— Ну а как минеральные узоры сложились в картину потопа? — справедливо заметил Виктор

— Это не самое странное, что мы видели за сегодня. Во всем этом есть смысл, надо только понять, где начало.

Антон продолжил осмотр этого места. Предположив, что этот сюжет должен начинаться от самого входа в сооружение, он направился туда, не обращая уже никакого внимания на солнечный свет. Поначалу разглядеть что-либо было трудно, но затем вкрапления минералов стали все больше походить на изображения людей и животных. По левую сторону от входной арки было изображение человека из черного камня, который пал, сраженный человеком из серого камня. По правую изображен лишь черный круг. Подумав, что черный круг, скорее всего олицетворяющий пустоту является более вероятным началом истории он двинулся по правую сторону. Второе изображение показывало, как из пустоты выходят три сущности. Первой было темное бесформенное нечто с тысячами переплетающихся, пропадающих в никуда и берущихся из ниоткуда длинных отростков. Второй был по виду как белая звезда с восемью лучами, острыми настолько, что казались у кончика бесконечно тонкими, равно как и бесконечно длинными. Третьего нельзя было увидеть напрямую — у него не было своего цвета и понять, что он есть можно было потому как в искажениях и неровностях в образах двух других разглядывалось многорукое паукообразное существо на конечностях которого размещалось еще по две. Антон слегка развернул голову. Когда его глаза адаптировались к изменившемуся уровню освещения он увидел третью часть — она была поделена между серым и черным камнем ровно пополам — темное нечто с левой стороны и белая звезда с правой, посередине же располагался паук и переплетал между собой белый и черный камень. Четвертая часть сюжета, насколько можно было судить исходя из изображений на неполной, заросшей мхом и изъеденной временем частью стены, являет собой, как существа из бездны вместе убивают паука — один душит своими отростками, второй испускает на него волны белого камня, что бы это не означало. Пятая часть осмыслялась Антоном дольше всех остальных. На пятой части изображен завихренный поток с вкраплением множества и множества сверкающих белых точек, а над ним по центру, внутри выдолбленного в камне ромба, в позе Витрувианского человека располагалось то паукообразное существо, которое убили в предыдущем сюжете. Шестая часть мифа самая сложная в плане количества изображенных на ней фигур — начинается с того, что из белой звезды рождается маленькое невзрачное существо, похожее на рыбу, но тут же сверху его пожирает более крупная рыба из черного камня. Чуть выше снова изображается существо, на вид — маленькая белая ящерка, и опять сверху его пожирает более крупный ящер о двух ногах. Заключительная часть содержит изображение белой мыши, белой антилопы, и белого тигра. Антилопа пытается убежать от тигра, а мышь прячется от обоих в траве, но над всеми ними подняв руку, в которой копье, стоит черный человек, и по странности ни один взгляд белых существ не направлен в сторону человека. Седьмая часть говорит о потопе, Антон увидел ее самой первой, но сейчас ему бросилось в глаза то, что рисунок облаков и рисунок дождя сделаны из беломго камня — теперь это могло иметь значение. Восьмая часть повествует о том, как черный человек стоит на острове посреди океана и сбрасывает свои черные одежды. Девятая является заключительной — она находится с левой стороны от входа.

— Возможно, есть что-то еще — подумал Антон и осмотрел потолок.

Потолок определенно содержал в себе какие-то сюжеты, но узнать их было уже невозможно — часть его обвалилась и сделала прочтение невозможным. Единственное, что можно было точно узнать, это то, что большая часть потолка покрыта изображением темных отростков, какие Антон уже видел у одного из существ, вышедших из бездны. Обратив на саму форму и структуру потолка больше внимания, Антон кое-что понял — вся конструкция, является монолитной, это можно было понять по сколам на потолке в местах, где он обвалился — в них не было никакой геометрии, только хаотичные зазубрины и острые края, как если бы сами строительные блоки были неправильной формы, но это сущая бессмыслица, потому что сильно бы затруднило строительство.

Виктор наблюдал вместе с Антоном от начала и до конца. Сколы, узоры, рисунки — все это он видел и осмысливал также, как и он.

— Что думаешь об этом? — спросил он у Антона

— Я не могу сказать, что значат эти рисунки, но я могу сказать одно — это место строили не люди.

— С чего ты так решил?

— Ты сам видел эти рисунки. Как можно вплавить, или что-то еще проделать с камнем, чтобы порода смешивалась именно таким образом, создавая осмысленные изображения? К тому же конструкция является монолитной. Я не слышал ни об одной современной технологии, которая могла бы сделать такое, чего уж говорить о древности. Ощущение, будто курган сам тут образовался. Да и не курган это, как мне думается.

— И что же это тогда по-твоему?

— Храм. Только чей он непонятно. Я не силен в краеведении, поэтому сказать, кто здесь жил до нас и кому поклонялся я не могу, но может быть среди нас есть знающие люди.

— Это уж точно навряд ли. До сих пор я не встречал никого, кого бы интересовало накопление знаний. Разве что меня. — Виктор слегка ухмыльнулся — Остальным бы только поесть. Так что брось это дело.

— Почему ты такой безучастный? Посмотри: на улице день; свет падает прямо на нас, и мы все еще живы, и наверняка только благодаря этому месту. Ты запнулся об камень и тебе больно, как обычному человеку. Здесь мы даже не чувствуем голода. Возможно, этот… храм — ключ к осознанию самих себя, может даже с помощью него мы может вернуться к жизни, а тебе вдруг совершенно безразлично.

На секунду в глазах Виктора промелькнул интерес, но, когда он снова осмотрел этот курган, взгляд его быстро потух.

— Я не говорил, что мне безразлично. Мне очень даже, может быть, любопытно, но любопытной Варваре… Я к тому, что мы можем потревожить такие силы, или узнать о чем-то настолько ужасном, что это превратит наше существование в еще больший ад. Нужно ли оно тебе? Ведь осознать самого себя ты