Значит, паршивец бывал в моей комнате. Вот негодник! Захотелось хорошенько встряхнуть его за ухо, как нашкодившего кота. Но вместо этого подошел и потрепал по рыжим волосам.

– Идем, – сказал мальчишке. – Спросим у самого Реуса, кто, кому и кем приходится.

Лис сначала недоверчиво на меня уставился, а затем поднялся и поплелся следом. Мы спустились на преподавательский этаж. Студент молчал. А я чувствовал себя то ли вором, то ли мерзавцем, который кого-то удерживает силой. Открыл дверь и впустил Лиса в комнату. Тот поежился, как от холода, и переступил порог. Реус висел на стене, там же, где я его и оставил.

– Отец! – вскрикнул мальчишка и кинулся к мечу.

– Опять ты, – прогудел Реус. – Лиссан, я устал объяснять, что я – не твой отец. И если во мне запечатана его магия, это не делает меня твоим родителем. Угомонись, возьми себя в руки. Аланел, скажи ему.

– Я говорил, – подошел ближе. – Но Лис утверждает, что знает, как производятся ларабанские мечи. И требует тебя отпустить.

– Отпустить? Смерти моей желаешь? – загрохотал меч.

Лис замотал головой.

– Тебе же там плохо, – потянулся он к Реусу, но защитная волна заставила отдернуть пальцы.

– Послушай меня, вздорный ты ребенок, – мне даже на миг представилось, будто дядюшка воплотился в комнате и нависает над Лисом. – Я не твой отец. Я – меч. У меня есть хозяин. Мне жаль, что тело, когда-то вмещавшее мою силу, мертво. Но я жив, пока нахожусь в мече. Поэтому перестань говорить глупости. Знаю, тебе тяжело без отца. Смирись! Ты не прикоснешься ко мне, потому что я этого не хочу. Слышишь?

Лис безнадежно кивнул. Он выглядел таким несчастным, что я даже простил ему похищенный сценарий. Это тяжело – потерять родителя. Неудивительно, что он хватался за малейший шанс его вернуть.

– Я пойду, профессор Аль, – сказал он. – Спасибо. И простите за все. Постараюсь больше не мешаться под ногами.

– Все в порядке, – ответил я. – В следующий раз думай, прежде чем что-то делать. И не раскисай. Жизнь не заканчивается. Понял?

Лис кивнул и закрыл за собой дверь, а я обернулся к Реусу.

– Он и правда был сыном моего дяди? – спросил я.

«Был, – прогудел голос у меня в голове. – Лис – твой кузен, который обладает очень редкой силой уничтожать заклинания. Думаю, ты уже догадался».

– Он что, действительно прорывался в академию из-за меча?

«Возможно. Я бы присмотрел за ним на твоем месте. Он непростой человек. Хитрый, изворотливый. И в то же время наивный. Им слишком легко управлять, Аланел. В этом и опасность».

Некстати вспомнился Владис. А ведь у него должны быть глаза и уши в академии. Мог ли он запугать или переманить Лиса на свою сторону? Ситуация казалась все более запутанной.

Мне не мешало бы проветриться. Я быстро собрался и вышел в парк. Можно было, конечно, посетить Кардемскую ярмарку, но не возникало желания. Наоборот, хотелось тишины и покоя. Нужно было время, чтобы осмыслить все, что узнал.

Я брел вдоль берега пруда. Самое спокойное место во всей академии. Удивительно умиротворяющее, особенно поздней осенью, когда по глади пруда скользили облетевшие желтые листья.

Итак, Лис – мой кузен. Неожиданно. И Элена не знает о его существовании. Дядя хорош. Как получилось, что мне ничего не известно о его жизни? И надо ли сказать Элене, что в полку наших родственников прибыло? Надо. Если когда-нибудь решусь снова поехать домой, обязательно разведаю у матери все о своем таинственном дяде. Куда он пропал? Как получилось, что у него есть взрослый сын, а мы об этом ни сном ни духом?

Прогулка успокаивала. Я вернулся в общежитие в куда лучшем настроении, чем уходил. Пообедал в столовой вместе с преподавателями. Милли с нами не было, и поэтому не приходилось ловить косые взгляды. Хотя, стоит признать, я думал, теперь в наших отношениях что-то изменится. Даже стало немного обидно. Вчера друг другу признавались в любви, а сегодня – снова чужие люди.

– Что-то ты тихий, – заметила Элена, когда мы поднимались из-за стола. Петер ушел в Кардем, и сестрица маялась от безделья.

– Просто ищу подходящий момент, чтобы поговорить, – взял ее за локоть и увел в сторону от профессоров. – Скажи-ка мне, дорогая сестра, что за медальон ты вчера на меня нацепила?

– А что, подействовал? Рада, – улыбнулась она. – Только не пойму, почему ты злишься. Обычный медальон на обретение счастья в личной жизни. Мне, конечно, не по нраву то счастье, которое ты для себя выбрал, но тебе с ней жить, не мне.

– Между мной и Милли ничего нет, – перебил Элену.

– Да, я видела. Именно поэтому вы глаз друг с друга не сводили весь вечер, а потом уединились в саду. Хватит лгать себе, Аль. В конце концов, Милия – не худший вариант. И если она тебе так нравится, я смирюсь и отступлю.

– Между. Нами. Ничего. Нет, – повторил, выделяя каждое слово.

– Как скажешь, – Элена подняла руки.

– И еще одно, – огляделся, чтобы нас никто не слышал. – Ты знала, что Лис – наш кузен?

А вот теперь на мордашке сестры читалось неподдельное изумление. Похоже, она этого никак не ожидала. Хоть в чем-то я оказался осведомленнее ее.

– Кузен? – удивленно хлопала она ресницами. – Но наш дядя…

– Умер. А его сын пробрался в академию, чтобы выяснить… некоторые обстоятельства смерти отца, скажем так. Сегодня я узнал, что Лис нам не чужой. И не представляю, что делать с этим знанием. Мальчишке одиноко. С однокурсниками не сошелся. Сценарий украл опять-таки. У моей группы.

У Элены округлились глаза, а я чувствовал себя как никогда довольным. Тяжело удивить сестрицу настолько, чтобы она потеряла дар речи. И это я только начал!

– И что будем делать? – тихо спросила она.

– Не знаю. Посмотрим, как он будет себя вести. Мы поговорили, но мне кажется, толку не будет. Надо дать Лису время привыкнуть к тому, что мы – его родственники.

Элена согласно кивнула. Хоть в чем-то у нас единодушие.

– Ладно, я пойду, – похоже, не только Лису нужно было время на размышления. – Если что, я у себя.

Но под дверью комнаты меня ждал очередной сюрприз. Лис сидел на полу, опустив голову на руки. Он даже не пошевелился при моем появлении, поэтому я решил, что мальчишка уснул, пока меня ждал. Но стоило повернуть ключ в замочной скважине, как раздался голос:

– Дайте мне поговорить с Реусом еще раз.

– Нет, – ответил я. – Тебе от этого легче не станет. Только тяжелее. Сам должен понимать.

– Но он – все, что связывает меня с отцом, – Лис буравил меня изумрудными глазищами.

– Я понимаю. И ты должен понять. Реус – не твой отец. В нем ничего от него не осталось. А где твоя мать?

– Мне почем знать? – Лис безнадежно передернул плечами и снова опустил голову.