Один царь во время войны отправлялся с войском, а второй оставался в городе, чтобы в случае чего хватка власти на карманах граждан не ослабевала. Забавно, что в древнем мире подобную систему кроме Спарты особо нигде не практиковали. А вот в современности почти все страны к ней вернулись, назначая вице-президентов. Хотя не то что впереди войска, но даже впереди собственного охранника нынешние ребята не ходят. А в случае ядерной войны улетают на самолетах куда повыше и счастливо машут ручкой сгорающим в аду жителям. Такая вот обратная эволюция государственного устройства.

К сожалению, выражения лиц всех на площади намекали, что на такие философские темы говорить со мной не готовы. Двадцать восемь геронтов смотрели на делегацию как кот на сосиску. А два царя – тем более. Первый, Леотихид, выглядел так, будто прямо сейчас готов голыми руками разорвать всех на кусочки, собрать заново и заставить смотреть все тридцать сезонов любимого сериала моей бабушки про ментов. Второй, Леонид, был готов отправиться в будущее, продлить сериал еще сезонов на десять, вернуться в прошлое и заставить смотреть сериал не только персов, но и Леотихида за то, что выбрал для нас такое легкое наказание. Именно Леонид чуть позже отправится со спартанцами (их было не 300, а чуть больше, да и другие греки в Фермопилах тоже были) и геройски погибнет. А Леотихид еще несколько лет будет править Спартой и также успешно повоюет с персами. А потом с позором уйдет в отставку, ибо будет глупейшим образом подкуплен. Глупейшем потому, что Леотихид – это царь Спарты, который вошел в историю как человек, победивший в битве при Микале в 479 году до нашей эры. Это сражение, а также битва при Платеях ознаменовали полный разгром персов. И спартанский царь, спасший Элладу в одной из самых главных войн в ее истории, в народе считался настоящим героем, ни в чем не нуждаясь. И тем не менее Леотихид через девять лет непонятно зачем возьмет взятку от правителей Фессалии средней руки. Чем обречет себя на позор в глазах боготворивших его жителей родного народа. Спартанцы тоже не святые. Собственно, это и спасло мне жизнь немного позже.

Стороны обменялись традиционными приветствиями. Персы минут пять говорили о могуществе Ксеркса, державы и двухмиллиардного войска, которое находится в трех сантиметрах от Спарты и в течение наносекунды готово стереть все живое. Леонид ограничился коротким: «Вы и так знаете, кто мы». На что даже один из персов отреагировал уважительным кивком. Действительно, они бы еще у солнца представиться потребовали. Осознав, что от эпитетов о могуществе Персидской державы некоторые из охранников начали откровенно зевать, персы перешли к тяжелой артиллерии. Вытолкнув меня вперед, персы начали выдумывать историю, которой позавидовал бы любой таксист, рассказывающий о процветающем бизнесе и работе в такси чисто для души.

По их словам, я оказался предателем из Афин и приплыл на поклон к Ксерксу, предложив свои услуги. Я якобы слил все планы обороны греков и образцы их оружия. А затем прибыл в Спарту, чтобы проделать то же самое. В завершение безумной истории главный перс бросил к моим ногам один из купленных вчера клинков. И развел руки в стороны, медленно прокрутившись вокруг своей оси, обращаясь ко всем присутствующим. Мол, действительно ли вы планируете сражаться бок о бок с афинянами, которые тысячами сдаются прямо сейчас? С первых же его слов, понимая, к чему идет, я прислонил руку ко лбу, сморщился от неловкости ситуации и молча сходил с ума от происходящего.

Но речь даже не об откровенной лжи. И даже не о том, что Гераклида я позвал зря, ведь все сказанное персом идеально стыковалось с информацией, которую обо мне знали спартанцы, и теперь парень тоже считает меня предателем. Дело в том, что бездарней речи персы и придумать не могли. Вы приходите в страну, которая с молоком матери внушает всем жителям, что все, кроме спартанцев, – мусор, и говорите, что афиняне внезапно оказались мусором. Что дальше? Вода – мокрая? Мне даже сложно представить хотя бы одну вещь, на которую царям и присутствующим геронтам с воинами было больше плевать, чем на поведение афинян. С таким же успехом персы могли толкнуть речь, что красные накидки спартанцев ущимляют права краснолицых людей с нарушением давления и цвет плащей стоит сменить на стильный голубенький. Да и в конце концов, Леонид и Леотихид как главы Коринфского союза знают, что афиняне не дезертируют, а, напротив, готовы сражаться в грядущей войне как львы.

Даже в легендарной битве трехсот спартанцев в ущелье Фермопил будут не только спартанцы. В ней принимало участие больше пяти тысяч греческих воинов. И даже когда предатель Эфиальт провел персов по секретной тропе, дав им окружить войско греков, с Леонидом остались 700 феспийцев и 400 фиванцев. Хоть царь и отправил домой всех, кроме спартанцев, некоторые греки остались по своей воле. Пусть даже им, в отличие от спартанцев, отступление с поля боя не грозило вечным позором. Если кому интересно, в остальном битва прошла примерно так, как ее описывает большинство современных статей. Двести тысяч персов действительно делило на ноль крошечное, но безумно мужественное войско спартанцев и греков. И делило настолько успешно, что пригоревший пониже спины Ксеркс после битвы приказал разыскать тело Леонида, отрубить его голову, а тело прикрепить к борту своего корабля. Ведь что может быть логичней? Не будут же спартанцы, видя такую насмешку над геройски павшим царем, сражаться в десять раз более ожесточенно и в итоге вместе с другими греками погонят персов пинками домой? Вкратце так Греко-персидская война и закончилась.

За этими невероятно важными в данной ситуации размышлениями я упустил небольшую деталь. Какой бы глупой и бессмысленной ни была речь персов, она все же выставляла виновной именно мою скромную персону. Ведь как ни крути, оружие я им поставлял, и даже требовать законный суд (ха-ха, в Спарте) смысла не было. Дальнейшую судьбу персидской делегации предсказать было несложно. С ними все было очень плохо. Только вот и со мной тоже. И на этот раз были все основания полагать, что вулкан Санторин внезапно не проснется и все мы дружно не побежим от него наперегонки с быками. Однако кое-что таки произошло, дав мне небольшую передышку.

На площади появился Степан, гордо шагающий впереди группы персов со связанными руками, окруженный группой таких же важных спартанцев. Пройдя мимо делегации персов и презрительно сморщив нос, Степан почтительно кивнул Леониду и бросил к его ногам мешок оружия. Он доложил, что пришельцы пойманы, содержимое их тел обработано кулаками. Поскольку они скомпрометированы, никакие дипломатические понятия теперь на горе-послов не распространяются. Ха-ха, как будто до этого на территории Спарты кого-то когда-то интересовали неписаные международные соглашения. Леонид, видимо, оценил шутку и, улыбнувшись, приказал увести всех персов, а что с ними делать: «Сами разберетесь». Что-то подсказывает, что речь не о пижамной вечеринке и битве на подушках. В таком случае, я бы согласился быть под ручки отведенным вместе с персами.

А так пришлось не дожидаться, пока широко улыбающийся спартанский охранник подойдет и начнет разбираться. Окрикнув Степана, я выскочил вперед и, почтительно поклонившись, попросил минутку внимания царя Леонида. На что получил предсказуемый пинок под задницу от охранника, услышав, как он извиняется перед царем за нерасторопность. Охранник скрутил мои руки за спиной. К счастью, Степан обернулся и заметил парня, спасшего его жизнь. Особых иллюзий я не питал – вчера ребята прекрасно продемонстрировали, что подобных долгов не признают. Но в отличие от Гераклида, клеветы от персов на меня Степан не слышал. А следовательно, продолжал считать меня философом из Афин, предупредившим его о вывозе оружия, тем самым сделав хорошее для Спарты дело. Он вмешался в ситуацию, окрикнув охранника и подняв меня из пыли.