Он вымок, разозлился, потерял бдительность и едва не прозевал «объект». Глебов соскочил с крыльца, озираясь, и побежал за дом… Что это с ним? Такое поведение озадачило Матвея. Сгущался туман, он вышел на улицу, не боясь быть замеченным. Серебристый «Мерседес» покрылся мелкими каплями.

В коттедже продолжал гореть свет. Глебов не появлялся. Вероятно, перемахнул через забор… Где же Астра? Он уже без всяких предосторожностей кинулся в дом, позвал ее. Громко. Еще громче.

Где-то внизу раздался глухой стук и крики. Показалось? Нет. Он прислушался, побежал на звуки, в три прыжка преодолел ступеньки и рванул дверь. Не поддается. Черт! Ключ торчит в замке. Щелчок – и в лицо ударил запах опилок, химикатов и тлена. Матвей всегда отличался остротой нюха.

– Астра!

Этот негодяй закрыл ее в подвале вместе с мертвой женщиной. Вот тебе и доктор-смерть!

Она не поверила своим глазам…

– Ты? – Астра прильнула к нему, сотрясаясь от дрожи. – Откуда? Как ты меня нашел? Я думала, мне показалось…

– У твоего клиента окончательно башню снесло, – заявил он. – Куда он понесся, как угорелый? В лес?

– З-здесь труп К-коломбины…

– Вижу, не слепой.

На полу рядом с Коломбиной валялась маска с золотистыми узорами по бокам.

– Давай уносить ноги, пока он не вернулся.

Матвей не стал спорить. «Мерседес» Глебова стоял за воротами, значит, хозяин не намеревался уходить далеко. Не бросит же он машину?

– По-моему, нам следует вызвать милицию.

– Не сейчас! Не здесь…

Она уговорила его повременить. Оттого, что мертвое тело пролежит в подвале еще сутки, ничего существенно не изменится.

– Я хочу понять, на что рассчитывал убийца. Зачем он или она притащили труп на дачу Левашовых?

– Да, не самое удачное место, – согласился Матвей. – Кстати, у тебя был с собой мобильник? Почему ты мне не позвонила?

– Из подвала? Туда сигнал не проходит.

– Ладно. Идем быстрее.

Уже выезжая из Линьковки, он покосился на Астру, которая никак не могла успокоиться.

– Во всяком случае, теперь у тебя хотя бы есть повод для расследования – убийство! Ты уверена, что мы поступим правильно, если дадим преступнику улизнуть?

У Астры крутилась в голове какая-то деталь, но пережитый страх путал мысли:

– Меня не покидало ощущение, что в доме кто-то есть.

– Выгораживаешь Глебова? Они с женой заодно.

«Пассат» тряхнуло, и Матвей выругался сквозь зубы. Застрять посреди леса не входило в его планы.

– Российский народ от плохих дорог озверел, поэтому и срывает зло на тех, кто под руку попадется. Я бы тоже убил сейчас какого-нибудь местного чиновника. С чувством глубокого удовлетворения…

Он ворчал, Астра пила коньяк из фляги, которая лежала в бардачке. У нее зуб на зуб не попадал. Добравшись до дома, она закрылась в ванной и долго стояла под горячим душем, смывая запах подвала и мертвой плоти. А потом забылась тревожным сном.

Они с Матвеем даже не успели все как следует обсудить. Но Коломбина оказалась тут как тут, пришла в ее забытье – изжелта-серая, со свалявшимися волосами, в нелепо яркой одежде…

– Теперь меня каждую ночь будут преследовать ужасы?!

Матвей погладил ее по голове, как маленькую девочку.

– Думаю, это пройдет.

– Половина сна – настоящая, а половина… Бр-рр-р! Жутко вспомнить.

Астра встала и завернулась в махровый халат, старательно избегая думать о страшном подвале. Она могла бы если не остаться там навсегда, то как минимум провести кошмарную ночь.

На кухне пахло жареной яичницей. Астра опрометчиво потянула носом, и тут же к горлу подкатила тошнота.

– Открой окно…

– Всыпать бы тебе хорошенько! – бубнил Матвей. – Холодильник пустой. Кроме яиц и ветчины в банке, ничего не нашел. Чем ты питаешься?

– Мне некогда готовить.

Она заставила себя немного поесть, борясь со спазмами в желудке. Надо было принимать какое-то решение, звонить Борисову, сообщить ему о трупе. Он придумает, как правильно поступить.

– Левашовых хоронили в закрытых гробах. Может, они живы?

Жена Таврина поставила на стол тарелку горячих котлет и спагетти.

– Тебе с кетчупом?

Завтра утром им должны были привезти новый кухонный гарнитур. Только что позвонили, предупредили. Надя разливала чай. Таврин молча, без аппетита жевал.

– Ты останешься? – спросила она. – Поможешь расставить мебель?

Он отложил вилку и посмотрел на нее с недоумением.

– Я же сказал, не могу!

– Опять работа? – взорвалась жена. – Твоя чертова работа! Когда, наконец, ты перестанешь пропадать сутками? Я забыла, как это – спать с собственным мужем! Не говоря уже о прочих делах. Кран протекает… старые шкафчики надо снять со стен, разобрать мойку. Грузчики не станут все это делать. Они притащат ящики, и поминай как звали. Потому что мы ничего не подготовили.

– Хватит! Скоро я вовсе перестану ходить на работу, которую ты так ненавидишь. Мой босс приказал долго жить. Сегодня… практически у меня на глазах!

Надя ахнула и прижала ладошку ко рту.

– Феоктистов?

– Он самый. Я отвез тело в морг, два часа проторчал в милиции… отвечая на глупейшие вопросы. Там мне изрядно потрепали нервы, теперь за это взялась ты. На какие шиши ты собираешься покупать себе шубку, если я перестану «пропадать сутками»? На учительскую зарплату?

– Как он… как это произошло? Где? Прямо в офисе?

– На кладбище. Судьба сыграла с ним мрачную шутку.

– На кладбище?..

«У него там было свидание… с молодой красивой женщиной. Роковое свидание!» – чуть не вырвалось у Таврина. Он растянул губы в улыбке, похожей на гримасу.

– Его убили. А меня будут таскать на допросы и винить в его смерти. «Вы могли предотвратить! – передразнил он воображаемого собеседника. – Вы не должны были оставлять его одного!» Как же не оставлять, когда он сам приказал близко не подходить… Попробуй ослушайся!

– Так он… убит?

– Убит! Ножом в сердце… вернее, стилетом. Красивая штука. Приметная.

Котлеты остыли, кетчуп на макаронах казался пятном крови. У Нади тоже пропал аппетит, она отодвинула от себя тарелку.

– Господи… как же это? Кто его… а?

– Преступники, надо полагать… Злодеи. Охотники за чужими кошельками.

«Дамочка, по которой он с ума сходил, – подумал Таврин. – Влюбился до смерти! Вот уж дословная правда».