– Мне пора.

Марлен, как ни странно, не стала его задерживать. Она серьезно кивнула и, отыскав в сумочке блокнот, написала номер своего смарта. Просто на всякий случай.

ГЛАВА 14

Сегодня я приехала на работу за час до начала смены. Днем у меня по плану стояли две операции, поэтому пришлось пожертвовать сном, чтобы уделить побольше времени своему самого загадочному пациенту. Хейден, как мы и договорились, привез целый мешок разного хлама, собранного в домике Енсена. А вместе с ним – большую спортивную сумку. Мой пациент потребовал передать ему пару книг, три упаковки шоколадного печенья и нормальную одежду вместо больничной распашонки. Я, как лечащий врач, не стала возражать даже против печенья. Пусть просит все что угодно, лишь бы поскорее поправился.

Я отнесла все добро в палату и, пока Енсен переодевался в ванной, разложила бумаги на столе. Вернее, просто высыпала из мешка, потому что Хейден принес все вперемешку, чтобы мы не цеплялись за его логику, и этот хаос мятых чеков, пустых упаковок из-под сувениров и конфет, рекламных проспектов и листовок разобрать будет не слишком просто.

– Такое ощущение, что вы вообще ничего не выбрасывали, – заметила я, когда довольный Енсен в спортивном костюме выбрался из ванной.

– Я мог, – спокойно согласился тот.

– Фантики от каринтийского шоколада, ну надо же, – я сгребла в одну кучку цветные бумажки. – Ведь вы не похожи на сладкоежку.

– Каждый имеет право на маленькие слабости.

– Не спорю.

Высмотрев знакомую золотистую эмблему, я выдернула из кучи бумаг большой картонный прямоугольник.

– А вот и начало. Билет на поезд по маршруту Эндерс-Роксбург-Ользен. Прибытие четвертого числа в десять сорок девять утра.

– На нем я и приехал, – кивнул мужчина. – А вот распечатанная бронь гостевого домика.

Распрямив скомканный лист, я мельком просмотрела адрес и отложила его в сторону, к билету. То, что Енсен приехал в Ользен, а потом заселился в дом, мы и так знаем.

– Договор с банком об открытии счета. – Я решила сначала разобраться с самыми крупными бумагами. – Хорошо, что листы скреплены. Нельзя же так наплевательски относиться к финансовым документам.

– Это всего лишь копия, – пожал плечами мужчина.

– Что дальше....

Дальше мне попались рекламные проспекты наших лыжных курортов. Тиленталь, Оверс, Дронборг... Такие яркие рекламки завлекали туристов на вокзалах, в аэропорту, в туристических центрах.

– Вы планировали кататься на лыжах?

– Не знаю, может, планировал. Я умею и довольно неплохо.

– Ага, – я выцепила из вороха чек на прокат оборудования. – Все-таки катались. Шестое число, Дронборг, три часа.

– Вряд ли я спрятал дневник где-то там.

– Согласна. А это что?

Мне попался небольшой дорожный атлас Ользена и окрестностей. У меня самой валялся такой в машине, на случай, если навигатор забарахлит. Предусмотрительный Даглас предпочитал быть готовым к любым неожиданностям. Иногда атлас и правда приходился к месту.

Я быстро пролистала цветную книжечку. Она казалась совсем новой, еще пахнущей типографской краской. Но кое-где можно было заметить пометки, сделанные простым карандашом. Запомним это.

Кроме атласа, в куче нашлась открытка с изображением Ользенской оперы, несколько штук билетов на трамм, два чека на аренду снегоходов, скидочный купон в магазин бытовых артефактов и целая гора разных мелких чеков: из магазинов, ресторанов и баров, сувенирных киосков. Последним мне попался чек из Главпочтамта. Господин Енсен купил там набор из трех открыток.

– Так, хорошо, – я поднялась. – Сейчас принесу инвентарь и приступим.

Енсену снова пришлось надеть шапочку для регистрации мозговых активностей. Я подключила прибор, убедившись, что тот работает, усадила мужчину за стол и приказала:

– А теперь по очереди. Берете каждую бумажку, каждый билет и пытаетесь вспомнить, что тогда происходило.

Енсен вздохнул и послушно потянулся за распечаткой брони на домик.

– Это я помню. Забронировал его еще в Эндерсе, по сети. Выбирал место так, чтобы поменьше соседей рядом и легко можно было добраться до Ользена. – Он взял билет. – Поезд – последнее воспоминание. Но судя по всему я без проблем доехал до Ользена и заселился в дом, который снял.

Я покосилась на монитор, где разными цветами переливались энергоканалы. Запись шла в реальном времени вместе с диктофоном, потому можно будет сопоставить то, о чем думал Енсен, с реакциями его мозга.

– Заказал доставку готовых блюд, явно на несколько дней, – продолжил Енсен, рассматривая чеки. – Мясо, жареный картофель, колбаски и капуста.

– Кстати, у вас камни в желчном пузыре, – не удержалась я. – Надо бы обратить внимание на рацион.

– Успеется, – сказал он, ненадолго задумавшись, и выложил перед собой несколько чеков и билет на трамм. – На следующий день я поехал в Ользен. Главпочтамт, оружейный музей и ужин в ресторане «Золотой олень». Пиво, жареное мясо, соленые крендели. Потом был день лыж...

За полчаса мы вычислили места, которые успел посетить Енсен, пока не попал в больницу. Кроме горного комплекса и оружейного музея, он побывал в ботаническом саду, картинной галерее, парке при королевской резиденции, башне ратуши, оперном театре и даже на катке. А еще в двенадцати магазинах, не считая сувенирные киоски, десяти ресторанах и трех пивных барах.

– Насыщенная программа, – пробормотала я. – Маскировались под бодрого туриста?

– Скорее всего. Я собирался слиться с толпой, осмотреться, подготовить пути отступления, а уж потом связываться с Хейденом Брандтом.

– А зачем вы копили весь этот мусор? Вы ведь не могли знать, что потеряете память.

– Не мог, – согласился мужчина. – Но я спрятал дневник. И весь этот мусор нужен для того, чтобы замаскировать в нем ключ или указание на место. Я и раньше прятал так важные вещи от любопытных.

– Интересный способ, – задумчиво протянула я.

Енсен взял атлас и пролистал его, задерживаясь на карандашных пометках. Я подалась ближе, искренне надеясь, что одна из них натолкнет его на мысль.

– Вот тут мой дом, – пробормотал он и постучал пальцем по квадрату возле городка под названием Тирм. – И несколько дорог, по которым я мог бы уйти в случае чего. Тропка к шоссе, к автобусной остановке, к трамму и просто в лес. – Перелистнув несколько страниц, Енсен остановился на той, где изображалась безлюдная горная долина. Поля этой страницы были испещрены цифрами и значками. – Здесь явно что-то