А счастье было, когда она перестала в него верить. Оно засветилось в глазах и руках мужа. Пусть и не задержалось оно на земле, но осталось в памяти и сердце. И тело… Тело отлично помнит это терпкое и теплое счастье.

Перед тем, как произошло с ней несчастье, Ника была в гостях у своего жениха, тридцатилетнего художника, сына адмирала из Севастополя. Виктор так ее любил, так берег, так хотел видеть своей женой, просто так хотел, что спасал от самого себя. Он боялся до нее дотронуться, почти не дышал, находясь рядом. Что и стало причиной беды. Ничего бы не случилось с ней, если бы жених был решительнее, если бы не делал такой проблемы из ее четырнадцати лет. Ника тогда была не менее взрослой, чем сейчас.

Они пришли с Виктором на берег моря. Вероника ходила босыми ногами по кромке воды, сидела в позе Аленушки, смотрела за край земли и воды, а он ее рисовал. Потом эти рисунки будут получать премии, останутся в коллекциях и в музеях. А у нее был только большой снимок одной из работ художника Виктора Феденко. И когда все кончилось для нее, она подарила снимок Марине, попросив повесить так, чтобы Ника его не увидела, когда придет в гости.

Марина. Ника не позвала ее на похороны. Не было желания. Да, у нее нет других подруг. Но в тот самый день Ника поставила знак вопроса на самой дружбе в принципе. Она отлично все видела тогда, она все чувствовала, даже теряя сознание. И лишь один момент остался открытым. Какова была роль Марины в том, что случилось с ней, Никой? Что разнесло ее жизнь в клочья? А сейчас Вероника не хочет это знать. Быть может, Марина — последний не безразличный к ней человек на свете.

А утром позвонила Марина.

— Ника, ты совсем сошла с ума! Ты не позвала меня на похороны мамы! Мне только что сказали, что ты ее похоронила.

— Понимаешь, просто захотелось тишины. И зачем делить горечь с другими, я это не понимаю. Мы с тобой вдвоем как-нибудь посидим, вспомним. Мама тебя любила.

— Я знаю. В том-то и дело. Ну, прими мои соболезнования, дорогая. Мне так жаль.

— Спасибо. Я знаю.

— А я вот зачем еще звоню. Буду благодарна, если не откажешь. Замуж я выхожу. Придешь? Других подруг в городе и не осталось.

— Да, конечно, — после небольшой паузы ответила Вероника. — Я его знаю?

— Точно нет. Он приехал в Симферополь недавно. Случайно познакомились. В общем, послезавтра, в семь, у меня.

Вероника вернулась домой, уснула, когда догорели свечи, которые она зажгла у портрета матери. Проснулась в такой оглушительной тишине, в такой беспросветной пустоте, что мысль о свадьбе Марины, на которую ее пригласили, стала спасением.

Михаил сам разбудил в себе нежность. Он думал о теплых семейных вечерах за круглым столом, когда мужчина и женщина, связанные судьбой и небом, делятся общими планами, делят общее настроение, пьют одно вино и едят один хлеб. Когда воздух дома за их закрытой от мира дверью переносит поцелуи одних губ другим. Когда на них смотрят их дети и постигают главную тайну, основу гармонии. Это всего лишь любовь и крепкая связь мужчины и женщины, величественный, интимный смысл слов: «моя», «твой», «наши». Это вершина существования — любовь.

Михаил хотел еще не именно эту женщину Марину, которая ждет его вечером на свидание, смысл которого совершенно ясен. Он хотел найти в Марине женщину свою. Свою — от кончиков волос до мизинца на ноге. От первого смущения до беспомощного бесстыдства полной открытости и зноя, в котором они расплавятся вместе. Он хотел ту, которую будет боготворить, желать и жалеть, будет ей опорой и главным человеком. Ту, с которой они пойдут по таким ухабам, рвам, под такими грозами и ветрами, которые и называются жизнь. Ту, на которую можно положиться в пути.

Они провели вместе свою первую ночь. Потом еще не одну. Михаил себя не торопил. Он спрашивал себя осторожно: это все возможно? И не менее осторожно отвечал: скорее всего да. Понятно уже, что речь не о знойной страсти, не о романтической влюбленности трубадура. Речь об устойчивом союзе мужчины и женщины во имя своей маленькой вселенной под названием семья. Он не искал в Марине ни исключительного ума, ни ослепительной красоты, ни каких-то ярких добродетелей. Она не Галатея, он не создавал ее по своему вкусу и запредельным критериям. Они встретились совершенно взрослыми, многое познавшими людьми. Пришли друг к другу со своими недостатками, проблемами, со своими планами на будущее. Теперь нужна просто работа. Строительство моста от одной устоявшей личности к другой. Тяжелый, кропотливый труд, который будет украшен теплом физической близости. Союз равных мужа и жены. Так прошел их гражданский брак. К браку законному они пришли не в тумане безумных желаний, а в понимании определившихся общих целей.

Наступил вечер скромной вечеринки по поводу оформления их брака. Михаил пригласил своего партнера по бизнесу. Марина нескольких подруг, две подруги пришли с мужьями. И одна — Вероника — пришла одна. Она была в черном платье. Марина объяснила Михаилу, что Вероника похоронила на днях мать.

Марина была довольна. Гостям явно понравился ее муж. Михаил легко вписался в общий разговор, был искренним, доброжелательным, симпатичным и предупредительным, как хозяин дома. Михаилу эта вечеринка вообще напомнила дом родителей. Уют, покой, причал.

Гости шутили, смеялись, подпевали музыке, которую включила Марина. Она разрешила мужчинам курить. И в оранжевом электрическом свете ретро-абажура поплыли легкие табачные облака. И сквозь одно из них Михаил вдруг увидел женское лицо, которое ярко просияло над другим концом стола. Это подруга Марины Вероника подняла голову, сдвинула черный газовый шарф, которым были окутаны ее волосы и шея. Ничего подобного Михаил никогда не видел в своей жизни. Ему показалось, что он представлял себе это лицо, эти глаза, эти волосы, эти губы, эту шею… Но когда и в связи с чем представлял? Он задумался.

— А теперь скажи мне, что Ника красавица, — уже не очень трезво дернула его за рукав Марина. — Так говорят все мужики в моем доме, которые видят в первый раз Нику.

— Не скажу, — растерянно ответил Михаил. — Я просто подумал, какое необычное сочетание цветов. Ее глаза и волосы…

Он так сказал и почувствовал двойное чувство вины. Он солгал Марине: да, ее подруга настоящая красавица. И он предал и Марину, и эту незнакомую печальную женщину в траурной одежде. Но любой мужчина, прошедший ненастный путь неудачного брака, поймет его. Посреди этого пути часто бывает минное поле под названием женская ревность.

Первая законная брачная ночь и началась, как законная. Марина вышла из ванной, перед кроватью сладко потянулась и со вкусом зевнула. Когда союз тел состоялся, Марина без паузы спросила:

— Тебя по-прежнему зовут партнеры в Канаду?

— Приглашают. Мне не очень хочется. Здесь дело только развивается.

— Надо ехать, — скомандовала она. — Здесь у нас перспектив нет. Таким шансом не бросаются. Многие люди едут в никуда.

Михаил сформулировал мысль, которая появилась давно. Он — не просто мужчина в жизни Марины, не просто партнер и муж. Он — шанс. Совершенно конкретный. И от этой навязанной ему миссии ему никуда не деться. Впрочем, Канада — хорошая страна.