– Мне тоже так кажется, – сказал Илья Иванович. – А ты как думаешь, Коля?

– Я тоже поддерживаю кандидатуру Вани.

– Ваня, – обратился к нему Илья Иванович, – ребята тебе оказывают доверие. Ты согласен?

– Я – как ребята. Согласен.

– Вот и замечательно. Вручаю тебе печать и ведомость для сбора членских взносов. План работы ячейки и заседание проведем через неделю.

Так получил Ваня свое первое общественное признание и первую общественную нагрузку, которых в его дальнейшей жизни будет немало…

В 1957 году исполнялось 40 лет Великой Октябрьской социалистической революции. В связи с этой датой в районе в течение 1957–1958 года проводились различные мероприятия. Проводились школьные олимпиады, смотры. В этих мероприятиях участвовала и Ворошиловская неполная средняя школа. В конце апреля в Цебриково состоялся смотр школ района по литературе. Ребята подготовили различные номера – чтение басен, стихов, миниатюры… Работало авторитетное жюри из учителей разных школ. Ваня выучил для смотра поэму Т. Шевченко «Кавказ».

Выйдя на сцену районного Дворца культуры и увидя заполненный под завязку зрительный зал, он немного растерялся. Раньше ему не приходилось выступать на такую большую аудиторию. Он даже уже было собрался уйти за кулисы, но, встретившись глазами с взглядом своей учительницы по украинскому языку и литературе Полины Илларионовны, он почувствовал какую-то его магическую силу поддержки и задержался на сцене. Раздались аплодисменты. Ваня выступил вперед и начал громко, как учила Полина Илларионовна, читать:

Голос Вани звенел все увереннее. Зал замер. Когда Ваня произнес последние слова поэмы, раздались громовые аплодисменты. Это был настоящий успех! Полина Илларионовна даже поднялась и аплодировала стоя. Ваня был безмерно счастлив. Он убежал за кулисы, чуть не плача.

Жюри высоко оценило его выступление, наградив дипломом первой степени и праздничным набором сладостей. Полина Илларионовна даже поцеловала его и поблагодарила за то, что поднял авторитет школы на таком высоком уровне.

Домой Ваня вернулся, улыбаясь. Он поднял над головой свой диплом.

– Видели бы вы, как мне аплодировали, как настоящему артисту! – выпалил он, переступив порог дома.

Аня подбежала к нему и взяла в руки грамоту, стала ее громко читать.

– Так ты что, решил теперь в артисты податься? – улыбаясь, спросил батько.

– Почему сразу артистом? – удивился Ваня. – Нет, я хочу быть моряком!

– Да ты и моря еще не видел, а уже в моряки нацелился, – сказала Аня.

– Вот заработаю летом денег и поеду в Одессу, и увижу море, и город…

– Молодец, Ваня, – сказал батько.

Мама подошла и погладила его по голове своей теплой рукой.

– Ты наше чудо, – сказала она тихо.

Отметили Ваню и в школе. Вышел специальный выпуск стенной газеты «За знания», в которой была помещена заметка о его успехе на смотре.

В один из апрельских дней Ваня сидел во дворе за столом и читал. Солнце клонилось к закату. Во двор своей неторопливой походкой вошел дядя Митя.

– Привет, Ваня! – поздоровался он. – Что читаешь?

– «Молодую гвардию» Фадеева. Очень интересная книга. Какие были смелые ребята!

– Да, народ у нас героический… Мама дома? Позови ее, пусть вынесет литр вина. Что-то устал я сегодня…

Ваня сбегал в дом и передал просьбу дяди Мити. Когда бутылка с вином оказалась на столе, дядя Митя сразу оживился, и в глазах его заиграли искорки присущего ему юмора.

– Ну что, Ваня, начнем трудовую жизнь буржуа? – сказа дядя Митя, наливая вино в стакан.

Он перекрестил стакан и сделал несколько глотков. Ване захотелось расспросить его про Одессу, о Черном море…

– Дядя Митя, а какая она, Одесса, море?.. Вы ведь там жили, видели и море…

Дядя Митя сделал еще несколько глотков вина…

– Что тебе, пацан, сказать за Одессу, за этот прекрасный город, стоящий на берегу красивейшего моря… К Одессе нельзя относиться равнодушно. За Одессу можно выразить стихами и песней. Поэтому столько песен о ней сложено! Кто не знает «Ты одессит, Мишка…», «Шаланды, полные кефали…», «У Черного моря…»… Их тысячи. Разных – официальных и неофициальных.

Дядя Митя еще отпил вина, глаза его загорелись каким-то особым огоньком, и он продолжил:

– Я многие из них услышал еще в детстве. Дядя Боря, моряк из соседнего дома, выходил с гитарой, садился на скамейку во дворе и начинал петь:

Возле дяди Бори собиралась вся пацанва с близлежащих дворов. И он, ободренный их вниманием, пел еще громче.

Почти без передыха дядя Боря переходил от одной песни к другой.

Дядя Боря пел до тех пор, пока возле него не появлялась женщина, увешенная корзинами и авоськами. Это была его жена. Только после ее окриков дядя Боря нехотя уходил домой. Потом, в течение нескольких лет, мы сами пели эти песни.

Дядя Митя на какое-то время задумался и замолчал, очевидно, переживая когда-то увиденное и услышанное.

Сделав несколько очередных глотков вина, он посмотрел на Ваню, который слушал его рассказ, открыв рот.

– Эх, Ваня! – продолжал дядя Митя, – Одесса – это и есть сама песня. В ней вся ее история отражена, случившиеся события. Вот, например:

Или вот эта: