Я слез с кольца колодца и присел за ним. Оказавшись в десяти шагах от цели, я оказался в замешательстве. Надо было подумать хотя бы пару минут, как быть дальше. Что можно, а что нельзя прималу?

— Эй, первушник, — меня окликнули, я повернул голову.

Между лошадей показался слуга-первушник третьей ступени, таскающий ведра с водой. Он стоял, разминая затекшую спину, и с интересом смотрел на меня.

— Ты испытание, что ли, проходил? — удивленно спросил слуга, — Обычно из этого колодца только посвященные в прималы вылезают.

— А я и есть примал, — ответил я.

— А что же ты тут делаешь? — первушник удивился и кивнул на замок, — Сюда из столицы прибыл сам величайший приор. Судят Скорпионов, и кланы должны сказать свое слово.

— А ты откуда знаешь? — спросил я, прищурившись.

Тот улыбнулся и, подмигнув мне, снова взял ведро:

— Так разве слуги не знают все про своих своих господ?

Я зашел за лошадь Хакона, чтобы звери во дворе не видели меня. Удивительно, но конь повернулся и дружелюбно фыркнул, будто узнал меня.

— Госпожа Хильда здесь?

— Правая рука господина Хакона? — переспросил первушник, а потом кивнул, — Да, здесь.

— А можно пройти в замок еще как-нибудь, кроме этой двери? — я показал на вход, где толпились звери.

Насколько я знал нравы Инфериора, навряд ли первушнику позволят протискиваться среди второй меры. Будь ты хоть трижды примал, прибьют на месте.

— Так ты и вправду примал, что ли?

— Говорю же, да, — я показал на колодец, — Вот только испытание прошел. Надо госпоже показаться.

— А-а-а… — с восхищением в глазах сказал первушник, — И Лес Правды прошел?

— Точно.

— А Прожгу знаешь? — чуть прищурившись, спросил слуга.

— Это кто?

— Кухарка у госпожи Хильды.

Я покачал головой, чувствуя подвох:

— Прожгу на знаю, там Рябжа заведует. Скучать госпоже не дает, у нее на кухне свои законы.

Слуга улыбнулся и почесал затылок:

— Ты уж не серчай, примал, что не поверил сразу. Рябжа эта — сестра моей матушки.

Он поманил за собой, и мы пошли вдоль крепостной стены. Стоящие лошади прикрывали нас от чужих глаз, хотя и так никто не обращал внимания. Слуги — они и слуги, что на них смотреть-то?

— Я проведу тебя через кухню, там сможешь пройти в трапезный зал.

Первушник не обманул, и вскоре действительно на задах замка обнаружилась неприметная дверца. Слуга проводил меня через богатую кладовую, потом через кухню, где на мне скрестились десятки удивленных взглядов.

— Прожга, ты кого это ведешь? — послышался голос.

Тот отмахнулся:

— Тут слуга с сообщением для госпожи…

Поторапливая меня, он стал подталкивать в спину. После кухни мы оказались в длинном освещенном коридоре, и первушник махнул рукой в дальний конец:

— Дальше не пойду, меня старший заметит. Там будет лестница, поднимешься.

И слуга ушел обратно исполнять свои обязанности по уходу за лошадьми, я даже не успел его поблагодарить.

Я прошел по коридору, на всякий случай все сканируя. Потом по небольшая винтовая лестница вывела меня в зал. Он был огромен, хотя снаружи замок казался намного меньше.

Дома кланов явно уступали крепости Альфы в великолепии. Я был в доме Лунного Света, неофициально удалось посмотреть и дом Полуночной Тени. Тот зал, в который я попал, мог вместить гораздо больше народу.

Прямо передо мной стояли спины. Кожаные доспехи с меховыми оторочками, простые рубахи, легкие кольчуги — Серые Волки стояли плотной стеной, глядя на что-то в центре зала. Что примечательно, я не видел при них оружия.

Балкон, нависающий над выходом, бросал на него густую тень. Поэтому, оказавшись в зале, заполненным зверями, я смог осторожно пойти вдоль стенки, сливаясь со стихией.

— Как же так получилось, Рагнар, что ты проглядел у себя под носом это отрепье? — пророкотал сильный голос, пронизывающий до глубины души.

Я не сразу почувствовал давление. Оно напоминало то ощущение, как тогда на Перевале, когда меня пытался силой прижать к земле ложный оракул Рульф.

В зале присутствовал кто-то невероятно сильный, и голос принадлежал ему. Мне даже искорки попали в глаза — этот кто-то излучал много магии. Вот он какой, человек.

За спинами зверей не было видно беседующих. Воцарилось молчание — Рагнар, он же Альфа, вожак Серых Волков, не спешил отвечать.

Ответил Хакон, бас главы Лунного Света я с легкостью узнал:

— Великий приор, Скорпионы следовали решению Совета.

— Ложь! — голос Рульфа я узнал сразу, — Совет был неполным, и не мог принять решение об уничтожении целой Стаи. Кабаны сразу же сообщили вам об этом, великий приор.

— Я нахожусь здесь уже полдня, — ответил приор, — И поражаюсь тому хаосу, что творится в твоих землях, Рагнар.

— Потому мы и просим, великий мастер Зигфрид, вашего благословения на справедливый суд, — ответил наконец вожак, — Многое здесь действительно звучит для меня впервые.

— Оно и видно. Эти двое даже не в состоянии ответить за себя и свою стаю, — сказал приор, — Разве это справедливо, что довели до такого?

— Скорпионы ответили за себя, когда полностью вырезали Белых Волков, — снова сказал оракул Рульф, — Где ж это видано, чтобы в такое время, когда восток потонул в войне и каждый воин на счету…

— Казнить их! — послышались голоса.

— Великий мастер Зигфрид, но Скорпионы следовали решению Совета, — я с дрожью в сердце узнал голос Хильды.

Живая и невредимая. Я улыбнулся, но не рискнул сканировать зал стихией земли, чтобы прикоснуться к ее стопам.

Хильда добавила:

— Это был тайный Совет, о собрании которого никто не сообщил.

— С каких пор фантазии ветренных девок стали доказательством? — деланно удивился оракул.

— Рагнар, кто эта девица?

— А это лунная шавка, которая не умеет держать рот закрытым, великий мастер Зигфрид, — вставил слово Рульф.

— Оракул, прояви уважение к Небу, — недовольно проворчал Альфа, вожак Серых, — Здесь все же вершится суд.

— Это моя правая рука Хильда, господин Зигфрид, — ответил Хакон, — Она потомок Белых Волков, хоть и непрямой. Внучка Белой Волчицы.

— А, Белая, как же не помнить такую, — усмехнулся приор, — Зверица, которая убила не одно исчадие Тенебры.

— У нас уже есть в Совете потомок Белых Волков, и он уже сказал свое слово, — опять влез Рульф, — Скорпионы должны понести наказание.