Зима 1810/11 года выдалась холодной. Ветер резкими порывами гнул верхушки деревьев, кружился вихрем вокруг дома и жалобно стонал в каминных трубах. Почти забытая всеми, Мария постепенно превращалась в отшельницу, всегда в сером одеянии, замурованную в своих воспоминаниях.

А потом наступила весна, и она узнала, что Мария-Луиза родила Наполеону законного наследника.

Долгожданное событие свершилось 20 марта 1811 года! Мария-Луиза родила Наполеону сына!!! Его назвали Наполеоном-Франсуа-Жозефом.

Роды не были простыми, и происходили они при следующих весьма странных, если не сказать таинственных, обстоятельствах.

19 марта Мария-Луиза почувствовала первые схватки. Срочно вызванный придворный хирург Дюбуа, осмотрев роженицу, заявил, что дела обстоят очень серьезно.

Всю ночь во дворце не спали. На рассвете к императору явился доктор Дюбуа, измученный и бледный как мел.

— Ну, что там?

В ответ доктор пробормотал что-то невразумительное.

Сбитый с толку Наполеон решил, что Мария-Луиза скончалась. Вскочив с кресла, он крикнул:

— И ладно! Умерла, так похороним!

Дюбуа удалось, наконец, объяснить, что еще ничего не произошло, но если и дальше так пойдет, то придется использовать щипцы.

Наполеон, сожалея о случайно вырвавшихся словах, распорядился:

— Спасите мать! Если она останется жива, у нас еще будут другие дети!

О том, что произошло дальше, подробно рассказано в книге, названной «Мемуары, посвященные жизни знаменитого человека» и изданной в Париже в 1819 году:

«Начались сильные боли, и Мария-Луиза потеряла сознание. Ребенок пошел ногами вперед; а так как голова была огромна, его появление на свет оказалось мучительным. Он был черен и испещрен синяками. Его положили на руки мадам Блез, сиделки, которая, завернув его в салфетки, пропитанные водкой, сказала, что ребенок мертв. Это предположение слышали еще двенадцать-пятнадцать человек, находившихся поблизости. Император вскочил, грубо схватил ребенка и положил, а лучше сказать, бросил его на передник одной из горничных императрицы, которая тут же укрыла его…»

В книге барона де Тири «Римский король» версия о том, что ребенок поначалу родился мертвым, подтверждается следующим абзацем:

«Император устремился в комнату и обнял Марию-Луизу, бросив взгляд на Римского короля, лежавшего без движений и казавшегося мертвым. Мадам де Монтескьё начала растирать его, влила ему в рот несколько капель водки, завернула в теплое белье. Через семь минут король испустил первый крик».

Как бы то ни было, родился такой необходимый мальчик! И 20 марта 1811 года всем было объявлено, что Мария-Луиза родила Наполеону сына, которого под сотню пушечных залпов тут же провозгласили Римским королем и наследником всей наполеоновской империи.

А что в это время делала Жозефина? После того как ее бывший супруг женился на Марии-Луизе Австрийской, ей было запрещено находиться не только в Париже, но и в ближайших его окрестностях. Для ее негласной ссылки Наполеон нашел новое место — мрачный Наваррский замок в ста с лишним километрах от Парижа. 11 марта 1810 года он преобразовал это скромное имение в герцогство и жаловал Жозефине титул герцогини Наваррской.

Безутешная Жозефина выехала в свои новые владения. В сопровождении выделенных ей Наполеоном трех придворных она прибыла в Эрвё, центр департамента Эр. И перед ее глазами предстало новое жилище, апофеоз безвкусицы, построенный в конце XVII века. Вот здесь ей и предстояло «царствовать». Никакого отопления в замке предусмотрено не было, повсюду в комнатах гуляли сквозняки, а сырость, похоже, сохранялась еще со времен Средневековья. Ей, уроженке солнечной Мартиники, теперь предстояло жить на этом Северном полюсе. Закутавшись в два одеяла и полная отчаянья, она легла спать.

* * *

Вечером 20 марта 1811 года к ней в Наварру прибыл облаченный в парадную форму главный почтмейстер из Эрвё и привез важную для всех французов весть: новая жена Наполеона Мария-Луиза родила мальчика, наследника императора, Римского короля!

Вскоре Наполеон великодушно позволил своей бывшей жене возвратиться в Мальмезон, и надо было видеть, с каким наслаждением вернулась она к своим коллекциям минералов, драгоценных изделий, книг в дорогих переплетах и картин старых мастеров: Леонардо да Винчи, Веронезе, Рембрандта…

В Мальмезоне Жозефина постаралась хоть как-то утешиться. Когда любовь проходит, женщина обычно выпадает из своего состояния эйфории и весь мир начинает казаться ей пресным, скучным и пустым. Помня о тех прекрасных ощущениях, которые имели место в состоянии влюбленности, она стремится испытать их вновь и вновь, и если не получается, ей порой даже не хочется жить. И голову заполняют страхи о том, что новой любви не найти, и женщина «зависает» на воспоминаниях о прежних прекрасных ощущениях. Отсюда, как утверждают психологи, возникает зависимость от любимого, который уже не хочет и не может дать того, что требуется…

Правильно сказал кто-то из мудрецов: «Единственный способ навсегда запомнить что-то прекрасное — это лишиться его навсегда».

В Мальмезоне Жозефина стала вести бурную светскую жизнь с бесконечными приемами, обедами, прогулками по парку с обязательным осмотром ее гордости — оранжереи и теплиц. Но так былую любовь не вернешь, так можно лишь на время забыться. Однако и это оказалось практически невозможным, ибо в Мальмезоне относительная свобода Жозефины ограничивалась тем, что подозрительный Наполеон хотел знать о ней все, до мельчайших подробностей, и его тайные агенты постоянно доносили ему о каждом ее шаге, о каждом госте, о всех разговорах в ее гостиной. Иногда он сам, как бы возвращаясь с охоты, неожиданно сваливался ей как снег на голову, так сказать, для «личной инспекции».

А еще страдающую Жозефину одолевало чисто женское любопытство: ей ну очень хотелось посмотреть на эту новую жену Наполеона. Ей казалось, что достаточно будет бросить хоть один взгляд на Марию-Луизу, как она тут же, благодаря своей тонкой женской интуиции, поймет, что та собой представляет и способна ли она сделать ее бывшего мужа счастливым. Но Наполеон без лишних церемоний охладил ее пыл:

— Она считает тебя старухой и старается о тебе вообще не вспоминать. Но если она увидит твою грацию, то сразу лишится покоя и потребует сослать тебя куда подальше.

А затем наступил трагический для Франции 1812 год…

В начале 1812 года все только и говорили о приближении войны с Россией. В то время Мария с сыном гостила у княгини Яблоновской в ее французском замке Бретиньи. Там все были очень обрадованы последним новостям. Княгиня Яблоновская получала из Варшавы письмо за письмом: ей сообщали, что император решительно обязался восстановить Польшу во всей ее целостности. Жившие во Франции поляки поспешили написать своим управляющим, приказывая им предоставлять замки к услугам французов и обращаться с ними, как с господами. В своем поклонении Наполеону они доходили почти до безумия: по вечерам распевали национальные песни, жгли фейерверки, танцевали мазурку. На руке у каждого был шарф национальных польских цветов.