– Эй! И ничего это не ерунду! Я нормально питаюсь!

– Правда? ― Усмехнулся он, поставив поднос на прикроватный столик. ― Ну давай, удиви меня. Что же такого полезного ты ела вчера на обед?

Уверенно открыла рот, но затем поняла, что сама себе вырыла яму. Причем глубокую. Интересно, а не очень свежий сэндвич из офисного автомата считается полезной едой? Я даже подумать не успела, что будет лучше ― сказать правду или солгать, а Терренс уже вовсю усмехался. Гад эдакий.

– Слушай, ну это ведь знает любой, кто знаком с тобой хотя бы пять минут. Не сомневаюсь, что у тебя в холодильнике мышь повесилась. Ты каждый вечер покупаешь еду в ресторанчике за углом, а по выходным заказываешь пиццу. И ещё я ни разу не видел, чтобы ты заходила домой с пакетами из супермаркета. Уверен, максимум, что ты покупаешь там ― хлеб, яйца, кофе и сыр. ― Я хлопнула глазами, пытаясь понять, откуда он так много обо мне знает. ― Я прав?

– Ты что, следишь за мной?

– Я твой сосед, забыла? ― Усмехнулся Терренс. ― А ещё мистер Блэкли любит поболтать на досуге.

Ох уж этот мистер Блэкли.

– Попробуй поесть, хорошо? А я пока схожу за лекарствами. Возьму твои ключи!

Когда входная дверь хлопнула, перевела взгляд на поднос. Чай и овсянка. Улыбнулась, мгновенно вспоминая дом и маму, которая каждое утро готовила на завтрак овсянку. «Завтрак ― самый важный приём пищи за весь день», ― говорила она, ― «поэтому он должен быть питательным и полезным».

Навернула кашу буквально за пару минут. И, если до этого меня немного мутило, то после еды я почувствовала себя гораздо лучше. Будто бы ничего и не было. Выпила чай и решила, что всё―таки будет правильно принять душ. Промыла волосы своим любимым шампунем, чуть подсушила их полотенцем, а затем переоделась в чистую одежду.

Как раз в этот самый момент услышала, как в двери поворачивается ключ.

Брови непроизвольно взлетели вверх, когда я увидела Терренса с кучей самых разных пакетов.

– Ты что, аптеку ограбил?

– Чтоб ты знала ― в твоей аптечке повесилась вторая мышь. Поэтому, как заботливый сосед, я решил помочь тебе, и кое―что прикупил. Ну и зашел ещё в пару мест.

Он взгомозил пакеты на стол, и я с любопытством заглянула внутрь.

– Ты купил еды? В супермаркете?

– Тебе сейчас категорически нельзя ничего жирного, вредного, острого, и жареного. Чейз прописал диету хотя бы до конца недели. А лучше, если ты будешь придерживаться правильного питания постоянно. ― Это значило ― прощайте, доставки.

– Я нормально питаюсь. ― Вновь огрызнулась, но затем, наблюдая, как Терренс достает из пакетов свежие продукты, сдалась и взобралась на стул. ― Спасибо за помощь, но я… плохо готовлю и, если честно, даже не умею. Максимум ― омлет и кашу. Это мой предел.

– С этим я тебе помогу. ― Заполняя холодильник, пообещал он. ― Научу.

– Научишь? ― Брови вновь взлетели вверх.

– Проведу тебе несколько мастер классов, а там кто знает, может у тебя скрытый талант.

Я даже рассмеялась.

– Вот уж вряд ли. Мама пыталась научить меня, но все её попытки привели к трем почти пожарам и пяти сгоревшим ужинам. Поверь, я совершенно безнадежна.

– Нет совершенно безнадежных людей, Барнс. Есть те, кому так удобнее жить и те, кто попросту не верит в свои силы. Ты ― это второй вариант.

– Уверена, ты ошибаешься.

В ответ Терренс лишь с улыбкой покачал головой.

Яйца. Курица. Молоко. Творог. Масло. Рыба. Сыр. Мясо. Сливки. Свежая зелень. Помидоры. Я смотрела, как заполняется мой холодильник, а затем и шкафчик над ним. Терренс купил сахар, рис, макароны, различные специи, которые я даже не все знала, хлеб, печенье, конфеты, а ещё картофель, морковку, лук. И я поняла, что обеспечена продуктами на весь ближайший месяц.

Только бы всё это теперь не испортилось…

Тишину нарушила легкая вибрация. Терренс вытащил из заднего кармана свой айфон, и я неосознанно подалась вперед, надеясь хоть что―нибудь разглядеть. Вибрация повторилась. И ещё раз. Внезапно он усмехнулся, а после начал что―то печатать. Интересно, кому он писал? Одной из своих бывших или же одной из нынешних? Назначал свидание сегодня вечером? Со вкусным ужином и ни к чему необязывающим сексом? Или всё―таки обязывающем? С романтическими свечами, теплой ванной и шампанским? Интересно, насколько у них серьезно? А главное ― почему это меня волнует?

Тряхнула головой, пытаясь выбросить из неё весь этот бред.

Какое мне дело до личной жизни Терренса?

Он всего лишь мой сосед ― не более. К тому же, я терпеть его не могу.

Прикусила губу, сдерживая сдавленный стон.

Но если подумать… разве я не имею право знать, какие у него планы на будущее? Ведь, если он съедется с одной из своих девиц, мне придется терпеть и её. А если она слишком громко орет? А когда злится, любит бить посуду? Или у неё вообще диссоциальное расстройство личности? Потому что навряд ли Терренс трахает психически уравновешенных женщин. Со вкусом у него явные проблемы.

Он вновь усмехнулся, а затем убрал айфон обратно.

– Что―то важное? ― Спросила я как бы невзначай.

Вот свербело в одном месте и ничего поделать с этим не могла.

– Не особо. ― Коротко ответил он, а затем продолжил освобождать пакеты.

И мне бы понять намек, но…

– У тебя вечером свидание?

Пополнив аптечку, Терренс усмехнулся и, наклонившись ко мне, уперся локтями в стол.

– Ревнуешь?

Этот запах парфюма был ни с чем не сравним. Так, как пахло от Хардинга не пахло ни от одного мужчины в моей жизни. И никогда ещё ни с кем я не чувствовала того, что чувствовала сейчас, в эту самую секунду, и всегда, когда он находился так близко.

– А ты хочешь, чтобы я ревновала? ― Заглянула ему в глаза и прошептала практически в губы.

Это была игра. Непристойная, молчаливая, возбуждающая, о которой двое обычно не договариваются, но правила которой прекрасно знают.

– Может быть.

– И я этого хочу. ― Ответила с придыханием. Чувствуя, как тело Хардинга начинает реагировать на моё тепло, мой взгляд и мою близость.

– Правда?

Придвинулась ближе, так, что мои губы почти касались его губ. Приоткрыла их и слабо выдохнула.

– Я скорее устрицы попробую, чем когда―нибудь хоть к кому―нибудь тебя приревную.

Терренс замер, а я рассмеялась и отстранилась.

– Очень смешно. Это было… ты почти меня поймала! Вау! ― Похвалил меня он, и я театрально поклонилась. ― А ты действительно кое―что умеешь.