Она взяла свой танто и начала срезать тканевую подкладку с кожи Кина. Пламя расплавило эту паутину на его теле, и она отрывалась вместе с кожей. Ее губы, несмотря на дождь, пересохли, и во рту стоял вкус желчи.

Вколов ему в руку антибиотик, она наложила повязку на ожоги, обнаружив в аптечке крошечные рулоны, которые раскручивались в невероятно длинные бинты. Она обшарила другие отсеки костюма, разыскивая лекарства, и обнаружила трубочку с серой жижей, которая пахла вареной капустой. Надеясь, что эта жижа и есть его «питательные вещества», она сунула все находки в пакет на его поясе. Буруу нетерпеливо заурчал.

БЕССМЫСЛЕННО. ЕГО УБЬЕТ ЗАРАЖЕНИЕ КРОВИ. ДАВАЙ УЖЕ ПОЙДЕМ.

Я уже говорила, что не брошу его.

НО ЧТО ТЫ ПРЕДЛАГАЕШЬ? ТЫ НЕ СМОЖЕШЬ НЕСТИ ЕГО.

Мы можем положить его тебе на спину.

НИ ОДИН ЧЕЛОВЕК НЕ ОСЕДЛАЕТ МЕНЯ. ДАЖЕ СЁГУН. И УЖ ТОЧНО НЕ ЭТОТ РАСХИТИТЕЛЬ.

Юкико почувствовала, как на глаза навернулись слезы разочарования, но плакать не стала. Проморгавшись, она оглядела лес вокруг, и, наконец, взгляд ее остановился на яме с ловушкой. Ясно, что здесь потрудились люди, утопив сеть в землю и хитро ее скрыв. Судя по стенам, виду бамбуковых шипов и пятнам крови, ловушку устроили давно и регулярно восстанавливали.

Это уже вторая ловушка, которую мы тут обнаружили. Значит, здесь живут люди.

И?

Значит, люди, которые ставят ловушки, вернутся и проверят их. Нам нужно, чтобы Кину помогли эти люди. Я не справлюсь с этим сама.

Буруу помолчал, и она почувствовала, как в нем растет слабое чувство восхищения. Он встряхнулся в предвкушении, и в разные стороны полетели струи дождевой воды.

ОХОТА НА ОХОТНИКОВ.

Юкико улыбнулась, и в ее глазах отразилась молния.

В точку.

Весь день медленно и верно лил дождь. Ночь резко опустилась на землю под грохот грома, прокатившегося по скалам, и над головой снова разразилась буря. Юкико забилась под мшистый камень, глядя на яму-ловушку и размышляя, как долго продлится буря. Как будто в ответ на ее мысли ливень усилился, и огромные капли поглотили весь мир. Замерзшая, промокшая и совершенно несчастная, она подставила сложенные вместе ладони под дождь. Вода была как стекло – кристально чистая и прозрачная. Ни яда, ни разъедающих веществ, ни черных пятен. Абсолютно чистая вода.

Было бы еще чуть посуше.

Буруу бродил в темноте, тихо, как мышь, под ревом муссона.

По крайней мере, нас никто не услышит в такой буре.

МОГУЧАЯ БУРЯ.

Он посмотрел на облака, и крылья невольно дрогнули от звука грома.

Скучаешь по буре? Хочется вверх, в облака?

…БОЛЬШЕ ВСЕГО НА СВЕТЕ.

Жалость и чувство вины переполняли ее, когда она смотрела на его изувеченные перья, с которых стекал дождь. Она не могла забыть звук отрезающего их клинка, вид обрубков на полированных досках палубы. Он наблюдал за тучами в небе, и его хвост метался из стороны в сторону, грудь вздымалась в длинном, глубоком вздохе.

Прости, Буруу.

Он собирался рыкнуть, но не стал.

НЕ ТВОЯ РУКА. НЕ ТВОЯ ВИНА.

Отец сказал, что линяешь. Как птица. Правда?

ДВАЖДЫ В ГОД. ЛЕТОМ И ЗИМОЙ.

Скоро ты вернешься туда.

СКОРО НЕ СУЩЕСТВУЕТ. ЕСТЬ ТОЛЬКО СЕЙЧАС.

Ну, я думаю, сейчас ты застрял здесь, со мной.

Он посмотрел на нее. Она улыбнулась и, стесняясь, мысленно сообщила ему о своей симпатии. О чувстве тепла и благодарности, чувстве, когда можно крепко обнять за шею, попросить поддержку и получить ее. Ей показалось, что он немного изменился. Смягчился.

Я рада, что ты здесь, Буруу. Я очень рада, что ты со мной.

БЫВАЮТ СУДЬБЫ И ПОХУЖЕ.

В глазах у него мелькнула веселая искорка.

ДИТЕНЫШ ОБЕЗЬЯНЫ.

Она было громко рассмеялась, но тут же внезапно зевнула. Потянулась, поморгала, прогоняя сонливость.

ТЫ УСТАЛА.

Юкико пожала плечами и снова посмотрела на ловушку.

Я в порядке. Они обязательно вернутся и проверят ловушку в ближайшее время.

ИДИ ОТДОХНИ. Я ПРИГЛЯЖУ.

Нет, я останусь с тобой.

ЕСЛИ ОНИ ПРИДУТ, Я ТЕБЯ ПОЗОВУ. ОТДЫХАЙ. ПРОМОЙ РАНЫ МАЛЬЧИШКЕ. ЕСЛИ, КОНЕЧНО, НЕ ЖЕЛАЕШЬ ЕМУ СМЕРТИ ПРЯМО СЕЙЧАС.

Юкико поморщилась, но согласилась и выползла из своей норки. Она благодарно провела рукой по его морде, и ей показалось, что где-то глубоко внутри он замурчал. Он пошел в лес под вспышки молний, отбрасывавшие резкие тени на белоснежный мех, расчерченный черными полосами.

Она вернулась в маленькую пещеру, которую они обнаружили над озером. Ее пол был покрыт одеялом из сухих листьев и ветвей, которые надуло ветром. Она сгребла листья в кучу в углу, надеясь, что они просохнут, и можно будет разжечь костер. Кин лежал у дальней стены, подрагивая и бормоча во сне, все его бинты промокли. Она пощупала ему лоб и сделала в руку еще один укол антибиотика, тревожась, что лекарственные запасы заканчиваются.

Только через час ей удалось выбить искру своим клинком и разжечь костер. Буруу поймал еще двух форелей и положил их у входа в пещеру. Приготовленные на костре, они были превосходны. В Кигене ничего подобного она даже не пробовала. Ни горького запаха лотоса, ни привкуса гнили. Чистая сладкая мякоть и сок, блестящий на пальцах и губах. Она вздохнула, глядя в темноту, и снова подумала об отце.

За ее спиной Кин пришел в себя, втягивая воздух сквозь стиснутые зубы. Несколько секунд он дико оглядывал пещеру со страхом в глазах. Она повернулась к нему, бледному и изможденному, в слабом свете огня.

– Как ты себя чувствуешь, Кин-сан?

Он взглянул на нее. Моргнул, сфокусировал взгляд, и его дыхание стало немного медленнее.

– Хочется пить, – сморщившись, он сел ровнее. – Больно.

Она достала металлический контейнер, снятый с его растерзанного атмоскафандра, наполнила его речной водой и протянула мальчику. Кин облизнул свои обожженные губы и выпил все до капли, не останавливаясь, вздохнув после последнего глотка.

– Где моя кожа? – Его взгляд был беспокоен.

– Я спрятала ее. За камнями выше по течению.

– В ней маячок, – он снова вздрогнул, руки повисли в воздухе, словно он боялся коснуться ожогов на лице. – Он а-активируется в случае ее к-катастрофического повреждения. Гильдия будет меня искать.