детектив Джон Блэйк, чьей основной обязанностью был анализ информации по мере её поступления. У Блэйка был «любимый» подозреваемый, человек, владевший обилием земель возле мест нахождения тел. Он был разочарован, когда командиры отклонили его предложении о более тщательной разработке этого человека. Вместо того, чтобы двигаться дальше, он снова и снова продолжал просматривать данные, пытаясь найти зацепки, связанные с его целью. Он не мог отпустить свою теорию и даже начал говорить, что у его подозреваемого была какая-то связь с офисом шерифа. А, как иначе объяснить отклонение начальством такого перспективного подозреваемого?

В итоге, основную часть своего недовольства Блэйк сосредоточил на мне: я был на стороне тех, кто не видел многообещающего подозреваемого в «теории Блэйка». Обмениваясь горячими словцами, я и понятия не имел, что в действительности он был обеспокоен переменами. Последней каплей стал перевод из целевой группы. Он взорвался на встрече с капитаном Адамсоном и вместо того, чтобы последовать совету капитана о передышке, Блэйк временно оказался не у дел в связи со стрессовым состоянием.

Мы все понимали давление, которое испытывал Джон и его огромное разочарование из-за дела Грин-Ривер. Однажды офис шерифа прислал нам психолога. Будучи командой, мы договорились не артачиться, отчасти потому, что наше начальство искренне пыталось заботиться о нас. Психолог попытался втянуть нас в обсуждение наших чувств и понизить нашу оборону. Но у него не очень-то получилось, отчасти потому что наша внутренняя оборона была тем, благодаря чему мы продолжали функционировать. Как только поймаем убийцу, тогда и поговорим о наших чувствах.

Тем из нас, кто остался после сокращения бюджета Тимом Хиллом, не потребовалось много времени на перегруппировку. Я помню много обедов с детективами Брукс, Дойон, Маллинакс и Мэттом Хэйни, проведённых в перелопачивании проделанной работы и планировании будущей. Иногда наши разговоры проходили за сэндвичами, купленными в местном гастрономе. Мы парковались где-нибудь на «Полосе», ели и разговаривали, наблюдали за проститутками и клиентами, надеясь увидеть что-нибудь важное.

«Осиный укус» начал потихоньку заживать, хотя мы всё ещё были раздосадованы тем, как ФБР и наши начальники решили продавить дело Маклина, нанёсшеее удар по нашему престижу. Особенно скептически настроенным до задержания Маклина был Рэнди Маллинакс, предупреждавший: «Если сильно захотите, то поверите в любого подозреваемого». В день операции он даже сказал некоторым родственникам жертв Грин-Ривер, чтобы те придержали свои надежды. Он не думал, что Маклин был тем самым.

Помимо ущерба, нанесённого целевой группе, и разрушенных надежд семей жертв, подумайте, что случилось с самим Маклином. Не раз в разговоре Рэнди останавливался и задавался вопросом, что теперь ждёт в будущем этого траппера, когда пресса растрепала его имя на всю страну.

Я старался не зацикливаться на прошлом, а фокусировался на поддержании морального духа. Иногда, чтобы передохнуть от рутины, мы ходили на обед в такие места, как «Банр Дор Таверн», известное своими гамбургерами. Но на самом деле полицейские фактически никогда не отрываются от работы. Вероятно, мы были единственными посетителями, знавшими, что несколько лет назад таверна стала местом тройного убийства. Некоторые из нас видели тела и могли держать в голове картину происшедшего. Но мы без проблем там ели. Для нас это было ещё одним свидетельством порочности, а мы видели их так много, что казалось всегда проводим время в местах, одновременно охваченных хаосом и разрушениями. Нужно лишь на время выкинуть это из головы.

В течении нескольких недель мы свыклись с решением округа сократить целевую группу. Команда была меньше, но всё равно оставалась сильной. Постепенно мы выработали стойкое «мы им ещё покажем», что дало новый прилив энергии. А также решили сосредоточиться на подозреваемом, попавшем в поле зрения детективов округа Кинг задолго до обнаружения тел в Орегоне и вероломного вмешательства ФБР, подобно слону в посудной лавке.

Некоторые зацепки, за которые мы решили ухватиться, дала нам работа с компьютером с целью выявить имена, относящиеся к делу Грин-Ривер. Одним из них был Гэри Риджуэй, автомаляр из Де-Мойна, напавший на молодую проститутку, которая по его заявлению, укусила его. Когда Рэнди Маллинакс допрашивал его в 1984 году, Риджуэй признал связь с одной из пропавших девушек – 22-летней Ким Нельсон, в последний раз виденной на автобусной остановке на «Полосе» в ноябре 1983-го. Но он прошёл тест на полиграфе и был перемещён вниз списка подозреваемых.

Когда детектив Мэтт Хэйни пересматривал собранную нами информацию, он заметил нечто интересное. В 1983 году Риджуэй три недели находился в отпуске. Согласно оценкам судмедэкспертов и детективов, в этот период были убиты трое из наших жертв. Подобной активности «Убийца с Грин-Ривер» не проявлял ни в какое другое время.

Также данные о Риджуэе включали отчёт полицейского Порта Сиэтла от 1982 года, который остановился поговорить с Риджуэем, когда тот парковал пикап на бейсбольном поле близ аэропорта. В отчёте говорились, что Риджуэй был с женщиной по имени Дженнифер Кауфманн. Копнув глубже, Мэтт выяснил, что Дженнифер Кауфманн – псевдоним Кели Макгиннесс, пропавшей в ноябре 1983-го.

И последней связью, выясненной Хэйни, была та, о которой хотел бы знать Рэнди, когда встретился с Риджуэем в мае 1984 года. Это был отчёт полиции Де-Мойна об их поездке годом ранее к дому Риджуэя по запросу семьи Мари Мальвар и её сутенёра. В нём фигурировал пикап – опять – и третья девушка из списка пропавших Грин-Ривер.

Чтобы взяться за Риджуэя большего нам и не требовалось. Когда Мэтт Хэйни вместе с парой аналитиков изучил проверку на полиграфе, они выразили явную озабоченность. Никто не спросил Риджуэя о Мальвар и Макгиннесс, так что тест не снимал с него подозрений. Также Мэтт собрал вместе все показания свидетелей о транспортном средстве. Довольно многие из них ссылались на грузовик, который вполне мог принадлежать Риджуэю.

По сравнению с делом, разработанным ФБР для оправдания действий против Маклина, у нас было более чем достаточно зацепок, чтобы оправдать разработку Риджуэя. Но мы очень опасались повторения этого опыта. Мы начали вести наблюдение, используя камеру, установленную недалеко от дома Риджуэя, находящегося в паре кварталов от «Полосы», а также послали детективов и патрульных офицеров в немаркированных автомобилях. И меньше всего нам хотелось, чтобы он начал очередную забастовку, когда мы только начали подбираться к нему.

Пытаясь добыть дополнительные улики, Мэтт решил найти свидетеля, с которым мы разговаривали при первом расследовании исчезновения Ким Нельсон. Во время исчезновения Нельсон, Пэйдж Майли жила в том же мотеле и работала на том же углу улицы. Через несколько дней рядом с Майли остановился мужчина в пикапе, когда она стояла перед магазином