по замыслу, но неважный по исполнению. Метил высоко, да летал низко». Данные ему инструкции были туманны: ему следовало «совершить нечто на благо американцев, что прославило бы армию его величества», и отправиться на зимовку на Антильские острова. Но что именно совершить? Совместными усилиями с американским генералом Салливаном он попытался взять Ньюпорт. Дело закончилось полным провалом, и, как это часто бывает у незадачливых союзников, французы обвиняли в неудаче американцев, а американцы — французов. Лоялистская «пятая колонна» поговаривала, что французы явились в Америку, чтобы построить там новую Бастилию, что они запретят преподавание английского языка, что Сэмюэла Адамса вынудили отречься от протестантской веры, что в Бостон прибыл корабль, доверху нагруженный облатками для католического причастия и облачением для священников, и другие глупости, которыми, как водится, с наслаждением делились между собой разные дураки. Лафайет, радуясь прибытию соотечественников, пытался сгладить конфликты, но у него было очень непростое положение. Для французских военных он был младшим чином и дезертиром, для американцев — генералом и героем. «Вам должно быть забавно, — робко делился он с д’Эстеном, — что я тут стал этаким генералом. Признаюсь, мне и самому смешно». Клинтон после долгих колебаний решил отправиться воевать на Юг. После истории с Бергойном Север наводил на него страх; он знал, что Новая Англия настроена враждебно. Напротив, беженцы-тори, прибывшие в Нью-Йорк с Юга, утверждали, что обе Каролины и Джорджия только и ждут прихода англичан, чтобы восстать против конгресса. Но беженцы путали собственные обиды с чувствами, царившими в их родных провинциях. На деле же англичане, несмотря на блестящую победу Корнуоллиса над Гейтсом при Кэмдене, так и не смогли усмирить Юг, где патриоты вели против них настоящую партизанскую войну. Д’Эстен уже давно ушел на Антильские острова. Победа и мир казались дальше, чем когда-либо прежде.

4. В конце 1778 года Лафайет испросил и получил отпуск. Он собирался поехать во Францию, чтобы возродить среди французов прежний энтузиазм в отношении Американской революции, заметно поубавившийся после неудач графа д’Эстена и недоброжелательных комментариев по этому поводу. Вашингтон охотно отпустил его, считая, что он будет полезнее в роли пропагандиста, чем в роли военного. В Версале его приняли благосклонно. Сама королева захотела встретиться с ним и послушать его рассказы «о наших славных американцах». Его присутствие и вызываемые им эмоции были лучшей пропагандой. Он рассказал о ситуации в Америке Морепа и Верженну и сумел их убедить. Французские министры подумывали тогда о вторжении в Англию, и в течение всего лета 1779 года в Гавре и Сен-Мало стоял военный флот. Этот план не осуществился, но французские эскадры продолжали повсеместно контролировать море, и то, чего Лафайет просил от имени американцев, было не только возможно, но и легкоосуществимо. Он просил, чтобы на помощь Соединенным Штатам был отправлен корпус в четыре-пять тысяч человек. У Версаля было два возражения: среди американцев, похоже, не было согласия, да и французские части они приняли неважно. Кроме того, Испания, с которой Франция была связана Фамильным договором и которая вела войну против Англии, будучи сама колониальной державой, не слишком симпатизировала борьбе колоний за независимость. Лафайет ответил, что одного Вашингтона достаточно, чтобы внушить доверие, и что, если бы французами командовал он, Лафайет, их бы приняли прекрасно. В конце концов ему удалось убедить министров, и те решили отправить шесть тысяч человек в личное распоряжение генерала Вашингтона, чтобы тот делал с ними что пожелает. Однако, поскольку Лафайет был еще слишком молод и неопытен, командовать этим походом назначили графа де Рошамбо. Лафайет же должен был поехать вперед и сообщить Вашингтону об успехе своей посольской миссии. Это было в феврале 1780 года.

5. Министром военно-морского флота был г-н де Сартин, у которого «часы вечно отставали», поэтому Рошамбо со своей армией прибыл в Брест задолго до транспортных судов. Дело так затянулось, что Рошамбо решил больше не ждать и отправился в путь с пятью с половиной тысячами человек, без лошадей. В подчинении у него были славные полки, а офицеры носили самые громкие имена Франции: Монморанси, Кюстин, Шартр, Ноай, Лозен. В июле 1780 года караван судов без потерь подошел к Род-Айленду. В Ньюпорте войска были прекрасно приняты. «Благодаря учтивости, отличающей французскую нацию, французские офицеры всех чинов и званий оказались очень обходительными и приятными в общении». По правде говоря, жители Ньюпорта опасались, как бы французы не оказались слишком обходительными. Про герцога де Лозена говаривали, что он не пропускает ни одной женщины. В Ньюпорте его разместили в доме одной прекрасной пуританки. Но у него хватило тонкости ума, чтобы понять разницу между такой хозяйкой и мадам Дюбарри. Красавцы-военные, прекрасно одетые, прекрасно вооруженные, платили золотом и производили впечатление такой силы и довольства, что с ними связывали самые большие надежды. Однако Рошамбо не затем прибыл из Франции, чтобы его офицеры отплясывали в Ньюпорте. Как и д’Эстен когда-то, он задавался вопросом: «Что полезного могу я сделать?» Лафайет, служивший офицером связи, посоветовал взять Нью-Йорк. Рошамбо совсем не нравилось слушать советы какого-то мальчишки. Лафайет был ему по душе, но он обращался с ним скорее как отец с сыном, чем как генерал с другим генералом. «Ваша душевная горячность, — говорил он ему, — несколько вредит основательности ваших суждений». Точно сказано, но едва ли вежливо. Наконец Рошамбо удалось лично встретиться с Вашингтоном в Хартфорде. Американский главнокомандующий понравился французскому главному штабу. Он показался французам человеком прямым, достойным, немного печальным, с благородными манерами. «Настоящий герой». Лафайет выступил в роли переводчика. Оба военачальника, Рошамбо и Вашингтон, сошлись во мнении, что следует попросить у короля Франции подкрепления. Чтобы покончить со всем этим, необходимо было тридцать тысяч человек и господство на море.

Джеймс Пил. Портрет генерала Горацио Гейтса. Ок. 1782

Граф де Рошамбо. Гравюра XIX века

Встреча Лафайета с Марией-Антуанеттой и Людовиком XVI в 1780 году. Гравюра из серии «Жизнь Лафайета». 1859

6. По возвращении из Хартфорда Вашингтона ждал неприятный сюрприз. Самым важным стратегическим пунктом для американской армии был Уэст-Пойнт. Там узкий проход между высокими берегами позволял контролировать навигацию на реке Гудзон. Вашингтон поручил командование этой позицией Бенедикту Арнольду, человеку гражданскому, который с начала войны проявил способности к военной службе и принял активное участие в разгроме Бергойна. Вашингтон не знал, что хороший солдат Арнольд стал плохим гражданином. Попав под трибунал по довольно ничтожному мотиву, он был оправдан, но затаил обиду. Ему казалось, что конгресс отнесся к нему несправедливо. Кроме того, он женился на лоялистке из Филадельфии и теперь втайне симпатизировал англичанам. Через офицера британской разведки, молодого майора Андре, он вступил в переговоры с Клинтоном, намереваясь сдать англичанам Уэст-Пойнт. Реку перегораживала тяжелая железная цепь.