Любовная зависимость, наоборот, несет массу негативных эмоций. Потому что она основана на страдании. Большую часть времени зависимого переполняют тревога, беспокойство, страхи, неуверенность, сомнения, ревность, злость, раздражение по отношению к «любимому».

Позитивные эмоции тоже присутствуют, они яркие, насыщенные, но – кратковременные. Даже в самые счастливые минуты зависимый в подсознании уверен в том, что такое счастье не может долго длиться, что скоро произойдет что-то ужасное и оно закончится.

Истинная любовь не препятствует внутренней свободе. А любовная зависимость – это зависимость от настроения «любимого», его взгляда, тона голоса, слов. Позвонил – счастье, не позвонил – горе.

В любви отношения равноправны. Мы дарим друг другу любовь без всякого давления, без унижений, без ограничений, потому что мы любим. Сегодня моей любви много, а твоей меньше, завтра все наоборот, но мы равны.

При любовной зависимости картина совершенно противоположная. Один подчиненный, а его «любимый» доминирует над ним. В результате зависимый всеми силами стремится заслужить любовь, угодить «любимому», унижаясь при этом, он только дает, ничего не получая взамен. Он несет в одиночку весь груз отношений, является инициатором совместных мероприятий, все прощает, терпит незаслуженные обиды.

Зависимость – деструктивна, у зависимого большую часть времени плохое настроение, стрессы, депрессии, разрушается здоровье. Поскольку зависимый ни о чем другом, кроме «любимого», не может думать, полностью поглощен им, у него непременно ухудшается качество жизни.

Любовная зависимость разрушительна, а истинная – созидательна. При настоящей любви неважно присутствие любимого человека, ты не страдаешь без него, даже если он уехал на время или ушел навсегда. Конечно, это грустно, но ты не погружаешься в длительные страдания, так как ты не испытываешь в нем нужды, ты желаешь ему счастья. И неважно, где любимый, важно, что он есть, что он здоров и счастлив.

Излюбленные утверждения зависимых: «я без него не могу жить», «если он меня бросит, я умру», «только этот человек может сделать меня счастливой».

Но запомните один раз и навсегда: никто и ничто в этом мире не может сделать вас счастливым или несчастным. Если вы надеетесь, что кто-то или что-то вас осчастливит, вы заблуждаетесь. Такого объекта, таких обстоятельств нет. Счастье и несчастье – это только ваша реакция на то или иное событие, на того или иного человека. Сами факты ни при чем. Мы сами создаем обстоятельства, ситуации, притягиваем того или иного человека. И как бы ни складывались отношения, истинно любящий всегда желает счастья своему любимому.

Отношения при любовной зависимости, как правило, носят кратковременный характер, обычно до года. Но и после разрыва могут продолжаться от случая к случаю, и зависимый несколько лет страдает от «несчастной любви». Иногда они длятся дольше и при некоторых обстоятельствах, например беременность, расчет, жалость, переходят в семейные отношения. Но это не избавляет зависимого от страданий, наоборот, они только усугубляются.

А сейчас сделайте для себя небольшую проверку, определите суть ваших отношений.

1. Если ваши отношения только начинаются или ваш роман длится почти год, чтобы определить, любите вы или зависите, прислушайтесь к своим чувствам. Если вашим отношениям больше года, то вспомните, что вы чувствовали в первый год своего романа.

Если большую часть времени вас переполняет радость, если любовные отношения приносят вам тепло, свет, умиротворение, уверенность и спокойствие, если, рассказывая о них другим людям, вы делитесь приятными впечатлениями, событиями, то вас посетила Любовь.

2. Если большую часть времени вы испытываете страдания, душевную боль, тревогу и беспокойство, если вы с трудом можете вспомнить светлые радостные длительные промежутки в ваших отношениях, а в разговорах делитесь с другими своими несчастьями, советуетесь, как быть, что делать, как себя повести, то вы зависимы.

И чем быстрее вы сделаете выводы, тем лучше. Если вы действительно зависимы, то прекратите отношения. Других вариантов нет. Ни к чему хорошему ваша зависимость не приведет. И дальше будет лишь хуже.

Мы дошли до конца Полянки и остановились в задумчивости.

– А может, в универмаг на Добрынке? – предложила Ириска. – Там ты и белье себе посмотришь.

– И буду таскаться с комплектом целый день? – усмехнулась я. – Давай куда-нибудь, где и для тебя тряпки есть, и я посмотрю халатик.

Мы перешли через Якиманку, миновали Малый мост и направились к Большому Каменному мосту. Я начала немного нервничать, потому что это были наши любимые с Ником места. На этом мосту мы часто целовались. Я даже невольно замедлила шаг. Но Ириска истолковала мою медлительность по-другому. Она остановилась и стала смотреть на храм Христа Спасителя.

– И все-таки здорово, что его построили! – с воодушевлением сказала она. – А помнишь, сколько споров было по этому поводу? Даже Лужкова обвиняли, что он начинает бесперспективный проект, что раз храм разрушен, то так тому и быть, и незачем вбухивать такие средства в «подделку». А он вон стоит и всех радует!

Я посмотрела на золотящиеся купола храма, на его белые стены, потом перевела взгляд на отражение в реке. Картина выглядела необычайно красивой и странно умиротворяла. Хотелось стоять вот так, ни о чем не тревожиться и долго смотреть на огромный белый храм и его колышущегося опрокинутого двойника.

Ириска помолчала какое-то время, облокотившись на каменный парапет. Но ее неугомонная натура взяла свое. Она толкнула меня локтем в бок и спросила, чего мы тут застряли. Я улыбнулась, оторвалась от созерцания храма, и мы пошли дальше. Сойдя с моста, мы, не сговариваясь, повернули к Библиотеке им. В. И. Ленина. Когда прошли мимо нее, Ириска предложила отправиться на Новый Арбат. Я поморщилась, так как не любила такие многолюдные места.

– Просто забежим в пару магазинов, – оживленно проговорила она и умоляюще на меня глянула.

– Там народу вечно полно! – недовольно ответила я.

– Так будний день, да и все почти в отпусках, – не унималась она.

– А приезжие? – засмеялась я. – Они как раз тоже в отпусках, и все в столице!

– Не ворчи! А то быстро превратишься в старуху!

– Это еще что за теория? – расхохоталась я.

Ириска остановилась и внимательно на меня посмотрела. В ее голубых глазах сквозило недоумение.

– Это же распространенная теория! – сказала она. – Мы то, что мы едим, и то, что говорим. Ты разве не знала?

– Слышала, – пожала я плечами. – Чего мы встали, кстати?

– Ах, какие жэнщин! – раздался в этот момент низкий мужской голос. – Вас подвэзти, красавицы?

Мы резко повернулись к дороге и увидели, что возле нас притормозил серебристый «мерс» и оттуда выглядывает полный пожилой мужчина ярко выраженного кавказского типа. Он широко улыбался, сияя золотыми зубами. Я завороженно уставилась на эти зубы. Мужчина был черноволосый, смуглый, с густыми черными усами, в черной рубашке и золотом галстуке. Зубы сияли в этой черноте почти так же ярко, как и галстук. Ириска прыснула и отрицательно покачала головой. Мужчина заулыбался шире, зубы засверкали еще ярче.