Иудейская мудрость его особо не интересовала, но надо было уметь соблюдать установленные в общине обряды и правила, поддерживать разговоры с единоверцами.

В греческой церкви новоявленную Прасковью и увидел Игнат, который продолжал по ночам ночевать в пещере, за решеткой, вместе с остальными мужчинами-пленниками, но днем, по распоряжению Тавила, выходил в город толмачить на рынке.

Дома у работорговца молодая княжна познакомилась с пленным донским казаком – Данилой.

Казаку недавно исполнилось тридцать лет, он был невысокого роста, худощав, очень ловок; круглую его голову покрывали коротко стриженные русые волосы;

черты лица были мелкие, нос острый, по обеим сторонам его размещались хитрые карие глаза; узкие губы были постоянно плотно сомкнуты.

Как рассказал Данила, он попал в плен в позапрошлом году под Азовом, когда вместе с товарищами взорвал башню замка с запасами принадлежавшего турками пороха. Оглушенного взрывом и потерявшего сознание его подобрали прибежавшие на место взрыва татары, отвезли в Кафу и продали Тавилу.

Данила был мастером на все руки и сейчас пристраивал к крылу дома работорговца просторную деревянную веранду.

Казак выучил татарский язык, освоился с местными обычаями и помогал выжить в неволе на чужбине соотечественникам. Сейчас он стал присматривать за княжной и двумя другими молодыми русским пленницам.

Может показаться смешным, но в Кафе для русских самой большой проблемой было то, что здесь никто из татар не мылся и не стирал одежд. Простые татары считали, что во время этих действий их душу могут захватить злые духи. По этим соображениями гигиенические процедуры не дозволялось проводить и рабам. Купаться в море рабов тоже не пускали, опасаясь, что они могут сбежать вплавь.

Так что по субботам Данила таскал русским девчонкам воду в больших кувшинах из расположенного неподалеку источника и позволял им мыться в еще недостроенной хозяйской веранде.

После решения кади по спору с мурзой Хаджи Тавилу пришлось срочно распродавать по дешевке весь свой живой товар. Мужчин он продал туркам, которые набирали гребцов на галеры, а Игната, как уже нами упоминалось, генуэзцам.

На княжну на рынке положили глаз слуги самого хана Девлет-Гирея. Они приехали в Кафу за искусными ремесленниками, увидели на отроковице со вкусом расшитый золотом сарафан и купили ее у Тавила за небольшие деньги. Княжна должна была теперь расшивать одежды для любимого сына хана – султана Шардан-Гирея, который только недавно вернулся домой из Стамбула.

В дополнение к княжне, слуги хана купили у Тавила еще и Данилу. Казак узнал о том, что покупателям нужны строители для возведения Большой мечети в Бахчисарае и сам к ним набился, как искусный строительных дел мастер. Про то, что в результате его искусных земляных работ недавно была взорвана в Азове башня с сотней турок, казак скромно промолчал.

Через неделю слуги Девлет-Гирея собрали купленных на рынке в Кафе ремесленников, погрузили их на две запряженные быками арбы с огромными колесами и повезли во дворец хана в Бахчисарай.

Все три дня пути до места назначения отроковица Прасковья просидела в арбе рядом с казаком Данилом, разговаривая о том, о сем. Про то, что она княжна и ее зовут Анастасия, отроковица не сказала, продолжая опасаться мести татар.

Данила во время пути рассказывал приглянувшейся ему молодой девушке про свою казачью жизнь, про боевые походы. Первый поход он совершил с московской ратью, в которую записался ради того, чтобы участвовать в набеге царского воеводы Данилы Адашева на Крым.

Русские воины и казаки построили тогда на берегу Днепра небольшие лодки – струги, спустились на них в Черное море и спокойно добрались к западному – степному побережью полуострова. Там они разорили прибрежные татарские поселения, а потом разбили посланные против них татарские отряды и освободили большое число находившихся в рабстве русских.

Вместе с освобожденным русским полоном царские войска и казаки благополучно вернулись по морю в устье Днепра и поднялись вверх по реке до Монастырского острова. Здесь, за развалинами старого византийского монастыря, который был основан еще Андреем Первозванным, казаки отбились от преследовавших их конных отрядов Девлет-Гирея.

Русские полоняне и стрельцы вернулись домой, а Данила, с разрешения начальства, ушел казаковать на Дон.

Выслушав рассказ о походе Данилы в составе отряда Адашева на Крым, Прасковья сказала казаку:

– Вот было бы хорошо, если бы еще кто-то совершил такой же набег на Крым и освободил нас.

В сознании девушки затеплилась надежда на то, что она сможет когда-нибудь вернуться на родину и увидеть своих родных.

К концу третьего дня повозки с полонянами добрались до Бахчисарая. Сначала быки провезли их мимо нависавшей над каменистой дорогой горной крепости Кырык-Ер, что в переводе значило «крепость иудеев». Когда-то эта крепость была столицей Крымского ханства, но потом в ней остались жить только потомки исповедовавших иудаизм хазар – караимы.

Потом, через узкий проезд, защищаемый крепостью, арбы с рабами и их охраной въехали в широкую долину, и путники увидели раскинувшиеся по обеим сторонам дороги утопающие в зелени садов дома татарской знати.

Наконец, еще после часа тряски по каменистой дороге, их взору открылся сам Бахчисарай.

Справа от центральной широкой проезжей улицы, на пологих холмах теснились двухэтажные каменные здания. Здесь жили ханские чиновники и их слуги. Проезды между окружавшими эти дома высокими каменными стенами были очень узкими, по ним с трудом мог проехать всадник.

Ближняя верхняя правая часть города была разбита на три десятка кварталов, каждый из которых имел в центре небольшую мечеть с высящимся рядом с ней минаретом.

Вдали, тоже справа от дороги, виднелся квартал ремесленников, которые производили седла, лошадиную сбрую, валяли из шерсти войлок и делали из него ковры, мяли кожу и тачали обувь, шили одежду, ковали несложные металлические изделия. На хозяев татар здесь в небольших мастерских работали русские, польские и литовские рабы.

Слева от центральной улицы, вдоль широкой долины реки Чурук-Су, раскинулся ханский дворец. Дворец состоял из каменного двухэтажного центрального корпуса, к которому перпендикулярно примыкали два длинных крыла, состоящих из отдельных одно– и двухэтажных каменных зданий. Все здания были соединены между собой переходами и украшены ажурными деревянными крышами, балконами, лесенками и крылечками.

Всего в дворцовом комплексе было около десяти тысяч жилых и подсобных помещений. С непривычки в них легко было заблудиться.

В центре дворцового комплекса находилась резиденция хана с огромным залом для торжественных заседаний и небольшой ханской мечетью, а также помещения, в которых жил он и его сыновья. В крыльях дворца располагались кухни, склады, мастерские, другие хозяйственные помещения.

Отдельно от дворца замкнутым прямоугольником стояли здания, в которых жили женщины – гарем. В нем были свои, изобилующие роскошью залы, комнаты, сады. Посреди гарема возвышалась высокая Соколиная башня.