Сразу после завтрака началась дискотека впечатлений, которая продлится до вечера. Лысые подозвали меня, на корявом греческом подтвердили, что сейчас мы увидим царя Леонида, и попросили подождать на улице. А там первым делом я уперся в Степана, который вместо бурных объятий приставил мне копье к горлу. К сожалению, это не было традиционным спартанским приветствием, о котором я бы с удовольствием вам рассказал. Это оказалось ровно тем, чем и должно выглядеть. Степан припер меня к стене, заменил копье у шеи локтем и устроил допрос с пристрастием. Неведомым образом спартанец оказался в курсе как украденного рюкзака, так и моих дел с лысыми иностранцами в цепях. В первую очередь его интересовало, где искать оборванца-разбойника.

Пожалуй, именно удивление от внезапного вопроса не позволило моему мочевому пузырю сработать, превратив и так неловкую сцену в совсем уж постыдную. Ну, или удивление от весьма приятного запаха Степана, который не ждешь у качка, прибившего тебя к стене. Пахло изысканными ароматическими маслами. Я даже принюхался с улыбкой на лице и случайно дотронулся до локтя носом, чем вызвал у спартанца небольшое замешательство. В Древней Греции гомосексуальность была обычным делом. В Фивах даже существовал целый боевой отряд воинов, собранный исключительно из геев. И сражались они настолько яростно, что однажды в битве победили даже спартанцев. Так что Степан мог воспринять то, что я к нему принюхался и чуть ли не поцеловал локоть, как неподходящий ситуации намек.

На заднем плане я заметил, как поглядывающие на нас лысые присоединились к другой группе таких же лысых, передали им купленное мной (и, видимо, еще кем-то) оружие, и вторая группа, воровато косясь по сторонам, направилась к выходу из Спарты. В голове что-то щелкнуло, и, перехватив локоть Степана (к слову, очень мягкий и приятный на ощупь), я выложил ему все, что знаю. Хорошо быть тугодумом – знал я не так много, и времени пересказ занял пару секунд. Оборванец сам меня нашел на рынке, и ищи его там, а вот к лысым присмотрись – я не с ними, но они мне не нравятся; они просили купить оружие и вот посмотри, часть людей уходит с ним из Спарты. Ты бы проследил, вместо того чтобы соблазнять меня запахами, а то я из Афин, сам понимаешь, у нас сначала в театр нужно сводить и все такое. Доложу твоему начальству, и ох как оно не обрадуется.

Ладно, шучу. На вторую часть пассажа наглости бы у меня не хватило. Да и первую я произнес тонким голоском, срываясь в слезы. Но сработало идеально. Как я уже упоминал, учили спартанских юношей не только тысяче способов заставить человека закричать от боли. Чтению, письму и наукам уделялось внимание хотя бы для того, чтобы донести спартанцам ощущение превосходства и мысль о том, что учиться за пределами города им нечему, они и сами кого хочешь научат. Так что с соображалкой у Степана дела определенно не хуже моих. А судя потому, что именно он душил меня, а не я его, можно сказать, что получше. И бросив быстрый взгляд на удаляющихся лысых, спартанец будто бы что-то понял, бросил меня и пошел в сторону. Причем в противоположную лысым. Наверняка чтобы не привлекать их внимания. Умно.

Переведя дыхание и проверив наличие кадыка на положенном месте, я снова оказался впечатан в стенку. На этот раз оборванцем-разбойником, который прятался непонятно где и приятным запахом, к сожалению, похвастаться не мог. Зато вопросы у него оказались попроще. Узнать парень хотел, что я сказал спартанцу и что у меня с ним вообще за дела. Благодаря событиям прошлых минут я стал экспертом по поведению, будучи прижатым к стенке, и на этот раз освободился довольно быстро, выложив все как есть. Правда, голосок, которым я честно рассказывал оборванцу как все было, стал еще тоньше. А кадык еще ближе к обратной стороне шеи, что на общем физическом состоянии сказывалось так себе. Узнав, что о нашей совместной встрече с Леонидом я спартанцу не рассказал, он подобрел, отпустил меня и даже пошутил, что, мол, для человека, живущего последний день я держусь хорошо. На скромную просьбу уточнить, что конкретно значит фраза про последний день, он только усмехнулся и спросил, на что я еще рассчитываю, идя на встречу с Леонидом в составе арийской делегации, которая прибыла в Спарту требовать капитуляции.

Тяжесть кома в горле, который я сглотнул на этом моменте, заставила посмотреть под ноги и проверить не выпало ли через задний проход сердечко. Ну, или что-то менее приятное глазу и носу. Не выпало. Но ситуация от этого лучше не стала, тем более что по-хорошему понять, что к чему, стоило давненько. Арийская империя, она же Первая Персидская империя, в которой жили персы, – это огромное государство, созданное персидской династией Ахеменидов где-то в VI веке до нашей эры. Знаете историю про триста спартанцев? Она случилась как раз в одной из войн с персами, которые покорили Египет, Вавилон и много других территорий, превратившись в гегемона на Ближнем Востоке. В 480 году царь Ксеркс решил пойти на Грецию, жители которой перед лицом внешней угрозы забили на внутренние разборки. И объединили свои города-государства в общеэллинский союз, возглавляемый Спартой. Территории, контролируемые персами, были в десятки раз больше, а количество персидских воинов превосходило греков. Логично, что Ксеркс отправлял гонцов в Спарту с требованием избежать бессмысленного кровопролития и сдаться. И не менее логична судьба этих гонцов и ответ, который лаконичные спартанцы выдали. Он был отрицательным.

Поэтому лысые и собирали оружие – наверняка, чтобы отнести его домой, хорошенько изучить и понять слабые места. Купить его сами не могли, любой здравомыслящий спартанец приставил бы их к стенке своими обмазанными маслами локтями. И с такими вот ребятами я начал сотрудничать, чтобы попасть на аудиенцию к царю Леониду. Чудненько, не правда ли? От таких мыслей захотелось побыстрее убежать куда-то в леса или найти Степана и выложить ему все как есть. Хотя подождите, я ведь и так ему все выложил и фактически предупредил, показав себя с хорошей стороны! Должен признать, для невезучего человека я чертовски везуч. Но все-таки невезуч, ибо убежать куда подальше лысые мне не дали. Не успел я переварить все мысли, как лысые персы меня заботливо взяли под ручку, окружили, и повели с собой.

Времени что-то исправить или хотя бы прикинуть план действий не нашлось – пришли на площадь встречи мы довольно быстро. Да и не очень-то и хотелось эти самые планы строить, учитывая ужасающий процент их исполнения. Пришлось импровизировать. Покорно следуя в окружении персов, я перекинул рюкзак на живот и нажал пару кнопочек на компьютере, привязав кое-какое действие на голосовую команду. Приближаясь к главной площади и увидев среди стоящих по стойке смирно в рядок охранников Гераклида, я привлек его внимание, скорчив пару гримас и скашивая глаза на лысых. Спартанец понял меня, и я увидел, как он что-то говорит своим и направляется за нами следом. Свой человек, способный доказать, что никакой я не воин, на встрече с Леонидом мне определенно пригодится. Ведь кто знает, может, хитрые персы выставят меня предателем-перебежчиком, чтобы продемонстрировать спартанцам, насколько слабы греки духом?

Спойлер – так оно и случилось. Персы расступились наконец, дав мне оценить происходящее. Оценивать было что – две линии спартанцев в полном боевом снаряжении по краям площади, небольшой амфитеатр со множеством колонн и группа стариков, среди которых стояли два царя. Одеты они были так же, как и остальные спартанцы – понять их должность можно было лишь по простеньким каменным тронам за спинами. Да, вы не ошиблись – царя именно два. Вы ведь не думали, что спартанцы настолько глупые, что, учитывая все войны, где царь непременно должен идти впереди войска, держали одного правителя? Такими темпами менять их пришлось бы каждый месяц, создавая жуткую неразбериху. Почти тысячу лет такое наивное государство не выстояло бы. Поэтому к государственному управлению спартанцы подходили изобретательно. Точнее, сразу с 28 изюминками. Именно столько так называемых геронтов выбирали из спартанских старичков, чтобы управлять страной. К ним прилагалось два царя для окончательного решения вопросов.