провел впустую, ничем не занимаясь и ничего не делая!

За тюремными стенами жизнь била ключом, но мне было пока еще запрещено в ней принимать активное участие. Правда, я мог пользоваться телефоном, решая свои бизнес проблемы. Но я-то знал о том, что мой телефон все, кому не лень, прослушивают. Любой мой звонок или разговор не только прослушивался, но и тут же анализировался лучшими русскими аналитиками. Генерал Терентьев не спал, он попросту взял временный перерыв. Он, наверняка, очень хорошо знал о том, где я в данную минуту нахожусь и чем занимаюсь.

Иван Николаевич не успокоится и явно предпримет какие-либо шаги по вызволению из финской тюрьмы и по моему захвату в свои руки. Поэтому его аналитики в моих телефонных разговорах в моих телефонных переговорах ищут подспудный смысл, так как Терентьев хочет знать, что же именно я замышляю. Эта мысль меня несколько увлекла, она заставила заработать мое воображение. И тогда в моей голове промелькнула мысль о том, чтобы …

В этот момент за моей спиной послышался голос Вепря из соседней камеры:

– Босс, чем занят! Может смотаемся в тренажерный зал и там немного подкачаемся?!

Вепрь – поляк по происхождению и космополит по характеру. Он в соседней камере появился всего лишь неделю назад. Парень на воле что-то украл и ему за это дали год тюремного исправления. Да, это именно таким образом, финны своим преступникам присуждают тюремное исправление, а не тюремное наказание! За свои тридцать два года, в какой только стране мира этот поляк не побывал, и повсюду он себя чувствовал своим человеком. Во Франции он был французом, в Турции – турком, а в Норвегии – коренным норвежцем. Да и как только он появился в нашей тюрьме, то моментально стал бывалым арестантом. Повторяю, не авторитетным, а бывалым арестантом. Во всю пользовался предоставленным финнами комфортам и удобством. Единственное, что я не понимал, почему он ко мне так благоволил и тут же попытался стать моим близким другом?!

Вот и сейчас он ко мне обратился запанибратски, словно я его друг и товарищ! В принципе, я мог ему возразить и с предложением своей дружбы послать его, куда подальше! Но я не стал этого делать, а развернулся к нему и сказал:

– Почему бы, Вепрь, нам бы не подкачаться! Пошли, а не то эта камера мне надоела!

И снова длинный тюремный коридор, пока мы вдвоем с Вепрем шли к лестнице, чтобы спуститься на первый этаж. На первом этаже располагались все служебные помещения только с добавлением слова «тюремные» – общая столовая, тренажерный и спортивные залы, прачечная, парикмахерская и даже кинозал. На этом же этаже имелись мастерские, где желающие могли бы заработать девяносто центов за день. Тем же, кто отказывался от какой-либо работы, от финского правительства в знак за извинения за содержание в тюремных стенах получали по тридцать центов. Я отказался от работы и этих тридцати центов в день и еще в день поступления заявил, что готов оплатить свое пребывание в этой паршивой финской тюрьме из расчета ста пятидесяти евро в день. Но мне, видимо, не поверили, так как ко мне из тюремной администрации никто не приходил и счета не предъявлял!

По дороге нам приходилось то и дело приветствовать или раскланиваться с другими узниками, встречавшимся нам по пути. Тюрьма Сёрнёйстен по русским или американским меркам – небольшая тюрьма, она рассчитана всего лишь на триста арестантов или подследственных. Но эта ее, так называемая «открытость», начинала мне действовать на нервы. Я никак не мог уединиться, чтобы в тишине и в уединении продумать свою дальнейшую судьбу. Всегда находился кто-то, кому я срочно потребовался для того, чтобы поговорить или дать совет. Я так и не понял, по какой причине я вдруг оказался в авторитете у русских, а их было немало в этой финской тюрьме. И все они перевоспитывались за чрезвычайно тяжелые преступления – убийства или вооруженный грабеж.

Тренажерный зал оказался переполненным, все тренажеры оказались занятыми.

– Может тогда поплаваем … – С сомнением в голосе предложил Вепрь!

Вход в бассейн был на другой стороне коридора первого этажа, когда мы перешагнули его порог, то он оказался полупустым. Двое или трое заключенных с маленького трамплина отрабатывали прыжки в воду. Быстро переодевшись, я прямо с бортика нырнул в воду и себя мгновенно почувствовал рыбой. В Финиксе я по утрам и по вечерам обязательно плавал бассейне, чтобы хотя бы немного охладиться от дикой дневной жары. Поэтому за двенадцать научился уважать и любить плавание, так что в тюремном бассейне я действительно самого себя почувствовал настоящей рыбой. Сначала из конца в конец бассейна я проплыл баттерфляем, а затем перешел на кроль. Постепенно начало возвращаться хорошее настроение.

Когда я в который раз подплывал к ныряющим с трамплина, то на повороте головы для вдоха, я вдруг увидел, что один из этих трех арестантов что-то держит над своей головой. Затем послышался громкий крик Вепря … и на меня обрушилась тьма. Вот только в ней почему-то было очень много кровавых оттенков. А затем я полностью погрузился в эту самую тьму.

Когда открыл глаза, то очень удивился сильной боли в голове, а также и тому, что находился не в своей камере со стенами, по моей просьбе, покрашенными в голубизну неба, а в помещении с белыми стенами. Перед глазами все качалось и кружилось, с большим трудом в этом коловращении я сумел выделить женскую фигуру. Она подошла ко мне, в этот момент меня что-то кольнуло в шею, глаза закрылись и, похоже, что я заснул.

Когда я снова открыл глаза, то боль в голове сильно поутихла и не так уж сильно кружилось в глазах. По крайней мере, я сумел понять, что я, по-прежнему, нахожусь в помещении с белыми стенами. Женщина куда-то ушла, а передо мной на стуле сидел Вепрь. Что меня больше всего удивило, что на этом амбале, этот поляк был ростом под потолок, а человека с такими широкими плечами я пока еще в своей жизни не встречал, был белый халат.

– Где я и что со мной произошло?!

– Босс, ты уж меня извини! Я недоглядел …

– Ты, о чем говоришь, Вепрь?! – Я не понял слов поляка. – И к тому же ты не ответил на мои вопросы! Где я нахожусь?! И что со мной произошло в бассейне?! Быстро отвечай, а не то я рассержусь!

– Не сердись, босс! Сейчас ты находишься в тюремном лазарете! Те трое подонков