— Тогда я оставлю вас ненадолго поболтать, — улыбнулся Рэйвен. — Потом вернусь и провожу домой.

А разве я сама не должна помочь понять, что не так? И почему Рэйвен ни о чем не спросил Карфена? Спросить я не могла: если бы Рэйвен считал нужным, то сам сказал. Выйти и поговорить не вышло — Карфен только что спросил об оплате, поэтому я, решив не гнать лошадей, вернулась к разговору.

Я провела в лаборатории Карфена не один час, перечисляя все что мне нужно, и обсуждая всевозможные нюансы. Где-то приходилось что-то уточнять, где-то даже формулы вспоминать, но в итоге результат меня удовлетворил. Да и вариант оплаты, который мне предложили, порадовал. Карфен дает вещества в долг на целый месяц, пока моя аптека не начнет приносить ощутимый доход. Для него это тоже риск: львиная доля заработка Карфена складывалась не из платы за исследования, а из продажи другим людям того, что он сделал. Поэтому вдвойне приятно было, что он вошел в мое положение, посчитал аптеку надежным делом и отложил оплату. Конечно, почти на девяносто процентов такое отношение — заслуга Рэйвена, но десять-то точно мои!

— Госпожа Лерия, вы еще не закончили? — В дверном проеме показалась голова Шорсейна. — Я за вами.

А я, кажется, только что поняла, какой у Рэйвена существенный недостаток. Отсутствие милых кошачьих ушей с кисточками на концах! Вот у Рэйвена я бы точно не постеснялась попросить потрогать. А если бы возмущался, то припомнила бы ему, что и сам он сильно не стеснялся.

— Да, мы все обсудили, — кивнула я, после чего повернулась к Карфену: — Тогда жду первые партии субстанций через три дня. Конечно, лучше всего было бы, если бы вы отправляли по готовности, но можно и все вместе. Рассчитаемся, как и договорились, через месяц после получения.

— О, я отправлю по готовности, да и за деньги не переживайте, — тут же ответил Карфен, подмигивая мне. — Его Темнейшество же поручился. Чуть что — я пойду к нему.

Так, кажется, с десятью процентами доверия я себе польстила, надо бы снизить до пяти. Или вообще до нуля. Видимо, Рэйвен своей фразой не о доверии ко мне говорил, а о возможности взять на себя все риски.

Когда я покинула лабораторию Карфена, то первым делом спросила у Шорсейна:

— А где дети?

— Дети наконец-то поменяли свои жестокие планы, — ухмыльнулся Шорсейн, обнажая несвойственные человеку клыки. — Вместо того, что оторвать мой хвост окончательно и повыдирать последнюю шерсть на моих ушах, они сейчас занимаются разнесением… э-э-э, то есть, я хотел сказать освоением вашего нового дома. Вполне возможно, что как только мы придем, то новый дом понадобится искать снова.

— Не понадобится, — улыбнулась я. — С ними Мик, да и не такие уж они непоседы.

Я не стала уточнять, что Ная и Най далеко не со всеми ведут себя так, как с Шорсейном. Видимо, чувствуют, что несмотря на внешнюю ершистость, этот оборотень мягкий и пушистый внутри, вот и пытаются сесть… на хвост и уши.

— Возможно, — не стал спорить Шорсейн. — Ладно, раз уж Рэйвен возложил на меня такую ответственную миссию — проводить вас до дома — то давайте пойдем прямо сейчас. Может, за валерьяновыми пирожными еще успею. Или…

Шорсейн неожиданно бросил в мою сторону осторожный, почти просящий взгляд, но я не дала ему продолжить фразу:

— А сам Рэйвен занят, да? Из-за этого дела с химиками? Сообщает вашим темным дознавателям?

— Э-э, а зачем им сообщать? — удивился Шорсейн. — Рэйвен еще не потерял хватку, чтобы не справиться с подобной мелочью самостоятельно.

Тогда почему он говорил о темных дознавателях? Я понимала, что вроде как не мое дело, но я-то уже в это дело влезло, даже мозги и знания к нему приложила! Но, разумеется, Шорсейну ни о чем сообщать не стала:

— Что-то перепутала, слишком много новых впечатлений. А раз много новых впечатлений, то надо заняться одним очень важным делом.

— Каким же? — спросил Шорсейн.

— Воспитанием и наказанием, — улыбнулась я, от чего мужчина весьма резко побледнел и начал вещать о том, что он преувеличил, дети отличные и совсем не надо их наказывать.

Добряк. Как я и думала.

— Шорсейн, я не собираюсь их пугать, чего-то лишать или делать больно. У меня совершенно другие методы. Да и не твой хвост с ушами причина, — фыркнула я.

— И какие же методы?

— Скоро узнаешь.

В отличие от Рэйвена, любопытство Шорсейна было намного сильнее его благоразумия. Вместо того, чтобы насторожиться, оборотень кивнул и сказал:

— Тогда я хочу узнать побыстрее.

Отказывать Шорсейну не было ни малейшей причины, потому мы отправились к моему новоявленному дому. И лишь подходя к двери, я вспомнила, что дом на меня так и не оформили. Не то что я не доверяла Рэйвену, но вдруг я не имела права торговать в чужом жилище? У светлых на границе, например, открывать магазин можно было лишь в своем доме, иначе штраф или тюремное заключение. Кто же знает, что тут у темных? Когда я уточнила этот момент, то Шорсейн ответил просто:

— Проблемы могут возникнуть только в одном случае: если владелец дома пожалуется, что ты тут осуществляешь торговлю без его ведома и желания. Но не думаю, что Рэйвен опустится до чего-то подобного.

Рэйвен? Этот дом принадлежит ему? Не могу сказать, что где-то у меня зашевелилась совесть из-за отобранного дома: в конце концов, Рэйвен сам притащил меня на темные земли, лишив пусть и не лучшего, но все-таки приемлемого жилья. Да и бедняком он не казался…

— Конечно, — ответил Шорсейн. — А кому еще?

— Ну, например, Темной Башне, — предположила я. — Правителю темных земель. Или какому-нибудь принцу, которого Рэйвен упоминал.

— Так Темная Башня полностью принадлежит Рэйвену, — фыркнул Шорсейн. — А правители, принцы… скорее всего, они беднее самого Рэйвена.

— А… — начало я, а после захлопнула рот, не зная, с чего начать.

— Рэйвен создал проект Темной Башни с нуля, — сказал Шорсейн, поняв мою растерянность. — Раньше Рэйвен сражался с тварями на границе, когда тут еще не было так спокойно. А потом вроде как основные гнезда уничтожили, воевавших отозвали. И настала пора заняться другим делом. Кто послабее, тот пошел в наемники или трактиры охранять, кто посильнее — отправились во дворец правителя темных земель. Рэйвен тоже мог. Более того, кто-то из родителей у него не из последних темных был, он бы и звание повыше получил, и в качестве командующего бы стал. Но Рэйвен сказал, что война закончилась — и не нужно пытаться продолжать ее в нынешней мирной жизни. Поездил по миру, собрал особенные племена, которым вечно не было места, вернулся в центр темных земель и построил Темную Башню за свои собственные средства.

Шорсейн не скрывал восхищения. И я его понимала: на словах пусть и звучало просто, но на деле колоссальная работа, требующая недюжинного таланта, силы воли и решимости. Хорошо, очень хорошо, что у Рэйвена не было никаких кошачьих ушек, иначе я бы ни за что не поверила в существование такого человека.