– Как ты меня назвал? – отстранилась она, заглянула ему в лицо и улыбнулась.

– Я слышал, что тебя так Павел Наумович называет, мне понравилось.

И закрутилось!

Красноярцев в этот день уже не вернулся – предупредил, что завис в Останкине и, видимо, на всю ночь. Когда Алиса сообщила об этом родным, Зоечка тут же ужасно расстроилась, что не предусмотрела такую возможность и не загрузила Алешеньку домашней едой.

Мишка же эту новость принял сначала настороженно, готовясь заплакать, но потом спросил Алису, а она никуда не уедет, и, получив ее твердое обещание остаться дома рядом с ними, успокоился, и уже черед десять минут они с Темкой играли во что-то свое мальчишеское.

В понедельник Алексей снова не объявился, извинялся, что оставил Мишеньку на них, и честно признавался:

– Я решил воспользоваться тем, что парень у вас хорошо себя чувствует и освоился, а мама еще в больнице, и ударно поработать. Дома переночую, если до него доберусь.

– Себя не угробь такой работой, – проявила заботу Алиса. – Ты же вроде на роль жениха претендуешь, а то какой невесте с тебя толк будет.

– Уж на невесту меня хватит, – уверил Красноярцев.

– Посмотрим, – усмехнулась Алиса.

Днем во вторник Алексей привез к ним свою маму. Он помог ей осторожно выйти из машины, а Мишенька сразу же кинулся обнимать бабушку за ноги и прижался к ней.

– Как ты тут, солнышко? – погладив внука, спросила ласково Алевтина Николаевна.

– Я тут хорошо, бабушка, – запрокинув головку, рапортовал ей Миша. – У меня теперь Тема есть и тетя Алиса, а еще Гоша, и дедушка Павел, и Зоечка, и бабушка Рита. А еще большой Кутузов, но он все время куда-то убегает. Тема говорит, что он свободный и дикий. А еще попугай, и Маруся, и Фортуна, и даже Аркадий. А еще приходит такой смешной дядя, которого зовут Телеграф.

– Вот какая у вас тут большая компания, – нежно улыбалась женщина.

– И именно в такой последовательности приоритетов, – первым шагнул к ней навстречу хозяин и представился: – Павел Наумович. Тот самый дед Павел, что идет по рангу у Мишеньки после кобеля Гоши.

И представил все остальное семейство.

Гостья поздоровалась с каждым, а потом шагнула вперед, неожиданно обняла Алису и прижалась щекой к ее голове, закрыв глаза, и они так и постояли какое-то время, – затихли все, даже мальчишки замолчали и смотрели на этих обнимающихся женщин – старшую, молча возносившую великую благодарность, и младшую, без слов обещающую ей, что все будет у них хорошо.

– Спасибо вам, – отстранившись от Алисы, взяла ее за ладони Алевтина Николаевна, – огромное спасибо.

– Да не за что, – не очень поняла Алиса, за что конкретно ее так горячо благодарят.

Но разобраться в своих недоумениях ей не дали, гостью тут же подхватили под руки старшие женщины и повели в дом – отдыхать, перекусить с дороги и устроиться на новом месте.

Алевтина Николаевна освоилась с новыми людьми практически сразу, расположившись душевно ко всем членам семьи, даже к свободолюбивому таракану Аркадию, уже к вечеру найдя общий язык и полное взаимопонимание с Зоечкой и Маргаритой Леонидовной.

Но на этом пополнение Ковчега не закончилось.

На следующий же день Алексей переговорил с домработницей Машей, рассказал ей о произошедших переменах в их жизни и с сожалением вынужден был констатировать, что в сложившейся ситуации она вряд ли сможет работать у них дальше. И уверил, что она может продолжать жить в квартире, пока они переезжают, а процесс этот, скорее всего, затянется, потому как Алексею некогда, а кроме него, некому заниматься этим вопросом. И твердо пообещал, что порекомендует ее услуги знакомым и друзьям, давая самые высочайшие оценки ее работе и ей лично.

Маша ужасно расстроилась, загрустила и, стараясь сдерживать эмоции, спросила просто так, на всякий случай, куда именно они переезжают. Услышав про «Комсостав», вдруг оживилась и осторожно поинтересовалась:

– А что, вам там не нужна помощь по хозяйству?

– Насколько я знаю, к ним приходит девочка два раза в неделю убирать, – задумался Красноярцев. – Но, с другой стороны, народу существенно прибавилось, а дом там будь здоров, не наубираешься, – размышлял вслух Ярый и, помолчав, задал вопрос: – А почему ты спрашиваешь?

– Мне в этот поселок ездить из своего дома ближе и гораздо удобней, чем в вашу квартиру, куда я через всю Москву добиралась с пересадками в метро, да на маршрутке. Я ж рядом с железнодорожной станцией этого направления живу. Мне пройти до платформы семь минут и доехать на электричке до поселка двадцать пять.

Красноярцев тут же перезвонил Алисе и поинтересовался, не нужна ли им дополнительно в помощь домработница. Оказалось, что нужна, и даже очень! Дамы их хоть и боевые, но в возрасте – Зоечке за шестьдесят, Маргарите Леонидовне семьдесят, а Алиса постоянно в делах и заботах, ей вычищать эту домину просто физически не по силам и некогда. Алевтина же Николаевна вообще не в счет с ее гипертонией.

К ним действительно два раза в неделю приходила молодая приятная девочка помогать по хозяйству, но этого явно не хватало – так что нужна была помощница, да еще как!

И в их команде добавился новый член – Маша, сначала она ездила каждый день, а где-то через неделю Алиса предложила ей поселиться у них: во-первых, не наездишься каждый день на электричках, еще то удовольствие, а во-вторых, места в доме полно, что придумывать.

И Маша тут же с радостью согласилась – так ей здесь с этими людьми было хорошо, радостно и тепло душой. Алиса осторожно поинтересовалась у женщины про семью-детей, учебу и личную жизнь, и оказалось, что все «нет».

Маша приезжая из Молдавии, там родители остались, а она основной добытчик, образование высшее педагогическое, да только заработок педагога в Молдавии такой, что… понятно какой. В Москве уж пятнадцать лет, срослась с городом, очень его любит и уезжать не собирается, снимает комнату в коммуналке с замечательными соседями, а вот личная жизнь совсем не удалась…

Вот так у них появилась в доме Маша.

И все это время, пока они обустраивались и приноравливались к новой жизни и новым людям, Красноярцев пропадал в своем Останкине, сделав лишь пару вылазок – первую, когда они с Алисой подавали заявление в загс, и вторую, когда она целый день по своим рабочим делам провела в Москве и решила остаться ночевать у себя в квартире, чтобы не ехать на ночь глядя. Он позвонил поздно вечером и совершенно умученным голосом сообщил:

– Я сейчас к тебе приеду.

– Ты еле живой, – засомневалась в разумности этого поступка Алиса.

– Да и фиг с ним. Я хоть тебя обниму и посплю рядом.

– Да как ты доедешь-то? – пыталась остановить его она, слыша, что Алексей и разговаривает-то через силу.

– Нормально, – уверил Красноярцев. – На морально-волевых.