из-за моего плеча на экран.

– Вот! – Я постучала пальцем по экрану – на тыльной стороне ладони Спенсера или Блейка Стоуна было сердце. На черно-белой фотографии оно больше было похоже на татуировку, а не на родимое пятно. – Он недавно приходил в книжный. Если я не ошибаюсь, как раз за день до того, как убили Сэмми. Он купил… сборник рассказов про привидения. – Я помахала рукой, как бы проясняя воспоминания. – Нет, нет. Его девушка или жена купила сборник рассказов. А он купил поваренную книгу.

– Фред, мне кажется, такие детали совсем не важны, – усмехнулся Брэнсон. – Ты узнала его лицо или татуировку?

– И то и то. – Я снова постучала по сердцу. – Только это не тату, а родимое пятно.

– Это определенно сужает поиски. Конечно, на данный момент это всего лишь косвенные доказательства, но это ни в коем случае не совпадение. И я уже научился доверять твоей интуиции. – Он встал в полный рост. – Подожди. Я сейчас вернусь. – И без последующих объяснений Брэнсон вылетел из дома.

Меньше чем через минуту он уселся на диван и набирал что-то на своем ноутбуке.

– Есть много Спенсеров и Блейков Стоун.

Он не поднял на меня головы, а продолжил печатать, бубня что-то себе под нос. Затем расправил плечи:

– Вот и они, Эми и Джон Стоун.

Я пересела с кресла на диван и стала наблюдать за его работой. Я была уверена, что мне нельзя было смотреть на полицейскую систему поиска, но он не возразил.

– Да. Это они. Совпадают с теми фотографиями, что я нашла в Интернете.

Он наклонился ближе к экрану и чертыхнулся, затем посмотрел на меня, нахмурившись.

– Что там? Что ты там увидел? – Я тоже наклонилась поближе к монитору, но не поняла, что он там нашел.

Брэнсон показал пальцем на строку, в которой была написана основная информация об Эми:

– Девичья фамилия Эми была Фишер. Родители Боб и Салли Фишер.

Я ждала от него кульминации, но ее не было.

– Конечно, это важная информация. Но я не понимаю, что это нам дает.

– Боб и Салли Фишер. – Он повторил их имена с таким видом, как если бы я забыла, кто такой Элвис Пресли.

– Мне кажется, я не знаю Боба и Салли Фишер. А должна? Они, что ли, известные?

Он засмеялся:

– И я еще думал, что ты опросила всех людей в городе. Наверно, только владельцев магазинов на улице Элкхорн. – От возбуждения он стал говорить громче. – Боб и Салли переехали в наш город несколько лет назад, когда вышли на пенсию. Тихие. Живут скромно. Я узнал об их существовании только потому, что они попали в местную газету. Пума унесла их терьера, когда они были на прогулке. Салли выгуливала его без поводка.

Я уставилась на него:

– Так мы нашли их. Может, они причастны к делу, может, нет, но если у их внука действительно есть родимое пятно и он был в городе во время убийства, то мы нашли его. Так или иначе.

– Да, мы нашли его. – Он просиял. – На самом деле ты нашла его.

Глава 18

Полицейская машина отъехала от дома и скрылась из виду среди небольшого леска, который простирался от моего дома до жилого сектора, с которого начинался город. Удовлетворенная, я отвернулась от кухонного окна и оперлась о кухонную стойку.

– Врачи бы заживо сняли с меня кожу, если бы узнали, что я тебе разрешаю. – Я показала рукой на большую металлическую миску, которую Кэти каким-то образом удавалось держать в равновесии у себя на коленях, несмотря на то что одна ее нога лежала на стуле. – Такая нагрузка не есть хорошо как для твоей ноги, так и для твоего мозга.

– Моего мозга? – усмехнулась Кэти. – С каких это пор замешивание теста утомляет мозг? Наоборот, это имеет противоположный эффект. Очень успокаивает. – Она пристально посмотрела на меня как бы с вызовом. – И ты не единственная, кому не нравится, когда тебе говорят, как себя вести и что делать, Уинифред Пейдж. Достаточно того, что я согласилась остаться у тебя дома, а не у себя. Я до смерти люблю тебя, но сейчас мне нужно немного побыть одной. И если приготовление огромного количества хлеба, которое я не смогу продать даже за неделю, помогает мне с этим справиться, так что же мне еще остается делать. Доктор сказал, чтобы я не поднимала ничего тяжелее двух килограммов. И я ничего не поднимаю. Ты даже поставила миску мне на колени, что было излишним.

– Твои ноги еще не восстановились.

– Ну, спасибо обезболу. – Она подняла подбородок. – А если ты против, я не дам тебе ни одну свежеиспеченную булочку. Можешь просто наслаждаться ароматом. – Кэти немного наклонилась и посмотрела в сторону моих ног. – Ватсон, но ты не переживай. Я знаю, что ты на моей стороне. Тебе я дам столько, сколько ты захочешь.

– А ты упрямая. – Я рассмеялась и закатила глаза. – Не удивительно, что мы подруги.

Кэти выписали из больницы примерно в десять утра. Доктора и правда не выглядели обеспокоенными. Они сказали, что ее сотрясение несерьезное, а нога со временем пройдет.

И все же, после того как я чуть не потеряла ее несколько раз за последние дни, я не хотела испытывать нашу удачу.

– Выпекание хлеба правда хорошо влияет на наши нервы. – Кэти похлопала по стулу рядом с ней. – У меня довольно много теста, как видишь. Почему бы тебе не присесть и не попробовать тоже помесить его? Обещаю, тебе сразу станет легче. От этого пропадет эта линия между твоими бровями.

– А теперь ты говоришь как Персиваль. Неужели я должна переживать о морщинах, когда вокруг происходит такое? А что потом? Ты скажешь мне, что я пользуюсь не тем оттенком подводки?

Кэти сказала бы что-то подобное, только если бы из-за сотрясения мозга изменился ее характер.

Она нахмурилась:

– Ну да, верно. Меня не столько волнуют морщины, сколько твой стресс. Лучше, если в больницу мы будем ложиться по очереди.

– В твоих словах есть смысл. – Я отошла от кухонного шкафа и присоединилась к Кэти за столом. Но я удовлетворилась чашкой кофе и не вымещала свои переживания на тесто.

– Кроме того, все уже почти закончилось. – Она улыбнулась. По ее виду мне показалось, что она правда ничуть не переживала. – Брэнсон разберется. Ты сказала, что он уже поговорил со стариками. Они задержат его. Просто дело времени.

– Да. Верно. Но ничего не закончилось, пока преступник не пойман. А ты не до конца выздоровела.