Относительно преимуществ меча перед саблей есть разные мнения, но я всегда предпочитала прямой клинок изогнутому. Можете считать это женским капризом. Во всяком случае, мой меч был тяжелее сабли орка, ибо ковался не под женскую руку. То есть не под всякую женскую. И надо было это использовать. Равно как то, что Тефтель был выше орковских коней, хотя уступал им в резвости.

Бедный мерин. Много ему пришлось перенести с тех пор, как его пугала драка с лесорубами. Ничего не поделаешь. Сейчас спешиваться я не собиралась, иначе бы меня просто затоптали. И Тефтель, смирившись с неизбежным, не шарахался, а пер грудью вперед. Рядом скакала Галушка с брошенными поводьями. Видимо, кобыле из УО такие стычки были привычны.

— Бабая в лужу уронили! — крикнула я. Этот клич был из традиционных боевых перебранок поволчан с орками. Яростный визг был мне ответом. Чернохалатник, вращая саблю над головой, ринулся ко мне, и через мгновения наши клинки грянули друг о друга. Его манера фехтования напомнила мне ротмистра Тоскевича, с которым у нас вышло небольшое недоразумение в Гонории. Собственно, оно из-за того и вышло, что я сравнила орковский и гонорийский стиль боя на саблях. Но в данном случае я не собиралась ничего доказывать. Убивать противника — тоже. Он нужен был мне живым по той же причине, по которой ему нужен был Кирдык. Посему, отбив очередную атаку, я подцепила острием меча малахай своего оппонента и, отдернув руку, отъехала прочь.

Чернохалатник завопил в гневе. Мои действия он воспринял как издевательство — собственно, для того они и были предприняты. Я сдернула малахай с меча и приветственно помахала им.

Чернохалатник двинул пятками в бока своего лохматого конька и рванул следом за мной. И быстро догнал. Сравнявшись со мной, он потянулся за головным убором, маячившим как путеводная звезда или пучок сладкой морковки. И тогда я шарахнула его по непокрытому затылку рукоятью меча. Ведь, как сказано выше, размеры Тефтеля давали мне некоторое преимущество. Чернохалатник ткнулся лицом в гриву коня, и я, бросив малахай на землю, перехватила повод лохматого и поскакала вслед за Ласкавым и Кирдыком. Тефтель, вдохновленный возможностью покинуть поле боя, проявил несвойственную ему резвость.

Кирдык, заслышав за спиной топот копыт, обернулся, готовясь отразить нападение, и удивленно вскричал:

— Прис-ханум! Ты захватила Уха-нойона?

— Надо же нам узнать, что стряслось в Большом Сарае.

— Клятое бабское любопытство, — выдохнул Ласкавый. — Теперь вся орда за нами погонится.

— Это вряд ли... — Кирдык продолжал погонять коня.

То, что он сказал, согласовывалось с моими сведениями. Орки презирают тех своих собратьев, что попадают в плен, ибо пленник, по их понятиям — то же, что раб (и в этом есть некая правда).

Когда мы остановились, чтоб сменить лошадей, Уха-нойон пришел в себя, тряхнул бритой головой, обнаружил отсутствие малахая и гневно засверкал глазами.

— Собаки и дети собак! Верховный Бабай отомстит за меня! И месть его будет страшна!

— Верховный Бабай не мстит за рабов, — лениво отозвался Кирдык.

— Но он мстит тем, кто служил предателю!

— А кто у нас предатель? — вклинилась я. — Ты уж просвети, храбрый Уха-нойон, бедную чужестранку.

— Ик Бен Банг! — Уха-нойон словно выплюнул это имя. — Сын шелудивой кобылы, обманувший благородных орков!

— А как же идеи апчхе?

— Чихать на такие идеи! Верховный Бабай доверил ему великую ценность для разработки нового оружия. Символ власти Бабаев, захваченный во время великого набега на страны Захода! А изменник украл его!

— Но Золотого Фазана не разрешалось выносить из дворца, — заявил Кирдык.

«Приплыли, — подумала я. — Вернее, прискакали...»

— Ха! Паршивый шакал нашел способ обмануть стражу и удрал из Большого Сарая.

— Когда это случилось?

— Нынче ночью.

«Да, похоже, я подзадержалась в пути. Стоило все же уговорить Барсика подбросить меня до Оркостана. А может, и нет. Абрамелин не напрасно велел мне добираться своим ходом. Перехватить Золотого Фазана посреди степи будет легче, чем в тщательно охраняемом дворце».

— А ты, сын собаки, исполнял его приказы, как и вся ваша свора из ОНО! Верховный Бабай велел тащить на расправу всех — от темников до рядовых!

— Гвардия Верховного Бабая тоже исполняла приказы Ик Бен Банга, и она же его упустила. Хватит, пора кончать с ним, — Кирдык извлек саблю из ножен.

Я перехватила его за руку.

— Эй, полегче! Если б я хотела его убить, то уже сделала бы это!

— Не тащить же его нам с собой! Или... уходя от погони, охотиться нельзя... нам этого мяса хватит не меньше, чем дней на пять...

Тут возмутился Ласкавый.

— Нет уж, я орков не ем!

— Да и жилистый он, наверное, — поддержала я есаула.

Кирдык, вняв моим словам, окинул взглядом Уха-нойона, затем решительно двинул его по уже набитой мной шишке, после чего принялся вязать пленника кушаком от халата.

— Ты что творишь?

— Ну, не буду я его убивать, раз вы такие нежные. Но нельзя же его со свободными руками оставлять, да еще при оружии. А сейчас — за мной. На рассвет.

Туда-то мне и надо было. Судя по следам, указанным орками, именно в этом направлении ускакал коварный Ик Бен Банг. И мысль эта меня ничуть не утешала. За похищенной принцессой, томящейся в плену у злого мага Дубдуба, и волшебным мечом меня уже посылали, в преисподнюю я уже спускалась, теперь остается добыть магический артефакт. Из всех квестов — самый муторный.

Но Кирдык, как выяснилось, совсем не погоней за сбежавшим магом был озабочен. Он повел нас значительно севернее — туда, где близ оазиса Завсегда-Байрам располагалась караванная стоянка. Мы добрались туда к вечеру, изрядно устав и оголодав. Но погони вроде не было. Напоили лошадей — их у нас оставалось шесть. Заводной конь Кирдыка был так же послушен и бежал без узды, как и моя Галушка, а вот серый жеребец Ласкавого в суматохе боя потерялся, остался один белый, который был под седлом. Да еще была лошадь Уха-нойона.

Потом стали лагерем и решили, что кто-то должен сходить к местным пастухам, купить чего-нибудь пожрать. Великий Канал, слава всем богам, сюда еще не добрался (и было у меня чувство, что стройка накрылась), поэтому еда в оазисе водилась.

Вызвалась идти я, при условии, что готовить будет Ласкавый. Он согласился. С орками обязательно нужно торговаться, иначе они не будут тебя уважать, а торговаться из-за еды есаул считал ниже своего достоинства.

Почти надсадив голос, я купила барана и стопку лепешек. Из напитков пришлось довольствоваться водой. Кумыса я не люблю, а чего покрепче у орков не водится, во всяком случае, у простонародья. Но, притащив все это к нашему кизячному костерку, я обнаружила, что нашего полку убыло. Уха-нойон исчез, а рожа у Кирдыка была чрезвычайно довольная.