Эти слова лишь на мгновение остановили Лорена в позе с одним коленом и ладонью на шкурах, перед тем, как он вытянулся рядом с Дэмиеном.

В отличие от Дэмиена, он не полностью улегся, а сел, облокотившись на руки.

Дэмиен сказал:

— Спасибо, что… — не было деликатного способа сказать это, поэтому он просто сделал обобщенный жест в сторону выхода из палатки.

— Отстоял право первой ночи?.. Насколько ты возбужден?

— Перестань. Я не пил хакеш.

— Не уверен, что это вполне то, что я спрашивал, — сказал Лорен. Его голос был таким же, как его взгляд. — Мы будем близко.

— Достаточно близко, чтобы разглядеть твои ресницы, — ответил Дэмиен. — Повезло, что ты не подходишь по размерам, чтобы породить великих воинов, — и прервал себя. Это было непоходящее настроение. Это было бы уместно, находись он здесь с тепло расположенным партнером, с кем-то, кого он мог подразнить и притянуть к себе, а не с Лореном, целомудренным и холодным, как сосулька.

— Мои размеры, — сказал Лорен, — обычные. Я не выполнен в миниатюре. Все дело в масштабе, когда стоишь рядом с тобой.

Это было все равно, что радоваться терновому кусту, любя каждый его шип. Еще секунда, и он сказал бы что-нибудь нелепое в таком духе.

Мягкий мех согревал кожу, и Дэмиен смотрел на Лорена, чувствуя усталость и спокойствие. Он знал, что уголки его губ чуть изогнулись наверх.

После небольшой паузы Лорен сказал почти осторожно:

— Я понимаю, что у меня на службе ты не имеешь много возможностей следовать обычным… способам освобождения. Если ты хочешь предоставить свои услуги у костра совокупления…

— Нет, — ответил Дэмиен. — Я не хочу женщину.

Барабаны снаружи разносили низкий непрерывный бой.

Лорен сказал:

— Сядь.

Сесть значило занять все дополнительное пространство в палатке. Он понял, что смотрит сверху вниз на Лорена; его взгляд медленно прошелся по нежной коже, оттененным голубым глазам, изящной линии скул, прерванной ниспадающей прядкой золотистых волос.

Он почти не обратил внимания, когда Лорен вытянул из-под накидки кусок ткани, который Лорен удерживал в руке, как компресс, и смотрел на тело Дэмиена, будто бы планировал приложить его своими руками.

— Что ты… — начал Дэмиен.

— Не двигайся, — сказал Лорен и поднес ткань.

Обожгло холодом, когда что-то мокрое и холодное было прижато к его ребрам прямо под грудной мышцей. Мышцы живота вздрогнули от прикосновения.

— Ты ожидал мазь? — спросил Лорен. — Это они принесли для тебя из-за холмов дальше по склону.

Лед. Это был лед, завернутый в ткань, твердо прижатый к поврежденному боку. Грудная клетка Дэмиена поднималась и опускалась в такт дыханию. Лорен держал лед крепко. После изначального дискомфорта Дэмиен почувствовал, что лед вытягивал жжение из ушиба, распространяя прохладное онемение, так что напряженные мышцы вокруг этого места начали расслабляться, пока лед таял.

Лорен сказал:

— Я сказал кочевникам причинить тебе боль.

Дэмиен ответил:

— Это спасло мне жизнь.

После паузы Лорен сказал:

— Раз уж я не могу бросить меч.

Дэмиен сам взял компресс, когда Лорен убрал руки. Лорен сказал:

— Теперь ты знаешь, что это были те же люди, которые напали на Таразис. Хальвик и ее всадницы сопроводят десять из них с нами до Брето, а оттуда в Рейвенел, где я использую их, чтобы попытаться разрешить зашедшую в тупик ситуацию на границе. — и добавил, почти извиняясь. — Хальвик получит оставшихся пленных и все оружие.

Дэмиен довел эту мысль до заключения:

— Она согласилась использовать оружие, совершая набеги на Акиэлос к югу, а не где-нибудь внутри твоих границ.

— Что-то вроде того.

— И в Рейвенеле ты хочешь разоблачить твоего дядю, как организатора атаки.

— Да, — ответил Лорен. — Я думаю… все вот-вот может стать очень опасным.

— «Вот-вот может стать», — сказал Дэмиен.

— Туар нуждается в убеждении. Если ты ненавидишь Акиэлос, — сказал Лорен, — больше, чем что-либо другое, и тебе выпал шанс ударить по нему, как никогда раньше, что бы тебя остановило? Почему бы ты опустил свой меч?

— Я бы не опустил, — ответил Дэмиен. — Может быть, только если бы был злее на кого-то другого.

Лорен странно выдохнул и посмотрел в сторону.

Снаружи слышался безостановочный бой барабанов, но он казался чем-то далеким, обособленным от тишины палатки.

— Не так я планировал провести канун войны, — сказал Лорен.

— Со мной в твоей постели?

— И пользующимся моим доверием, — сказал Лорен.

Лорен сказал это, возвращая взгляд на Дэмиена. Мгновение казалось, что он скажет что-то еще, но вместо того, чтобы заговорить, он оттолкнул накидку в сторону и лег. Изменение положения говорило о завершении разговора, хотя Лорен поднес запястье ко лбу, словно все еще занятый мыслями.

Он сказал:

— Завтра будет длинный день. Тридцать миль горного пути с пленными. Нам надо спать.

Лед растаял, оставив мокрую ткань. Дэмиен убрал ее. На его теле появились капельки воды; он вытер их и кинул кусок ткани в дальний конец палатки. Он знал, что Лорен снова смотрит на него, даже когда Лорен расслабленно лежал; его светлые волосы смешивались с мягкой шерстью шкур, линии прекрасной кожи виднелись из-под распущенной шнуровки Васкийской одежды для сна. Но через мгновение Лорен отвернул взгляд, затем закрыл глаза, и они оба начали засыпать.

Глава 14

— Ваше Высочество! — приветствовал их Йорд, сидя верхом на лошади. Его сопровождали еще два всадника с факелами, освещавшие дорогу. — Мы послали разведчиков найти Вас.

— Отзови их, — сказал Лорен.

Йорд, кивнув, осадил лошадь.

Тридцать миль горного пути с пленными. Это заняло двенадцать часов — медленное и тяжелое продвижение с мужчинами, которые ерзали и сопротивлялись в седлах, изредка принуждаемые женщинами к отупелому повиновению. Дэмиен помнил те ощущения.

Это был долгий день со скромным началом. Дэмиен проснулся с затекшим телом, которое противилось любому изменению положения. Рядом с ним груда подчеркнуто пустых шкур. Лорена нет. Все признаки недавнего пользования находились на расстоянии ладони от его собственного тела, намекая на ночь, проведенную рядом, но не в полной близости; какое-то чувство самосохранения, видимо, не позволило Дэмиену вертеться ночью; перекинуть руку через тело Лорена и прижать его к себе, чтобы заставить тесную палатку казаться просторней.

В результате, Дэмиен остался при своих конечностях, и ему даже была возвращена его одежда. Спасибо, Лорен. Спускаться по крутым склонам, сидя на лошади, было не тем, чем он предпочитал заниматься в набедренной повязке.

Поездка длиной в день была почти настораживающе небогата событиями. Они добрались до более пологих склонов к позднему полудню, и — единственный раз — там не было засад или вторжений. Широкие подъемы и спуски склонов