. – Но тебе же не нужны деньги.

– Ты так самодовольна. – Ее голос сочился ядом. Кирби удивилась, что никогда раньше не слышала подобного от Мелани. – Ошибаешься, мне нужны деньги.

– Ты даже у бывшего мужа ничего не взяла.

– Он не дал бы мне ни цента, – поправила ее Мелани. – Он отказался давать мне деньги, поскольку уличил в измене, потому я и не могла подать на него в суд. Он развелся со мной по-тихому, так что наша репутация не пострадала. И я всегда была очень предусмотрительна, за исключением одного инцидента. Стюарт и я действовали очень осторожно.

– Стюарт? – Кирби потерла висок. – Ты и Стюарт?

– Мы были любовниками три года. Тебя так и распирает от любопытства? – Наслаждаясь собственным представлением, Мелани подошла ближе. От нее исходил аромат «Шанели». – Нам было выгоднее притворяться просто знакомыми. Я убедила его сделать тебе предложение. Мое состояние пошло прахом. Твои деньги пришлись бы по вкусу нам обоим. И мы могли бы подобраться достаточно близко к дяде Филиппу.

Кирби, проигнорировав большую часть речи, сосредоточилась на главном.

– Что вам нужно от моего отца?

– Я узнала о маленькой игре, которую они затеяли с моей матерью. Не в деталях, но и того, что я знаю, достаточно, чтобы использовать это. Я поняла, пришло время обратить талант твоего отца в выгоду.

– Это ты придумала план, как обокрасть собственную мать.

– Не будь такой категоричной, – произнесла Мелани ледяным голосом. Оружие не дрогнуло в ее руке. – Твой отец предал ее, даже не кашлянув, а затем надул нас на сделке. Но теперь ты решила мою маленькую проблему. – Свободной рукой она указала на портрет. – Хорошо, что утром у меня ничего не получилось. Иначе я бы все еще искала картину.

Как-нибудь она справится с этим. Кирби решила вернуться к истокам.

– Мелли, как ты могла так со мной поступить? Мы всю жизнь были подругами.

– Подругами? – Она выплюнула слово, как ругательство. – Я ненавидела тебя, сколько себя помню.

– Нет…

– Ненавидела, – еще холоднее повторила Мелани, вложив в голос как можно больше убежденности. – Это вокруг тебя всегда толпились люди, тебя всегда предпочитали мужчины. Даже моя собственная мать выбрала тебя.

– Неправда! – Неужели все зашло так далеко? На Кирби нахлынуло чувство вины. Она должна была раньше заметить неладное. – Мелли… – Как только она подалась вперед, Мелани ткнула в нее револьвером:

– Не будь такой чопорной и строгой… Где твое чувство юмора? – Ее глаза превратились в щели.

– Харриет любит тебя…

– Любит? – Она смешком прервала Кирби. – За любовь я не дам и ломаного гроша. То, что мне нужно, не купишь. Может, ты и забрала у меня мать, но это не самое страшное. Страшнее то, что ты уводишь у меня из-под носа мужчин снова и снова.