Дхармийка, как всегда, не собиралась себе ни в чем отказывать. Просторный двухкомнатный люкс, обставленный дорогой мебелью, огромная интерактивная панель на стене. И едва уловимый аромат жасмина в воздухе – любимые духи Марлен, которые успели пропитать весь номер.

– Ну что ж, – улыбнулась та и опустилась на диван. – Теперь можем и поговорить.

– Говори, – разрешил Бериард, не торопясь устраиваться рядом.

– Ты словно не рад меня видеть, – чуть нахмурилась женщина.

– Потому что я не ожидал увидеть тебя здесь. – Змей сделал акцент на слово «здесь». – Зачем ты приехала? Только не говори о любви к зимним видам спорта или желании сменить обстановку. Тебя прислал Вальдан?

– Вот еще, – фыркнула Марлен. – Я комиссар Совета, а не ручная собачонка Вальдана.

– Хорошо бы.

– Между прочим, я соскучилась, – женщина лукаво улыбнулась и повела плечом. – Сколько мы не виделись? Почти полгода?

– В этот раз я не смешиваю работу и личное.

Бериард понимал, почему злится. Не эту женщину он хотел видеть своей противницей, совсем не эту. Слова «долг» и «верность» не были для змея пустым звуком. Но Марлен Гойярд появилась в Ользене, явно преследуя какие-то свои цели. И сейчас мужчина самым элементарным образом боялся, что скоро может встать перед непростым и болезненным выбором.

Марлен вздохнула, поднялась и сделала шаг к змею, встав почти вплотную. Тот чуть прищурился, вглядываясь в золотисто-карие глаза, словно пытался отыскать в них так сильно нужные ему ответы. А женщина покачала головой и коснулась пальцами шрама на виске, который резкой линией рассекал серебристо-серые чешуйки. Шрам, появившийся по ее вине и ставший началом их непростых отношений.

– Ты веришь мне, Бериард? – спросила она тихо.

– А я могу тебе верить? – так же тихо произнес змей.

– К сожалению, все мои слова будут просто словами.

Снова вздохнув, Марлен взяла мужчину за руку и все же усадила на диван. На этот раз он не сопротивлялся.

– Я не имею к Вальдану никакого отношения. У нас с тобой одна цель – не позволить тайнам Флейма попасть в неправильные руки.

– Тебе тоже нужен дневник?

– Да.

– Очень интересно, откуда ты узнала о нем? – прищурился змей.

– У меня свои источники, – отмахнулась Марлен.

– А что ты знаешь о Жаке?

– Наверное, то же, что и все, – спокойно пожала плечами она. – Понятия не имею, кто это. Но он вполне мог явиться сюда. Ходили такие слухи.

– Слухи? – хмыкнул змей.

– Бериард, я не понимаю, почему ты подозреваешь меня в чем-то нехорошем. Я давала повод?

В голосе женщины послышалась неподдельная обида. Под сердцем у змея неприятно кольнуло. Но не зря Бериарда Брандта считали одним из лучших в его деле. Он мог справиться с любыми чувствами.

– Ваши люди чуть не убили моего брата, – произнес он жестко, не спуская глаз с Марлен.

– Хейдена? – помрачнела та. Напускное легкомыслие сразу слетело. – Это он сидел с тобой в ресторане? А женщина – это наверняка доктор Тьериль Торн.

– Меня пугает твоя осведомленность.

– Рид, – Марлен назвала его коротким именем, которое использовала только наедине. – Даже если это кто-то из наших, из дхармийцев, я не причем, могу чем угодно поклясться.

Змей прищурился, но через несколько секунд кивнул, решая довериться ей. Все же Марлен Гойярд действительно не было никакого резона связываться с Вальданом и его идеями. Она всегда была женщиной разумной и осторожной, поэтому не могла не понимать, какую опасность несут разработки профессора Флейма.

– На Хейдена напали, вколов какую-то дрянь, которая его парализовала, – сказал он. – И, как бы странно это ни прозвучало, эта дрянь была сделана на основе Гнили.

– Гнили? – переспросила Марлен.

Задумчиво нахмурившись, она поднялась и стала мерять гостиную шагами. Бериард не мешал, украдкой любуясь грациозной походкой. Женщина замерла, поймала его взгляд, отчего по ее губам скользнула понимающая улыбка. Но тут же посерьезнела.

– Тот протокол, подписанный Флеймом, наделал много шума. Мы попытались понять, от кого он попал на черный рынок, и не смогли. Но полгода назад на этом же черном рынке всплыло кое-что еще более интересное. Небольшой ящичек из странного металла с четырьмя шприцами внутри. Шприцы тоже выглядели необычно: короткая игла и стеклянный корпус, металлизированный изнутри. К сожалению, когда мой человек перехватил этот ящик, он уже оказался пуст. Я показала его Джейне. Ты же знаешь Джейну, это моя подруга-Чистильщица. Так вот, она сказала, что ящичек сделан из того же металла, из которого Чистильщики делают свои артефакты-концентраторы. И он способен экранировать Гниль.

– Протокол об успешном испытании жидкости на основе Гнили, – пробормотал Бериард. – Неужели там была она?

– Похоже на то.

Марлен подошла к бару, достала оттуда два бокала и плеснула в них вино.

– И похоже, что она действительно работает. Блокирует тело, сознание, память.

– Остается надеяться только на то, что эти образцы были единственными. – Женщина протянула змею бокал. – Один использовали на твоем брате.

– Второй – на человеке, который лежит сейчас в больнице королевы Маргариты.

– Значит, еще два могло остаться у людей Вальдана.

Бериард попробовал вино и удивленно хмыкнул:

– Не знал, что в гостиничных барах можно найти такое хорошее вино.

– Эту бутылку я привезла с собой. С винодельни моего троюродного брата.

– И не поленилась везти через океан.

– Не поленилась, – вздохнула Марлен, сделав нарочито грустное лицо. – Думала, поймаю тебя где-нибудь в темном переулке, утащу в свое логово и не выпущу, пока не закончатся еда, вино и силы.

– Звучит заманчиво, – усмехнулся змей.

– Знала, что ты оценишь.

Бериард расслабленно откинулся на спинку дивана. Да, шутливый план Марлен напомнил о том, как давно он не был в отпуске. Как давно не проводил время в свое удовольствие, не говоря уже о том, чтобы разделить его с женщиной, к которой был неравнодушен. Но работа комиссара Совета часто оказывалась совсем не такой простой, как могло показаться многим. Змей не заседал на конференциях, не подписывал бумажки и не устраивал публичных выступлений. Разъезды, расследования, поиски, утомительные разговоры, а иногда и очень опасные задания – вот что было его делом. А сейчас на кону стояло слишком многое, чтобы позволить себе расслабиться. Поэтому Бериард допил вино, отставил бокал