– Ты смотри, получилось, – ухмыльнулся Баркс. Только сейчас я заметил, что шаман стоит рядом. Тени по близости не было, но по шуму и доносящимся ударам я точно знал, где она находится – крушит пещеру, превращая её в одну большую кучу битого камня.

– У меня для тебя будет задание, Лег. Когда вернёшься в столицу, ты должен найти последний кристалл. Теперь только ты да я знаем, где находится седьмая пещера. Даже вождю не буду говорить.

– Как же я туда попаду? Если я правильно понял, то координаты указывают на…

– Да что же ты за болван такой! – оборвал Баркс и даже подзатыльник умудрился мне отвесить. – Сколько раз теб говорили – никогда не озвучивай вслух то, что не должны знать твои враги. Единственное безопасно место, где можно нормально поговорить – вотчина духа-хранителя. Все остальные места этого мира не просто могут, а обязательно будут прослушиваться. Учись держать язык за зубами, оболтус!

Я согласился, стараясь не показывать обиды. Шаман имел право наказывать. Как по статусу, так и по происхождению. Но в любом случае, поставленная им задача носила статус «невозможно». Ибо текст, написанный в пещере, не имел иного трактования – следующая точка находится прямо под дворцом Императора. В месте, куда обычному смертному путь заказан.

Отступление.

– Господин, возникли проблемы.

– Если ты ещё раз придёшь ко мне с такой фразой, мне придётся искать нового помощника. Говори.

– Мы расшифровали полученный текст гоблинов. По указанным координатам была отправлена группа, но на месте они обнаружили не шахту, а ещё одну пещеру. Пустую и разрушенную. Не сохранилось ни единой фрески или надписи. Я отправил новую команду, чтобы по кусочкам собрать всё обратно, но надежды на это нет. Тот, кто там поработал, знал своё дело. Судя по всему, пещеру разрушили несколько дней назад. Кто-то знал, что мы расшифровываем послание. У нас утечка.

– Опять эта проклятая старуха постаралась? Она за этим ездила в приграничье?

– По срокам совпадает. Мы проверили этот вариант и исключили его. От деревни Медведей до пещеры двигаться около двух суток. Ульма всё время была на виду. Как и вся верхушка Медведей. Даже Тень, и та периодически мелькала где-то на фоне, но вы же знаете, чётко уследить за ангелом невозможно, а людей у нас в той деревушке нет. Тот, кто разрушил пещеру, действовал независимо от Ульмы и Медведей.

– Ты понимаешь, что это значит?

– Да, господин. Против нас выступает неизвестный противник, имеющий своего человека в организации. Причём не самого последнего человека – о том, что мы расшифровываем текст, знал ограниченный круг лиц.

– Проверь всех и найди крысу. Что касается новости… Это даже хорошо. Давно у нас не было достойного врага. Посмотрим, что он будет делать дальше.

Учёба…

Как много в этом простом слове скрыто боли, страдания, сломанных судеб и надежд. Если первые несколько дней я ходил на занятия с нескрываемым воодушевлением, то чем дольше находился в Мираксе, тем явственней понимал – Чёрные Вороны недаром носят своё имя. Причём дело не в воронах – в качестве второго слова могло использоваться любое животное. Дело именно в прилагательном «чёрные» – это слово максимально чётко описывает души всех наставников и преподавателей Академии. Ни в этой, ни в прошлой жизни мне никого не хотелось так убить, как тех, кто имел право называться «магистром». Что Вирано, что Болор, да даже Кальвар, наш ректор – будь моя воля, лично бы оторвал им всем головы и выкинул их куда-нибудь на четвёртый, а то и пятый уровень канализации. Хотя, кого я обманываю – шанс это сделать имелся каждый день. Силёнок не хватало.

Пожалуй, стоит об учёбе рассказать немного подробней.

Личный автомобиль Ульмы доставил нас с Хадом к самым воротам Академии. Я с трудом сдержал ухмылку – красующийся герб Пантер не оставлял иного трактования того, кто явился на учёбу. Аналогичные автомобили с клановыми символами выстроились в стройный ряд перед воротами Миракса, чтобы сдать свой ценный груз преподавателям. Здесь, вне стен Академии, студенты максимально старались показать, кем являются на самом деле, чтобы уже внутри завести правильные знакомства и связи. С акцентом на слово «правильные» – кому нужны отпрыски бесперспективных кланов? Стоит признать, что автомобиль Ульмы сыграл своё дело – на нас с Хадом бросали загадочные взгляды, пытаясь вспомнить, кто из Пантер достиг возраста подготовки и почему эту странную парочку привёз личный транспорт главы ведущего клана.

Эльрин поджидал нас в номере. Вначале в комнату вошёл я и удостоился презрительного взгляда. Конечно – отказался идти спасать Хада, да ещё и преподавателям нажаловался. Но когда появился сам Хад, глаза белобрысого округлились.

– Ты жив? Но как? Что произошло? – Эльрин набросился на темнокожего с расспросами, старательно игнорируя меня. Только после того, как Хад поведал усечённую версию событий, рассказав о моих героических действиях и том, как я выбивал у Эйро команду на спасение, стена отчуждения пала. Эльрин подошёл ко мне и, забавно краснея, извинился. Оказалось, Белис наговорила обо мне таких гадостей, что становилось непонятно, как меня вообще допустили до обучения с другими людьми и почему до сих пор не заперли в какой-нибудь отдалённой тюрьме, проводя опыты, как над опасным животным.

Всего на нулевой курс поступило тридцать человек. Нас разместили в просторной аудитории и долгое время никто не беспокоил. Видимо, давали время перезнакомиться. Признаться, желания у меня особого не было – все учащиеся чётко делились на три категории. Нет, на четыре, но последнюю я в расчёт не брал.

Первая, самая многочисленная – детки ведущих и богатых кланов. Эти сразу выделялись. Даже форма, что должна была быть у всех одинаковой, у этих оказалась сделана из более дорогого материала, чем у остальных. Естественно, никто никаких фамилий не называл, но и без того становилось понятно, кто есть кто в этом мире.

Вторая по численности группа – дети кланов попроще, которым пришлось напрячься, чтобы прислать свои чада на обучение в Миракс. Кто-то храбрился, кто-то стоял возле богатеев, пытаясь смеяться вместе с ними, кто-то сидел в одиночестве и смотрел на мир исподлобья, но объединяло всех их одно – испуганные или настороженные глаза людей, попавших в чуждую для себя компанию.

Третья группа состояла всего из четырёх человек, и она сразу выделялась на общем фоне. Девушки. Лиара, Белис и две незнакомки находились в центре внимания толпы богатеев, наслаждаясь вниманием. Я уже знал, что девушек принято отправлять в другое учебное заведение, находящееся на противоположном конце столицы. Там из них готовили будущих матерей, спутниц, ласковых и нежных созданий, лишённых собственной воли и мнения. Но те немногие выскочки, что не желали мириться с общим положением вещей, шли сюда, чтобы потом и кровью заслужить право носить гордое звание «Выпускник Миракса».

Наконец, четвертая группа состояла из трех человек, которым было глубоко наплевать на всю эту возню. Я, Хад и Эльрин. Мы сидели особняком и ни о чём особом не думали. Даже не пытались оценить своих однокурсников – какая разница, с кем учиться? Всё равно это только на год. Согласно статистике, половине присутствующих тотем не дарует возможность оперировать способностями, а значит и на первый курс Миракса их не возьмут.