– Ну, ладно, не хочешь говорить о Риге, так продолжай свой рассказ о своих тюремных приключениях, граф Монте Кристо!

– Это ты, о чем, Фомич?! И почему граф Монте Кристо?! Ах, да, Дантес из тюрьмы бежал, притворившись умершим аббатом Фария! Ну что ж, с этим можно согласиться! Вот только я умер на самом деле! Когда Вепрь мне предложил эту формулу побега, то я тогда, хорошенько не подумав, сразу же с его предложением согласился! Это сегодня, когда крематорий уже позади, я обращаю внимание на некоторые нестыковки в его предложении!

– Интересно, какие же именно нестыковки в его рассказе ты, граф, обнаружил?! – Задумчиво Фомич поинтересовался.

– Ну, во-первых, откуда у заключенного даже финской тюрьмы мог появиться шприц с лекарством, который пока еще находился в секретной разработке?!

– М-да, с этим можно согласиться! Но откуда тебе, граф, известно, что это за препарат, а также то, что он находится в секретной разработке и какой организации?! И что еще, на что ты якобы не обратил внимание?!

– Слушай, Фомич, я устал и мне не хочется вспоминать о недавнем прошлом!

– Ты, граф, хотя бы хоть чего-нибудь расскажи, а не то и я засну за этим чертовым рулем и мы – разобьемся! Темень стоит такая, что на дороге я практически ничего не вижу! Может быть, мы где-нибудь остановимся и немного поспим! Завтра утром приедем в чертову Ригу! Твои люди нас подождут, ничего с ними не случится!

Впереди появилась светящаяся неоновыми огнями «Autosole Motel». Это была рекламная вывеска одного из не очень дорогих латышских придорожных мотелей! Рано утром на завтрак нам подали прекрасную крестьянскую выпечку, сыр и кофе. Заплатив хозяевам мотеля тридцать пять евро за проживание и за завтрак, мы отправились дальше в путь. Где в полдень мы прибыли в Ригу.

– Фомич, припаркуйся где-нибудь неподалеку от Ратушной площади! Я же немного прогуляюсь по Риге!

С этими словами, я покинул салон автомобиля. Но прежде чем идти по нужному мне адресу внимательно вокруг осмотрелся. Все было, как и в советские времена. Много народа пришло посмотреть на главную достопримечательность этого города, на Ратушную площадь. Вокруг меня было множество туристов, чему-то улыбающихся и смеющихся. Уже собираясь отправиться в путь, мои глаза совершенно случайно коснулись номеров автомобиля, салон которого я только что покинул. Номера были, как номера и к тому хельсинские!

И опять в моей голове снова произошло короткое замыкание. В моей голове вдруг появилась мысль о том, что сегодня утром финская полиция обнаружила, что в одном из городских крематориев исчез мужской труп … Причем все вчерашние трупы ночью были сожжены, но одного праха не хватило на похоронный кубок! В этой связи хельсинская полиция всех вчерашних умерших вот-вот объявит в розыск! Скандинавский регион не такой уж большой по площади, так что розыск вчерашних умерших будет производится по всему региона, включая и Прибалтику!

Я подошел к Форд «Мондео» со стороны водителя. В открытое окно Фомичу протянул евро по две двадцатке и ему предложил:

– Фомич, почему бы тебе не посидеть вон в том баре, на противоположной стороне этой улицы?!

– А выпить-то я могу? – На мое предложение своим вопросом Фомич ответил.

– А ты догадайся, почему я даю две двадцатки, а, скажем, не пятьдесят евро?!

Уже я загадкой ответил на вопрос Фомича, так как самое большее на эти евро он в баре напротив мог бы купить двести или двести пятьдесят своей любимой Пшеничной. Все еще размышляя о Фомиче, я одновременно как бы растворился в толпе туристов. Пересек всю площадь наискосок и вошел еще в один переулок, выходивший на Ратушную площадь, но с другой ее стороны. Меня интересовал четвертый дом слева, в нем была конспиративная квартира шведской разведки. Да, не удивляйтесь, именно шведской разведки или шведского гестапо – политической полиции. Шведы – не дураки и для того, чтобы держать руку на пульсе всего происходящего в своем регионе, они имели разведцентры едва ли не в каждой балтийской стране вдобавок к службам своих военных атташе.

Я замедлил свой шаг, увидев, что рядом с нужным мне домом толпятся множество людей, уличные зеваки и прохожие. Подойдя к людям, я услышал, что они переговариваются приглушенными голосами или тихо перешептываются. В этот момент из дома латышские полицейские начали выносить носилки, на которых, по всей видимости, лежали мертвые тела людей. Разглядеть их лица не было никакой возможности, так как все тела были упакованы в пластиковые пакеты. Вот тебе бабушка и Юрьев день! Я шел на деловую встречу с коллегами полковника Андерсена, а пришел на их похороны! И кто же такой в такой доброй и милой Латвии мог так поступить с разведчиками союзного государства?! Из шепота окружающих меня людей становилось понятным, что это были некие русские, которые своими поступками стали тревожить всю Европу!

Потолкавшись минут десять в этой возбужденной от собственного страха толпе латышей, я потихонечку начал из нее выбираться. В тот момент я уже думал о том, что если бы не страх Фомича перед автомобилем и его нежелание ехать ночью, то и мое тело, возможно, находилось бы в одном из этих пластиковых мешков. Но бог пока мне позволяет не сгореть заживо, не быть убитым от удара по голове и не быть расстрелянным вместе с сослуживцем Оливии Андерсен! Вероятно, он меня бережет для чего-то другого! Но в данный момент мы с Фомичом остались без документов, чтобы могли бы и дальше продолжать свою поездку по Европе!

Фомич, как ни в чем не бывало, сидел в баре и пил свою водку. Причем перед ним стояла бутылка Пшеничной. Я моментально догадался, что он эту бутылку купил в соседнем супермаркете, затем сто грамм водки заказал в баре и под видом этих сто грамм распивал из всей бутылки. Опять эти русские привычки, ни один истинный законопослушный европеец так не поступит, они попросту до этого никогда не додумаются! Неслышными шагами я подошел к Фомичу и тихим голосом поинтересовался:

– Ты мне не нальешь сто грамм, а то что-то голова болит?!

– Тебе я ничего не налью из своих запасов! – Не оборачиваясь ко мне, Фомич пояснил. – Я тебя увидел еще на улице, когда ты к бару подходил! Выражение твоего лица мне подсказало, что встреча так и не состоялась! Видимо, Николаевич перестарался и всех твоих шведов из-за того, что мы вовремя не появились перестрелял!

– Кто такой Николаевич?

– Ты, что забыл, как в своей среде мы обращается друг к