А вот скажите мне, пожалуйста, почему на свете не существует философской школы мойщиков посуды? Ведь это занятие создает самые что ни на есть благоприятные условия для извлечения невинных радостей, связанных с попытками раскрыть нераскрываемое. Работа механическая, тело в непрерывном движении, зато от мозга почти ничего не требуется. Каждый день у меня было по восемь часов для того, чтобы подыскивать ответы на множество вопросов.

Какие вопросы? Да любые! Пять месяцев назад я был процветающим и уважаемым специалистом, подвизавшимся в одной из самых респектабельных профессий в мире, который я знал досконально – ну, мне так казалось. Сегодня же я ни в чем не уверен и у меня нет ничего за душой.

Поправка: у меня есть Маргрета. Вот оно, истинное сокровище, которое удовлетворило бы любого мужчину. Ее я не променял бы на все богатства Китая. Но, думая о Маргрете, я прежде всего размышлял о своем священном, но еще не выполненном долге. Перед ликом Господа моего я взял ее в жены… но достойно содержать не мог.

Да, у меня была работа, но, по правде говоря, Маргрета сама себя обеспечивала. Когда я нанимался к мистеру Каугерлу, меня не смутили его условия: «оплата почасовая, по минимуму, и никаких надбавок». Двенадцать с половиной долларов в час показались мне в высшей степени заманчивой цифрой – в конце концов, женатый человек в Уичито (в моем Уичито, в другой вселенной) на эти двенадцать с половиной долларов мог содержать семью в течение целой недели.

Чего я не знал, так это что за двенадцать с половиной долларов нельзя купить даже сэндвич с тунцом в нашем же ресторане – заметьте, совсем не фешенебельном, а очень дешевом. Мне было бы куда легче приспособиться к экономике этого странного, но чем-то отдаленно знакомого мира, если бы здешние деньги назывались как-нибудь иначе – шиллингами, шекелями или солями – как угодно, только не долларами. Я ведь был воспитан на том, что доллар – весьма крупная сумма. Мысль, что сто долларов в день – минимальная ставка, способная лишь удержать вас на грани нищеты, мне было усвоить нелегко.

Двенадцать с половиной долларов в час, сто долларов в день, пятьсот в неделю, двадцать шесть тысяч в год – и это прожиточный минимум?! Ну так слушайте внимательно. В мире, где я жил раньше, эта сумма представляла собой целое состояние, превышавшее самые смелые мечты алчных.

Привыкнуть к ценам и оплате труда в долларах, которые вовсе и не доллары – обычное требование любой незнакомой прежде экономической системы. Главное – справиться, удержаться на плаву, обеспечить нормальное существование себе, жене и детям (а по моим подсчетам до рождения нашего первенца осталось не так уж и долго) в мире, где у меня не было ни дипломов, ни знакомств, ни рекомендаций, ни справок с прежних мест работы. Алекс, скажи, ради Бога, на что ты годишься?.. Кроме мытья грязной посуды, разумеется!

Я мог влегкую перемыть стопку посуды высотой с маяк, бесконечно размышляя над этим важным вопросом. Его просто необходимо решить, и как можно скорее! Сегодня я радостно мою тарелки… а завтра мне придется ради своей любимой найти нечто куда более высокооплачиваемое. Минимальной почасовой ставки нам никак не хватит!

Вот наконец мы и добрались до главного вопроса: Господи Боже мой Иегова, что означают все эти знамения и чудеса, которые ты ниспослал рабу твоему?

Приходит время, когда каждый истинно верующий должен встать с колен своих и поговорить с Господом откровенно и начистоту. Боже, скажи, чему мне верить? Неужели это и есть те лживые великие знамения и чудеса, о которых Ты предупреждал, что посланы они Антихристом, дабы прельстить, если возможно, даже и избранных?

Или же то правдивые приметы наступления последних дней? И услышим мы Глас Твой?

Или безумен я, как Навуходоносор, и все это лишь порождение моего расстроенного воображения?

Если одно из этих предположений верно, значит остальные два – ложны. Так что же мне делать? Господь Саваоф, чем согрешил я против Тебя?!

Как-то вечером, возвращаясь в миссию, я увидел плакат, который можно было истолковать как прямой ответ на мои моления: «МИЛЛИОНЫ НЫНЕ ЖИВУЩИХ НЕ УМРУТ НИКОГДА». Плакат нес мужчина, а рядом с ним шел ребенок и раздавал прохожим памфлеты.

Я постарался незаметно проскользнуть мимо них. Я и прежде видел этот плакат, но всегда старательно избегал общения со свидетелями Иеговы. Они так непреклонны и упрямы, что поладить с ними невозможно, в то время как Церковный альянс за пристойность является, по определению, организацией экуменической. В деле сбора пожертвований, как и в чисто политических акциях, необходимо (разумеется, не впадая в ересь) всячески избегать обсуждения наиболее щекотливых вопросов нашей доктрины. Богословская софистика фактически убивает любую эффективную организаторскую деятельность. Как привлечь сектантов к полезному труду на винограднике Господнем, если они убеждены, что только их секте ведома истина, вся истина и ничего, кроме истины, и все, кто с ними не согласен, – еретики, идущие прямой дорогой в ад?

Невозможно! Поэтому мы и не стали их приглашать в ЦАП.

И все же… вдруг они на сей раз правы?..

А это подводит меня к важнейшему из всех вопросов: как вернуть Маргрету к Богу, прежде чем трубы вострубят и раздастся глас Божий?

Но вопрос «как» связан с вопросом «когда». Теологи-премилленаристы сильно расходятся во мнениях, когда именно должна вострубить последняя труба.

Я полагаюсь на научный метод. На каждый спорный вопрос всегда можно дать точный ответ: обратитесь к Книге. Так я и поступил, поскольку в миссии Армии спасения экземпляр Святой Библии всегда был под рукой. Я изучал ее снова и снова… и наконец понял, почему премилленаристы так разнятся в датировках.

Библия – подлинное Слово Господне. В этом у нас не должно быть ни малейшего сомнения. Но Господь не обещал, что читать ее будет легко.

Снова и снова наш Господь и Его воплощение, Сын Божий, Иисус из Назарета и Мессия, обещал апостолам, что их поколение (то есть те, кто жил в первом столетии новой эры) будет свидетелем пришествия. Кроме того, он многажды обещал, что вернется через тысячу лет… или две тысячи лет, или… еще какое-то время, когда Евангелие овладеет сердцами всего человечества в каждой стране.

Так что же истинно?

А истинно все, если читать правильно. Иисус действительно вернулся при жизни поколения двенадцати апостолов; это свершилось в первую Пасху, в день его Воскресения. Это было Первое пришествие, совершенно необходимое, ибо доказало всем, что он действительно Сын Божий и сам Бог. Он вернулся и через тысячу лет и в своем бесконечном милосердии пожаловал детям своим еще один дар – отодвинул час испытаний, вместо того чтобы тут же низвергнуть грешников в геенну огненную. Божественное милосердие бесконечно.