«Хорошо»? Знала бы ты, подумала я. Хотя все в этой жизни относительно. И те перипетии, которые сопровождали развитие наших с Павлом отношений, на фоне других событий наверняка могут показаться не стоящими даже упоминания. Но, честно сказать, я не могла выбросить их из головы. И все время размышляла: стоило ввязываться во все это или нет? Вот мама считает, что стоило. Хотя, между прочим, раньше ничего не говорила мне по этому поводу. Но ведь мы с ней не обсуждаем мою личную жизнь — чему тут тогда удивляться?

— И сейчас все нормально, — решительно заявила я.

— Правда? — спросила мама.

— Конечно. Павлу все примерещилось. Он, кстати, ревнив, ты не знала?

— Ревнив? — переспросила она. — Серьезно?

— Абсолютно серьезно.

— И сильно ревнив?

— Довольно сильно, — призналась я. — Иногда ему даже повод не нужен.

— Да? — Мама, похоже, задумалась. — Это не очень хорошо.

Я усмехнулась:

— Ты начинаешь пересматривать свои представления о нем как о «замечательном»?

— Нет-нет, что ты, — поспешно заверила меня мама, — один небольшой изъян — не беда.

— На этом и закончим, ладно? — предложила я, бросив взгляд на часы. — У меня дела.

— Конечно, конечно, — согласилась мама.

— Папе привет.

— Обязательно. Целую. Пока-пока.

— Пока-пока, — отозвалась я и повесила трубку.

Один небольшой изъян… Один ли? И какое должно быть количество изъянов, чтобы заставить тебя пересмотреть свои взгляды на партнера? Пять? Десять? Никто не знает. Наверное, это и к лучшему. Если бы существовали какие-нибудь нормы на изъяны, мы ничем другим не занимались бы, а только и выискивали бы и подсчитывали их. А так у нас есть шанс словить себе немножко счастья в этом потоке жизни.

Всыпать Павлу за приватные беседы с мамой или спустить все на тормозах?

С этой мыслью я вошла в кабинет шефа. В третий раз за сегодняшний день. Шеф пил кофе.

— Будешь? — спросил он.

— Не откажусь, — кивнула я.

Он встал, взял чашку и, подставив ее под краник кофейной машины, нацедил мне капучино.

— Все в порядке? — поинтересовался он.

— В смысле?

— У мамы.

— А-а-а. — Я приняла из его рук чашку и откинулась на спинку стула. — У мамы все нормально.

— Это хорошо. — Он тоже уселся в свое кресло. — Ну что, продолжим?

— Да, собственно, мы же поговорили. — Я пожала плечами. — Завтра явится эта особа из агентства, после я покажу вам, что там они насочиняли.

— Я не об этом, — махнул рукой шеф. — С этим-то все понятно.

— Тогда о чем будем говорить?

— О тебе.

— Обо мне? — Я в изумлении уставилась на него. — В каком контексте?

— В контексте карьерных перспектив.

Дарья — ясновидящая. Он собирается повысить мне зарплату. Какие тут еще могут быть карьерные перспективы для маркетолога?

Я приосанилась.

— Намечается вакансия, — объявил шеф и при этом почему-то поморщился. — Может быть, она тебя заинтересует.

— Вакансия? — удивилась я. — У нас? В какой это точке пространства?

Не поймите меня неправильно. Я довольна тем, что попала в эту компанию. Даже горжусь собой. Я победила в жесткой борьбе. Из двадцати с лишком кандидатов выбрали именно меня. Радости моей не было предела. Прошло почти два года, и мне пока все здесь нравится. По большому счету. На мелочи размениваться не будем. За эти «почти два года» я изучила нашу структуру и корпоративную политику вдоль и поперек. Здесь, в Питере, маркетинговая служба была представлена мною одной, расширения не предполагалось. Неужели шеф имеет в виду переход в другое профессиональное качество? В продажи? В техотдел? Как-то сомнительно.

— В Москве, — внезапно сообщил шеф.

— Что? — вздрогнула я.

— В Москве расширяют вашу службу. Будет пара-другая вакансий. Вот. — И он пристально посмотрел на меня.

— Так они наберут людей прямо там, в Москве, — пожала я плечами.

— Да нет, — поморщился он. — Из Стокгольма пришла указуха сначала потрясти свои кадры, даже из других городов, а потом уже, если среди своих ничего не найдется, искать на стороне.

— Ну, так они, значит, решили, что я им не подхожу, — улыбнулась я.

— С чего ты взяла? — удивился шеф.

— Мне пока никто ничего не предлагал.

— А никто и не будет. Пока я не напишу, что вот есть у меня такая госпожа Александрова, которая как раз сгодится для ваших надобностей. А я напишу.

— Так не терпится от меня избавиться? — рассмеялась я.

Шеф одарил меня мрачным взглядом.

— Куда там, — проворчал он. — Будь моя воля, я тебя никуда не отпустил бы…

Приятно, черт возьми.

— …но тут есть один момент, — продолжил шеф. — Если я не напишу, что у меня есть такой прекрасный специалист, то они там, — он посмотрел на потолок, видимо подразумевая шведов, — начнут сомневаться в твоих профессиональных качествах. Это раз. И второе — вдруг тебе это надо. А я тебе не дам рекомендацию. И будешь ты потом думать, что я зарубил тебе карьеру.

— А вам так важно, что я о вас думаю? — Слова вырвались у меня неожиданно для меня самой.

— Конечно, — пожал плечами шеф. — Ты единственный приличный человек в этом офисе.

— Мне кажется, вы утрируете, — пробормотала я. — Ольга Аркадьевна тоже ничего. Да и ребята…

— Не суть, — перебил меня шеф. — Вернемся к вакансии. Поедешь?

— Что?

— В Москву, говорю, поедешь?

— Не знаю, — промямлила я. — Вот так сразу не решишь. Надо думать.

— Там перспективы, — задумчиво проговорил шеф. — Не то что у нас. Все же головной офис по России. Поговаривают, начальник отдела в скором времени уходит. Глядишь, можно будет продвинуться.

— У меня дочь…

— Я помню, — кивнул шеф. — Поэтому и предупредил тебя заранее. Вообще, это не афишируется. Так что ты пока не говори никому.

— Хорошо.

Мы помолчали.

— Ну? — очнулся шеф. — Иди думай. А я буду им писать.

Я встала и, собрав бумаги с планом кампании, вышла из кабинета.

Москва… Чужой для меня город… Но — средоточие возможностей. Вот и думай теперь!

У меня есть приятельница — Анюта. Познакомились мы с ней в турпоездке. После мы с Анютой изредка встречались, как-то даже ходили вместе в театр, но близко не сошлись — не знаю почему. Может, виной всему питерские расстояния? Живем все же давлековато друг от друга: я — на Черной речке, она — в Купчине. Дарья, правда, всегда говорит, что прикрывать расстояниями свою неспособность общаться — значит лукавить. Пусть так. Сейчас не об этом речь. Просто я хочу сказать, что виделись мы с Анютой нечасто, обычно где-нибудь за чашкой кофе в центре, поэтому, когда она однажды напросилась ко мне в гости, я изрядно удивилась.