Получается, что цифры и факты убедительно доказывают, что «кровавым злодеем» следует считать не Ивана Грозного, а его западных коллег, в наше время исключительно высоко почитаемых у себя на родине. Может быть, и нам стоит если уж не с почтением относиться к Ивану Грозному, то хотя бы перестать его демонизировать?

Те же российские историки и мыслители, навесившие на Ивана IV ярлык одного из ужаснейших злодеев, не замечали никаких особых злодейств у другого русского царя – Петра I. Более того, их стараниями Петр в наше время почитается как великий реформатор и благодетель Руси. О его реформах мы еще будем говорить (см. статью «Петр I»), а здесь достаточно вспомнить его поступок с царевичем. Беспощадный реформатор действовал просто, убежденно затушив в себе все отцовские чувства как лишнюю сентиментальность.

Примечателен и тот факт, что уже на следующий день после того, как был убит его единственный сын, Петр шумно праздновал годовщину Полтавской победы, и в его саду все «довольно веселились до полуночи». Кстати, тот же Иван Грозный после смерти сына несколько дней в отчаянии просидел у гроба царевича.

Почему же тогда Петр I, погубивший много больше людей, нежели Иван Грозный, не осуждается за это ни у нас, ни на Западе (между прочим, именно при Петре возобновились публичные сожжения «еретиков» и инакомыслящих)? С Западом понятнее, поскольку своей прозападной политикой Петр отбросил Россию в ее развитии намного назад. Не совсем понятно только, почему в нашей стране Петр так почитаем. Хотя и это можно объяснить, только, наверное, придется написать отдельную книгу.

И немного еще об одном заблуждении, связанном с именем Ивана Грозного. Широко известная картина И.Е. Репина «Иван Грозный и сын его Иван» изображает роковую стычку в Александровской слободе – любимой опричной резиденции царя. В действительности Иван Грозный не «положил на месте» сына ударом железного костыля в голову, как думал В.О. Ключевский.

То, что было на самом деле, прояснило подлинное письмо царя, найденное исследователем Н.П. Лихачевым. Похоже, что события развивались следующим образом. Примерно за десять дней до смерти царевича Иван Грозный избил посохом беременную сноху Елену Шереметеву. Поводом для этого было то, что он застал ее неодетой (в те времена перед посторонним женщина могла явиться, когда на ней было не меньше трех рубах). Но вполне вероятно, что основной причиной гнева царя было его нежелание иметь потомка от Шереметевой. Той же ночью Елена родила мертвого ребенка.

Когда об этом стало известно царевичу, он окончательно надломился. Произошел приступ падучей болезни, затем – лихорадка, и 19 ноября 1581 года сын Ивана Грозного скончался.

Отметим, что Иван IV не ожидал подобного развития событий. Смерть прямого наследника чуть было не лишила его рассудка, основательно подорвав психику и здоровье. Через два года скончался и сам Иван Грозный.

Самый известный за всю историю человечества пророк действительно имел определенные знания по астрономии и астрологии. Но использовал он их лишь для того, чтобы датировать те события, которые являлись ему «как бы в огненном зеркале». В своем письме Генриху II Нострадамус сообщает: «Большую часть пророчеств я делал с помощью бронзового треножника». О самом процессе написано в самом начале «Пророчеств»:

На треножнике сжигались благовония (или, может, галлюциногены?), пары которых помогали предсказателю проникнуть в «тонкие миры» и увидеть будущее (сам Нострадамус писал сыну о «эпилептическом возбуждении», «Божественном наитии» и т. п.). То есть практиковалось то, что называется ясновидением, и сам Нострадамус в гораздо большей степени был ясновидцем, а уж никак не астрологом.

Кстати, сам пророк признавал, что мог ошибаться в астрологических вычислениях. И действительно, специалисты отмечают, что составленные им гороскопы полны ошибок из-за того, что он плохо рассчитывал положение планет. Порой Нострадамуса даже называют не астрологом, а «астрофилом» – «звездолюбом».

А.А. Пензенский, автор книги «Нострадамус: миф и реальность», пишет: «…современники отмечали, что астрологические расчеты Нострадамуса весьма далеки от совершенства. Это заметно и в альманахах, где автор допускал грубые ошибки в расчете времени наступления лунных фаз, и в некоторых индивидуальных гороскопах, им составленных. Так, гороскоп его секретаря Жана Шавиньи имеет неправильную структуру, а положение планет не соответствует указанному времени рождения. В тех случаях, когда в катренах мы находим возможность установить по описанному расположению светил некую дату, всегда выясняется, что эти описания заимствовались Нострадамусом из современной ему литературы. Можно сказать, что прорицатель был поэтом среди астрологов и астрологом среди поэтов. Для него главным были не цифры, а «пророческий энтузиазм», в котором астрология играла лишь роль вспомогательную, а также мировоззренческую. Поэтому Нострадамус не слишком доверял собственным расчетам, предпочитая списывать даты «судьбоносных» конфигураций (например, соединений Юпитера и Сатурна) у других авторов, попутно расцвечивая их стихами в зависимости от своего видения грядущих событий. В большинстве же случаев астрологические ассоциации в альманахах и особенно в «Пророчествах» были призваны укрепить авторитет автора».

Специалисты «по Нострадамусу» способны найти у него предвидение любых событий – от начала войны в Ираке до второго президентского срока Путина. Но для того чтобы отыскать эти точные попадания, нужно, во-первых, действительно быть «специалистом» и, во-вторых, использовать особые методы расшифровки катренов, заключающиеся порой в прямых подтасовках. А все дело в том, что таких вот точных попаданий, что бы ни утверждали поклонники Нострадамуса и астрологи всех мастей, у него не так уж и много.

Даже те исследователи, что верят в его пророческие способности, в качестве подтверждения своей правоты приводят всего несколько десятков уже сбывшихся пророчеств (из тысячи).

Нострадамус. Портрет кисти Сезара, его сына. 1614

Автор журнала «Звездочет», кандидат физико-математических наук Сергей Язев пишет об этом: «Морен (известный французский исследователь творчества Нострадамуса. – С. М.) в своей книге «Нострадамус» цитирует 73 катрена. Два из них относятся, так сказать, к технологии изготовления пророчеств. Для двадцати семи Морен не нашел соответствий в истории и считает, что речь идет о событиях будущего. В книге остаются всего 45 катренов, которые Морен связал с уже происшедшими историческими событиями. Надо полагать, что он выбрал наиболее яркие подтверждения уникальных способностей Нострадамуса, в которые Морен искренне верит!