– Контракт. – Со скучающим лицом напоминает девочка. – Сопровождаю до выборов. Угрозы купирую, как сочту нужным – арсенал на моё усмотрение. Вы были угрозой. Претензии есть?

– Ты не понимаешь, что я сейчас выставлю из дома и тебя, и его? – нарочито спокойно уточняет якудза.

– А я его с психом теперь и сама не оставлю. Оценка угроз – на моё усмотрение. В контракт загляните.

Ватару Асада скрипит зубами.

– Оплаты от меня можешь не ждать. – Обещает он, чуть подумав. – Рекомендаций тоже. А ты, – он поворачивается к сыну, – вон из моего дома. Если сейчас же не извинишься.

– У матери двери такие, что танком не сорвёшь, – зачем-то говорит Асада-младший девочке в ответ на её молчаливый вопрос во взгляде. Отца при этом он демонстративно игнорирует. – Сестра до утра шатается кое-где…

– Можно подумать, я в этом доме сам надолго останусь, – фыркает Асада-старший, но тут же спохватывается. – ВОН. ИЗ. МОЕГО. ДОМА!

– Маса, пошли. – Уверенно заявляет Кимишима и протягивает товарищу руку. – Насчёт ваших фокусов с оплатой поговорим через… – оборачивается девочка с порога, выталкивая одноклассника из дверей наружу буквально насильно.

Ватару Асада снова скрежещет зубами. Договор с девчонкой был заключен через промежуточную «белую» компанию, являющуюся официальной структурой Ямагути-гуми.

Та Семья, имея много больший рейтинг в списке подобных сообществ, действительно способна гарантировать исполнение его стороной всех обязательств.

Этот момент он упустил. Ч-чёрт, или не он упустил? Или договор давала Мивако из своей папки, и участие потомков бывшего профсоюза портовых рабочих в виде электронной подписи – это доработанный секретарём момент?

Ч-чёрт, голова болит.

Интересно, неужели слизняк Маса действительно вот так всё бросит и уйдёт? А красноволосая девка вот так рискнёт и деньгами, и рекомендациями ради пацана?

– Это он из-за «…борись с сильными», что ли? – задумчиво говорит закрывающейся двери Асада-старший, пытаясь осмыслить происходящее.

Почти закрывшаяся стальная дверь в тот же момент останавливается и в ней на мгновение появляется девичье лицо:

– Десять тысяч лет Императору![6]

Ватару был готов поспорить, что в глазах девчонки полыхнула нешуточная ярость.

– Ничего. Перебесится – сам вернётся. – Успокаивает себя глава семьи, после чего тянется к смартфону, звонить своей секретарю.

* * *

– Не парься. Всё будет нормально. – Цубаса за какое-то короткое время превратилась из разбитного подростка в подобие ветерана войны, потерявшего половину семьи.

– Тебе морщина на лбу не идёт. – Говорю, улыбаясь. – Спасибо за всё.

Она уложила меня спать в отдельной комнате, у себя дома, куда притащила чуть не насильно.

За её спиной стоят её отец и старшая сестра.

Мать красноволосой работает вахтовым методом в Заливе, на платформах, и эту неделю дома не ночует. Как я понимаю, именно её комнату мне и отвели.

Члены её семьи, можно сказать, приняли, как родного. Вначале сестра, пошушукавшись с самой Цубасой, кормила нас ужином и поила чаем. Попутно развлекла парой анекдотов.

Я удивился собственным впечатлениям, но в этом доме мне почему-то через полчаса стало легко и спокойно.

Их отец, пришедший с работы, тоже поел и быстро проиграл мне одну за другой все три партии в шахматы.

После блиц-турнира что сама Цубаса, что её сестра смотрели на меня, раскрыв глаза и разинув рот. И не скажешь же им, что я у самого Карпова выигрывал. Пусть и на сеансе одновременной игры.

Постелив в комнате у кухни, мне дружно пожелали спокойной ночи и прикрыли двери снаружи.

А я ещё с полчаса ворочался, не будучи в состоянии уснуть.

А когда сон всё же настиг меня, неожиданно в бок что-то толкнуло со словами:

– Эй, не тормози! Проснись!

Продрав глаза после насыщенного событиями дня и вечера, обнаруживаю рядом с собой старшую сестру Цубасы.

Отоплением местные хоромы, к сожалению, не богаты. А по ночам относительно прохладно. Видимо, именно потому сама девица, подумав и повертев головой по сторонам, уверенно ныряет ко мне под одеяло, из одежды имея на себе лишь её подобие:

– Нам с тобой поговорить надо. – Тихо шепчет она на ухо. – Не шуми, пожалуйста.

Я только собираюсь отвечать ей, как дверь в комнату открывается и молния в виде красноволосой ныряет под моё одеяло:

– Асада, не спи!

А ещё через секунду сёстры смотрят друг на друга широко открытыми глазами.

– Чтo ты тут делаешь?! – после неловкой паузы зловеще шипит Цубаса родственнице. – Да он же наивнее суслика…! Ах ты, с-сука!

А затем красноволосая без затей вцепляется обеими руками в волосы сестре.

– Мне только поговорить с ним надо! – не менее активно оправдывается та, тоже шёпотом. – Убери грабли, или сейчас не знаю, что сделаю!

– Дамы, мне будет крайне неловко перед вашим родителем, если он нас тут застанет в таком двусмысленном… – слава богу, договаривать до конца не требуется.

Сёстры Кимишима, ворочаясь на моей тахте, задвинули меня вплотную к стенке и к ней же прижали. Влезть между ними не могу – для этого надо вставать.

А у меня, как бы поделикатнее, не самый подходящий сейчас внешний вид. По ряду технических моментов… Всё-таки, шестнадцать лет – это шестнадцать лет, и голая баба вплотную к тебе срабатывает исключительно на уровне управляющего сигнала физиологии.

– Какого чёрта ты к нему припёрлась?! – продолжает напирать на сестрицу Цубаса, взяв её за горло. – Что тебе от него надо, Мию?! Это я его к нам привела…!

Хм. Такое впечатление, что она чего-то недоговаривает и сейчас расплачется.

– Мне с ним надо просто поговорить…

– Говори при мне! Потом уматывай отсюда! – разъяряется моя новая одноклассница ещё больше.

– Это не касается тебя, – старшая почему-то не смотрит в глаза Цубасе. – Не могу при тебе…

– Да ты о#уела! – кажется, младшая из сестёр сейчас пойдёт в рукопашную, не считаясь ни с какими последствиями.

– ДАМЫ.

Пока происходящее не приобрело ещё более тяжёлого и необратимого характера, плюю на всё и ввинчиваюсь между ними, перелезая через Мию сверху и стараясь не показываться из-под одеяла наружу.

– Это моя комната на сегодня, так? И я ваш гость, правильно?

Два унылых кивка и вздоха сообщают, что присутствующие не возражают. Цубаса, кстати, мгновенно присмирела, когда я оказался рядом с ней.