— То есть ты считаешь, что прозрачная блузка и юбка, еле прикрывающая задницу, подходящий выбор одежды для учебы? — ехидно интересуется он.

Я складываю руки на груди и поднимаю бровь.

— Юбка у меня не настолько короткая, как ты говоришь, а под блузкой едва просвечивается лифчик.

Андрей фыркнул и язвительно сказал:

— Это не остановит всяких придурков от разглядывания тебя.

— Андрей, ты что ревнуешь? — пораженно спросила я.

— Не надейся, стервочка, — ухмыльнулся он, но глаза смотрели с холодом.

— Даже не думала.

— Тебе лучше переодеться!

— В паранджу? — ехидно поинтересовалась я.

Я вспыхнула от злости, руки так и просились двинуть его по башке, поэтому я стиснула их в кулаки. Кем он себя возомнил?! Он мне даже не парень, а если бы и был парнем, то ни за что я бы не стала слушаться, как мне одеваться. Я же не собака, чтобы послушно исполнять приказы своего хозяина. Черт возьми! Мы не в средневековье живем. С чего вообще мужчины считают, что могут указывать нам, как одеваться? Если у них между ног член, это не значит, что они могут диктовать нам как одеваться, с кем общаться, куда ходить и т. д.

— Во что-то более приличное!

Градус нашей злости друг на друга повышается. Мы кидаемся яростными взглядами, и никто не хочет сдаваться.

— Мы вроде выяснили, что ты не ревнуешь, а раз так, то и по поводу всяких придурков тебе волноваться не стоит, — стараюсь говорить спокойно я.

— Это почему же?

— Потому что одного придурка мне достаточно! — рявкнула я.

После чего развернулась и пошла одеваться в прихожую. Андрей шел следом и зло пыхтел, но меня это мало волновало, потому что я сама злилась настолько сильно, что чуть ли пар из ушей не шел.

Андрей

Вот никогда не думал, что смогу так сильно кого-то ревновать. Стоило Ане зайти на кухню в одежде развратной училки, как у меня снесло башню. Представив, как на нее будут смотреть другие парни, у меня зачесались кулаки. Захотелось, запереть Аню у себя в квартире и никуда не отпускать.

В конце концов, Аня собралась и, напоследок хлопнув дверью, уехала в универ. А я стоял как дебил и не знал, что делать. Раньше же она одевалась так, и все было хорошо, а сегодня меня понесло. Чем больше времени провожу с ней, тем сильнее не хочу никуда отпускать. Я уговаривал ее остаться у меня ночевать еще раз два дня подряд. Бл*дь! Никогда не думал, что буду кого-то упрашивать поспать со мной, но с Аней мне хотелось проводить вечера и ночи. А утром просыпаться и чувствовать ее, такую мягкую и сонную, брать ее тело с утра — это особый вид удовольствия.

Теперь мы каждый день выбирались вместе на обеды после универа, а потом я вез ее на работу, и старался переделать все дела в автомастерской, чтобы забрать ее и поехать в какой-нибудь ресторан поужинать. Там доверчиво друг другу рассказывать, как прошел день, кормить ее с рук доводило меня чуть ли не до оргазма. Как-то так само собой получилось, что мы стали намного ближе друг другу, чем планировали, но я бы не стал ничего менять.

Я все хотел поговорить с ней о наших отношениях, но Аня как-то резко переводила тему в другую сторону, а потом не было до этого дела, когда я добирался до ее пышной груди и упругой попке.

Так за всю неделю мы и не поговорили, но я собирался исправить это сегодня утром, а вышла какая-то херня.

Ревность — сука, отравляет меня и переворачивает все в моей голове, из-за чего трезво мыслить я не могу.

За целый день Аня не ответила ни на одно мое сообщение, а звонки сбрасывала. Я не мог сосредоточиться ни на учебе, ни на работе. В конце концов, когда я чуть ли не напортачил с машиной клиента, Петрович выматерился и отправил меня домой. Я был совсем не против, потому что все мысли были вокруг Ани, и пользы от меня сегодня не было.

Вечером позвонил Артем и пригласил на день рождение Стаса, нашего знакомого из универа. Мы с ним не раз зависали в общих компаниях. Я отказался. Не до этого мне было. Я все пытался дозвониться до Ани, и уже когда собирался сбросить вызов и швырнуть телефон об стену, Аня соизволила взять трубку.

— Ты где? — прорычал я. Нормально разговаривать я не мог. Во мне кипели злость и раздражение.

— Собираюсь на день рождение, — пропела она, и мне снова захотелось швырнуть телефон об стену.

— Какое, нах, день рождение?

— Самое обычное. Что хотел?

— Аня, бл*дь! Не выноси мне мозг! Нормально говори.

— Ты бы это себе сказал сегодня утром!

— Короче! Если ты сейчас не скажешь, куда ты собралась, я сам лично приеду и отхожу тебя по заднице!

Аня тяжело вздохнула и даже выматерилась, после чего раздраженным тоном сообщила, что, оказывается, они вместе с девчонками едут к тому же Стасу.

— Жди меня. Сейчас заеду за вами.

— Это необязательно. Я сама на машине.

— Значит, довезешь меня ты.

— А ты не обнаглел?

— Неа. Скоро буду. Надо поговорить.

— Ладно, — пробурчала Аня и сбросила трубку.

Я быстро переоделся в джинсы и белое поло и прыгнул в такси. Я не знал, что я скажу Ане, но был уверен, что мы должны поговорить.

Когда Аня открыла мне дверь, все слова выветрились из головы, и я стоял с открытым ртом и смотрел на нее. На ней было нежно-голубое платье с открытыми плечами длиной до колен. Распущенные волосы раскиданы по плечам, к которым так и хочется прикоснуться, чтобы почувствовать их мягкость и гладкость. Она была такой нежной в этом платье и такой непривычной. Обычно она одевалась более ярко.

— Долго будешь молчать или как? Поехали, мы опаздываем.

Аня быстро вышла из квартиры и закрыла дверь, а я все также не мог найти слов, кроме как сказать:

— Отлично выглядишь.

— То есть этот наряд тебя устраивает? — ехидно спросила Аня.

— Более чем.

Аня поджала губы и отвернулась от меня. Видно, что она до сих пор злилась на меня.

В машине стояла гробовая тишина всю дорогу. Подъехав к дому Стасу, я не выдержал и попытался объяснить, почему так отреагировал, но Аня меня перебила.

— Андрей, не неси чушь! Ты мне никто, чтобы указывать, как мне одеваться! И впредь больше не хочу ничего подобного слышать.

— Значит, никто, — глухо повторил я.

Аня кивнула, и мы вышли из машины. Увидев Артема возле входа, мы подошли к нему, поздороваться.

— Вы вместе что ли? — спрашивает Артем, увидев нас.

— Да! — отвечаю я, не задумываюсь.

— Нет! — одновременно со мной восклицает Аня.