– И??? – как перед голом любимой команды напрягся начальник и даже с места привстал. – Есть отпечатки в базе???

– В базе нет. А вот в квартире убитого – предположительно Петровским, – Володин снова сделал акцент на слове «предположительно» и снова был обласкан начальствующим взором, – есть!

– Умница, Володин!!! Какая же ты умница!!! – заорал не своим голосом начальник. – Ты же говорил, что там куча всяких пальцев была. Установить личности не удалось, и вы сникли. Зациклились на пацане, будто он и впрямь мог так набедокурить! Итак… Что у нас вышло?! Говори, Илья, все равно умнее тебя никто ничего не скажет! Твоя версия, ну?

Первый докладчик тут же упер глаза в стол, с силой стиснув авторучку.

– Я считаю, что изначально все складывалось так…

Все это они, если честно, придумали с Анной следующим вечером, после того как он узнал результаты экспертизы отпечатков пальцев. Сначала он терпеливо ждал, пока она наговорится с сыном. Потом утешал ее, с осторожной нежностью вытирая ей слезы со щек. Потом увел пить чай с глазированными сушками. И тогда-то они начали сочинять. Насочинялись вдоволь, следом начали отбрасывать литературную шелуху, пробираясь к истине. А когда добрались, все почти у них основывалось на фактах. Почти все!

– Некто вышел на связь с Галкиным, сделав тому заказ на какое-то, возможно, химическое оружие. Тот, вероятно, заказ выполнил, но с передачей данных повременил. На заказчиков выходят еще двое. Один из них является в дом этой молодой пары… Пара не брезговала ничем. Но часто своих заказчиков кидала, не в силах выполнить обещанное. Так получилось и на этот раз. Галкин им документы не передал. Они, возможно, получили аванс, вернуть отказались. Их убивают. Возможно, из-за денег. Возможно, убирают как свидетелей.

– Ты думаешь, что убийца тот самый понятой? – взволнованно перебил его начальник.

– Думаю, да. Он заранее облюбовал эту квартиру, зная, что она нежилая.

– Вопрос! – азартно выкинул вверх палец шеф. – Откуда узнал?!

– Вопрос замечательный, товарищ полковник, – тепло улыбнулся Володин. – Это выясняю… Так вот… Он заранее облюбовал эту квартиру, наблюдал за посредниками. Потом он убивает их, но ничего так и не находит. Снова поднимается наверх и выжидает.

– Зачем он пошел с тобой, как думаешь, Илья?

– Он очень хитер и опасен, товарищ полковник. Он ничего не нашел. Думаю, хотел удостовериться, что искал хорошо и что мы тоже ничего не найдем. Может, любит риск. Люди такой жестокости часто идут на риск, иногда и неоправданный. Может, подстраховался, из боязни, что его кто-то увидел. Вариантов множество.

– Ладно, идем дальше!

– Дальше этот человек вместе со своим сообщником, – а имею веские основания полагать, что действовал он не один, – выходят напрямую на Галкина. Начинают его обрабатывать. Сообщник понятого, будем называть его так, вхож в дом к Галкину. И однажды он сунулся туда, когда хозяев не было. Или была одна Нина. Предполагаю, что он повинен в ее гибели. Он выбросил ее из окна, когда она его за чем-то таким застукала.

– Ладно! Дальше!

Пальцы начальника начали методично отбивать бравурный марш на столе – есть, есть теперь чем отчитаться. Есть чем порадовать всех, кто пекся за пацана Петровского.

– Этот человек выходит из дома и натыкается на Петровского. Они, несомненно, знают друг друга. И этому человеку известно, куда и зачем ходил Петровский. Либо просто знал, либо Петровский ему выболтал свою печаль.

– Знал? Откуда знал? Что-то как-то…

– Знаете, товарищ полковник, я чем больше размышляю, тем все больше склоняюсь к мысли, что этот человек – какая-то публичная личность либо хорошо знакомый со всеми учениками этого злополучного класса. Что-то крутится все вокруг. Может, это работник их школы? Может, учитель?

Илья замолчал. Внезапная мысль, посетившая его, показалась чудовищной, но отнюдь не нелепой. А почему, собственно, нет? Почему нет?

– Ладно, будем говорить с нашим парнем. Пусть сообщает, с кем он там ручкался в тот день. И дальше что?

– А дальше этот человек, знакомый Петровского, садится в машину и сообщает обо всем, что случилось. О том, что от его рук погибла девушка. Что он только что встретил знакомого и тот, если что, может провести какие-то параллели.

– И они решают парня подставить? Решают таким вот чудовищным образом заткнуть ему рот? Идут в дом к любовнику его матери и убивают его? Как-то…

– А как еще заткнуть ему рот? Убить его? Рискованно. А вот убить никому не известного дядю, чтобы заставить парня заниматься своими проблемами, ох какими глобальными, – это можно. К тому же достать дядю проще, чем Петровского. У того охрана…

– Верю! – заорал на манер великого мэтра начальник. – Еще есть что-нибудь?

– Ну, и я уже говорил про отпечатки с авторучки, совпавшие с отпечатками в квартире убитого. Это тоже о чем-то говорит.

– Да, говорит. У тебя все?

– Пока все, – обессилев от долгого тщательного доклада, Володин сел на место. – Но думаю, новости не заставят себя долго ждать.

Только выговорил, дверь кабинета распахнулась, и, деловито хмуря бровки, влетела секретарша с листом бумаги. Подол ее легкой клетчатой юбки развевался. Она выглядела чрезвычайно взволнованной.

– Срочная сводка, – пояснила она начальнику, положила перед ним бумагу и почти бегом удалилась.

Тот читал медленно, также медленно багровел. Потом, дочитав, отшвырнув гадливо листок в сторону, покосился на него и потыкал пальцем, произнеся:

– Дождались!

Все промолчали, ожидая пояснений.

– В найденном на конечной остановке трупе молодой женщины кое-кто опознал свою жену. Как думаете, кто этот дядя? Молчите! Я скажу за всех! Это супруга Петровского. Ныне покойная… Н-да… Доигрались!

Он сумрачно обвел взглядом присутствующих и через минуту попросил всех очистить кабинет. Всех, кроме Володина. Когда за последним сотрудником закрылась дверь, начальник с той же брезгливостью снова ткнул пальцем в сводку:

– Знаешь, что тут написано?

– Никак нет. – Володин подергал плечами.

Новость о том, что мать Петровского убили, озадачила его. И пока коллеги гремели стульями, выдворяясь, он размышлял.

– А мыслей никаких нет?

– Ну-у-у…

– Не нукай, не запряг, – проворчал начальник, расстегнул китель и полез в карман форменной рубашки за нитроглицерином. – Ты мне лучше версию какую-нибудь подбрось. Соображения какие-нибудь. Тогда уж точно буду знать: умник ты или так себе.

– Как она погибла?

Володин тут же размечтался насчет утренних, пускай и слабых, но все же заморозков. Вчера, например, в пять утра было минус четыре. Могла замерзнуть бездомная, охваченная отчаянием женщина? Могла. Следом подумал об аварии. И еще о насильниках, которые могли подобрать ее, вывести за город и…