Свершилось, забегали! Трое помчались через дорогу, вопя во все горло. Двое вскинули автоматы, стали строчить нам вслед. Но это ладно, заднее стекло заделано сталью, колеса защищены щитками из того же материала…

– Гони! – крикнул я, и Ольга круто повернула баранку, огибая торчащую частоколом неровность. Утопила газ, не забыв переключить передачу.

И стартовала безумная гонка! Застучали зубы, салон трясся, и казалось, вот-вот оторвется от колесной базы. Нас подбрасывало к потолку. Машина перелетала через кочки, болталась во всех плоскостях. Взлетали и опускались на мощных рессорах колесные оси. Выла водительница – жалобно, протяжно… Дорога действительно была расчищена. Но чтобы по ней проехать, приходилось вилять во все стороны. Закончился сложный участок, взревел мотор, «Волга» помчалась по прямой. Отлично!

– Сколько у нас бензина? – крикнул я.

– Километров на тридцать… Или чуть больше… Но это если по шоссе, и только в том случае, если эту штуку считать малолитражкой…

Паршиво. Но лучше, чем ничего. Впрочем, я и не надеялся, что на этом «монстре» под звон фанфар мы въедем в Академгородок. Я возился на заднем сиденье, пристраивал автомат, проводил ревизию в подсумках. Шесть «лимонок» в наличии, тоже неплохо. Четыре снаряженных магазина, столько же у Ольги. Я озирался, свыкался с обстановкой. Салон машины был выполнен в мрачных «готических» тонах. Рваная обшивка, огрызки металла, торчащие отовсюду (вполне подходящие для незапланированной трепанации). Ржавый рычаг, встроенный в боковую стену. Я дернул за него, отдаленно догадываясь, для чего он нужен, и со скрежетом приподнялась защитная задняя стенка. Пулемет, конечно! Капот окружили боковыми стенками и переоборудовали под пулеметное гнездо. Стальной трехслойный бруствер для защиты пулеметчика, само огневое средство… Я прикусил язык от изумления. До боли знакомый по кинофильмам цилиндр, кожух с продольными впадинами, две вертикальные рукоятки на конце, спусковой рычаг… Творение американского изобретателя Хайрема Максима – пулемет с одноименным названием! Ни защитного щитка, ни колесного станка, только дылда ствола и кожух, установленные на сомнительные сошки. Матерчатая пулеметная лента, вставленная в казенник, а с другого конца утопающая в жестяной коробке…

– Не поверишь, милая, – прорычал я, – эти оболтусы эксплуатируют пулемет «Максим»…

– Эстеты, блин, – ругнулась Ольга. – Машина – «Волга», пулемет – «Максим»… Из запасников краеведческого музея, поди, вынесли, доработали под боевую стрельбу… Слушай, а патроны-то откуда?

– С патронами вроде все в порядке, – пробормотал я, озирая ленту, – калибр 7,62, такой же, как у «Калашникова»… Ну, умельцы…

Насколько помнилось, для надежной работы этого аппарата требовалось постоянно охлаждать кожух водой. Я схватился за канистру, валяющуюся под ногами. Почти пустая! Ладно, разберемся… Загремели выстрелы. Ойкнула Ольга. Я пригнулся, пополз к брустверу, волоча за собой автомат и подсумки…

Невероятно! Мы мчались по улице Большевистской, виляя в разные стороны. Ее действительно очистили, а опасные участки обозначили красными ленточками. Мелькнул перекресток с улицей Выборной, где валялись под слоем пыли останки церкви – бывший кинотеатр. Разбитые выезды с Бугринского моста, подломившаяся эстакада, под которой мы промчались, едва не зацепив ее макушкой. Сравнительно ровный участок – от новизны ощущений захватило дух. Куда она так гонит?!

– Ты что, сбесилась? – проорал я. – Разобьемся на фиг! Это же не ракета!

– Не могу медленнее! – выкрикнула Ольга. – Боюсь! – и внезапно засмеялась надрывным смехом. – Спокойствие, Карнаш, на скорости в двести километров любая дорога становится идеально ровной!

Нас преследовали. Из сизого пространства за обрывками эстакады вылупилась «Дикая кошка» и с ревом погналась за нами. Салон был забит вооруженной публикой. Несколько человек подпрыгивали в кузове, тщась наладить пулемет, двое или трое висели на подножках. Ну, махновцы, не могу… За ними мчались еще несколько машин. Но с проходимостью у них, в отличие от «Кошки», было туговато. Не могли они долго составлять конкуренцию. Заработал пулемет. Пули жахнули над головой. Вторая очередь – рассыпались по корпусу машины, по защитному колесному щитку. Водитель «Дикой кошки» выжимал из своего детища все соки – машины сокращали дистанцию. Отечественный автопром явно проигрывал зарубежному.

– Ты в порядке? – прокричал я.

– Пока еду… – проворчала Ольга.

Я рискнул привстать и обернуться. Мимо нас летел карьер «Борок», развалившееся пополам здание его управления. Дорога на обозримом участке пока еще была приличной. Но в мутной дымке уже возвышались какие-то холмы. Три версты – и мост через Иню. А он вообще в природе существует? – вкралась тревожная мысль.

Пальба не унималась. Я рухнул обратно, пополз к пулемету. Вся вереница неслась за нами, не отставая, изрыгая пламя и свинец. Дистанция – двести метров. Видимость на участке была неплохой – ветер разгонял дымку. Я оперся локтями в капот, приподнял громоздкую «стрелялку», вцепившись в ручки… и в следующий миг уже самозабвенно поливал бандитов из чуда доисторической мысли! Конструкция тряслась, дрожали сошки, горячий пот заливал лицо. Но пулемет исправно трудился. Патроны, весело подпрыгивая, пропадали в казеннике. Кучность попадания была никакой, пули летели по «свободным» траекториям, но вскоре я приноровился, научился держать ствол. Похоже, я попал в кого-то! Невнятное тело отвалилось от подножки, покатилось по складкам местности. Рычащий «Порш», облепленный щитками, попытался обойти «Дикую кошку» и вырваться вперед. Пули замолотили по лобовику, машина задергалась, ушла в сторону, в нее кто-то въехал, обе, сцепившись, подались к водостоку. Я радостно засмеялся. И вдруг почувствовал, как повело «Волжанку», мы тоже меняли курс, уходили в сторону – причем с такой поспешностью, что, казалось, сейчас взлетим! Жуткий костотряс, мы неслись по водосточной канаве. Я вцепился в боковой щиток, чтобы не вылететь к чертовой матери!

– Слушай, ты, повелительница кюветов, ты что творишь?!

– А ты посмотри вбок! – проорала она.

Я посмотрел. Действительно проблема. Мимо прыгал кусок пейзажа. Огромный провал посреди дороги, разверзшийся, словно пасть чудовища. В провале весьма живописно висел зажатый глыбами грузовик-дальномер.

– Умница, солнышко… – простонал я, стряхивая обратно подскочивший к горлу желудок. – Только в следующий раз предупреждай, когда соберешься делать опасный маневр…

– О, ты назвал меня именем несуществующего небесного тела? – засмеялась Ольга. – Я так польщена…

Она уже освоилась, втянулась, появлялись аппетит и азарт. Я продолжал вести огонь, подмечая, что «Дикая кошка» тоже шарахнулась вправо, объезжая разлом, а остальные тормозили – их клиренс не был предназначен для столь крутых перепадов высот. Я вновь открыл огонь, сбил кого-то с подножки! Потрогал кожух и отдернул руку – он раскалился, как «несуществующее» небесное тело… Дьявол! Нужно сделать паузу. Я оторвался от рукояток и гашетки, перевернулся на спину, вытащил из подсумка две гранаты и перебросил через себя. Пропустить такой момент я не мог, вновь улегся на живот. Два цветистых взрыва с паузой в несколько секунд прогремели перед носом «Кошки». Вопли раненых, молчание убитых – как это приятно для слуха… Но нет, веселье продолжалось – разбушевавшийся «монстр» вывалился из клубов дыма и продолжал как ни в чем не бывало нас преследовать! Возможно, людей на борту существенно убавилось, но это мало успокаивало. Водитель переключил последнюю передачу, машина понеслась с ускорением. Я вновь припал к пулемету, но он нуждался в охлаждении, кожух дымился, пули вылетали с такой скоростью, словно их выбрасывали рукой. Я вновь потянулся за дефицитной гранатой, и водитель «Кошки» словно почувствовал, сбросил темп. Вот там и держись, ублюдок… Зато возобновилась стрельба. Лупили из всего, что у них было. Но что-то мне подсказывало, что опытных стрелков там нет, одна шелупонь с понтами. Да и как попасть при такой трясучке? Я дождался паузы в этой какофонии, обернулся. На нас летела высокая покатая гора! Скала, торчащая у обочины, рухнула поперек дороги, рассыпалась на мелкие кусочки, образовав что-то вроде трамплина.