Точно так же французу безразлична национальность его торгового партнера. За год француз проведет сотни, тысячи, а может, и миллионы торговых операций. Он будет торговать и с англичанами, и с бельгийцами, и с соотечественниками-французами. Все люди являются гражданами какой-либо страны, но с точки зрения коммерции у них нет национальности.

Тарифы — те же самые налоги. Можно сказать и по-другому: налоги похожи на тарифы. Подобно тому, как снижение тарифов Англией и Францией позволяет двум иностранцам больше производить и свободно торговать друг с другом, снижение тарифов (налогов) на территории Англии позволяет двум английским фермерам больше производить и свободнее торговать. Жизнь человека в условиях современной рыночной экономики состоит из десятков, если не сотен, сделок за день — как денежных, так и не денежных. Многие денежные сделки подразумевают тариф. Подоходный налог является тарифом на сделку между работодателем и наемным работником. Налог на продажи является тарифом на сделку между потребителем и торговцем. Налог на корпоративную прибыль является тарифом на сделку между корпорацией и инвестором. Если эти тарифы будут протекционистскими (то есть с такими высокими ставками, которые лишат сделку всякого смысла), они станут помехой для производства и не принесут выручки. Иногда полезно взглянуть на подоходный налог как на процент от чистой сделки (так вычисляются тарифы и налог на продажи). Подоходный налог в 10 % соответствует 11-процентному тарифу на доход (правительство получает 11 % от суммы, предназначенной трудящимся). Ставка в 25 % соответствует 33-процентному тарифу, в 50 %) — 100-процентному, а в 80 % — уже 400-процентному тарифу! С помощью таких подсчетов легче понять, почему налоговые ставки выше 25 % уничтожают бизнес.

Разумеется, если бы налоги всегда были злом, люди давно бы придумали правительство без налогов. Однако факт остается фактом: если народ хочет, чтобы государство брало на себя социальные расходы, он не против налогообложения. Государству как минимум потребуется система судебных органов и полиция для того, чтобы гарантировать соблюдение закона о частной собственности и договорного права, без которых невозможна рыночная экономика. Возможно, ему потребуется армия, а также система социального страхования, чтобы поддержать тех, кто в данный момент не может сам себя обеспечить. Финансируя эти службы, налогообложение способствует росту производительности и всеобщему благоденствию.

Соглашаясь финансировать государственные службы, народ показывает, что поддержка со стороны государства ему дороже предлагаемых рынком товаров и услуг — но в определенных пределах. В этих пределах изъятие налогов не является помехой для роста производительности. Но если правительство потребует лишнего, а граждане решат, что сборы используются не по назначению, тогда налоги начнут мешать производству. Этот принцип нашел отражение в «кривой Лаффера».

Экономика может работать и при заниженных налоговых ставках. Для нашего времени эта ситуация нетипична, но такая ситуация вполне могла сложиться, скажем, в середине или в конце XIX века, когда правительство до предела снизило налоги, при этом предоставляя гражданам минимум государственных услуг. В те времена граждане почувствовали, что производительность и всеобщее благосостояние только выиграют от повышения налогов: с их помощью можно будет профинансировать систему социальной защиты или всеобщее образование.

Всеобщее медицинское страхование, оплачиваемое из госбюджета, является еще одним убедительным доводом в пользу уплаты налогов. Идеология идеологией, но факт остается фактом: страны, перешедшие на систему всеобщего бесплатного медицинского обслуживания, например, Япония и Германия, тратят меньше на здравоохранение в процентах от ВВП, чем Соединенные Штаты, единственная в мире развитая экономика с преимущественно частной медициной. Данные о состоянии здоровья и продолжительности жизни граждан говорят о том, что государственная система медицинского обслуживания дешевле и эффективнее коммерческой. Следовательно, гражданам и корпорациям выгоднее отчислять налоги государству, чем платить частным страховым компаниям.

Потребность в государственном социальном обеспечении и готовность граждан платить налоги — величина непостоянная. Она может резко меняться с течением времени. Политическим лидерам важно быстро реагировать на эти изменения. Если правительство ведет войну с согласия народа, люди не будут возражать против значительных военных расходов и высоких налогов. Граждане будут активно участвовать в производственной деятельности даже при высоких налоговых ставках, и правительство получит средства, необходимые для ведения войны. Энтузиасты пойдут добровольцами на фронт, добровольно «облагая» себя «налогом», и многим из них предстоит заплатить самую высокую цену из возможных.

Если народ против войны, он откажется платить государству за его «военные услуги», работая в тех сферах производства, которые облагаются высокими налогами. Народ не прельщают связанные с налогами блага; из-за высоких налоговых ставок у него исчезают стимулы работать на себя. Налоги военного времени обычно приводят к рецессии. Если граждане настроены против государственной политики и раздражены высокими налогами, они могут сбросить с себя налоговое бремя, перейдя на сторону противника, как это делали древние римляне. Если внешних врагов у государства нет, у него появится внутренний враг — собственный народ; разразится гражданская война.

В послевоенные годы население меньше нуждается в услугах государства и не слишком охотно платит налоги. Если правительство не уловит эти настроения и не снизит налоговые ставки, может начаться рецессия, так как граждане перестанут работать в облагаемых высокими налогами отраслях.

Однако даже после всех внесенных выше уточнений схема налогообложения выглядит слишком упрощенной. Налогообложение — не количественный показатель, не повышаемая или понижаемая ставка. Налоговый кодекс, занимающий несколько тысяч страниц, нельзя свести к какой-то одной величине. Правительству и политическим лидерам следует задуматься, как производить сбор налогов. Власти должны задать себе вопрос: какая система налогообложения меньше всего сказывается на производительных силах, обеспечивая при этом финансирование государственных программ? Как нам получить больше при меньших потерях? Нельзя ли оплатить социальные программы за счет госдолга взамен налогов? К сожалению, такие вопросы волнуют ничтожно малую часть многотысячной армии политиков, аналитиков, бюрократов, журналистов и прочих лиц, занимающихся сегодня налоговой системой — не говоря уже о том, что ответить на них могут считанные единицы. Если в одной стране налоговая система, направляющая в казну 20 % ВВП, может вызвать резкий подъем экономики, в другой стране при том же налоговом бремени будет наблюдаться глубокая рецессия.

Подобно другим основным принципам налогообложения, понятие оптимизации налогов родилось отнюдь не вчера. Генри Джордж в книге «Прогресс и бедность» (1879) пишет об этом так:

«Способ обложения бывает на деле столь же важен, как и его размер. Как небольшой груз, неловко положенный, может утомить лошадь, которая несла бы с