Сколько времени длилось все действо от начала до конца, никто не знал. Когда все вылезли на поверхность и пришли в себя, Рино сказал:

– Жалко, что нельзя повторить!

– Как это нельзя? Ныряй сколько хочешь!

– Да нет, это-то понятно. Просто я три раза нырял, и три раза все было по-разному.

– Да ну?!

– Конечно!

Ребята не могли оторваться от лужи до самого утра. Каждый раз их ожидало новое приключение. То они бродили среди белых переплетающихся лучиков– струн, в которые можно было при желании завернуться, как гусеница в кокон. То попадали в феерические сферы. То плавно скользили в подземных сияющих гротах. То внизу их ждал километровый диск, состоящий из узоров-лампочек и напоминающий ожившие картины пуантилистов, в которые можно было проваливаться, визжа от восторга. То это было гигантское полупрозрачное дерево с мириадами живой лучистой листвы. А один раз они сами каким-то чудом превратились в сияющих существ.

Счастье – это прыжок в восхитительную сияющую неизвестность, которая создана специально для твоего удовольствия.

Обратно ехали на автопилоте. После такой-то ночки, еще бы! Ниоко спала, свернувшись клубочком на заднем сиденье. Рино спал прямо за рулем. Поставил управление на автопилот – и уснул. Дюшка дремал, не проваливаясь в сон глубоко. Только одной Элине не спалось. Она полистала красочную книжку-проспект Огней, купленную на память о приключении, а потом стала глазеть в окно, надев наушники. Достала из холодильника газировку, обернулась. Ния дрыхла, а Дюшка приоткрыл глаза и осоловело посмотрел на запотевшую банку.

– Хочешь? – шепотом сказала Эля, протягивая ему банку.

– Спать хочу! – отказался Дюшка и опять закрыл глаза.

Эля продавила крышку, сунула в рот соломинку и больше не оборачивалась. Машина на автопилоте ехала вдвое медленнее, чем когда ее вел Рино. Эля допила газировку и опять лениво открыла проспект города Ночные Огни. Дюшка, в очередной раз продрав глаза, заметил, как из проспекта вывалилась маленькая бежевая бумажка. Эля покрутила ее в руках, потом приоткрыла окно, выбросила бумажку за борт и опять уткнулась в проспект. Дюшка вздохнул. Он знал, что бежевая бумажка – это визитка того парня, который сказал Эле, что она красивая, сообразительная и смелая. Вообще-то визитки на Пи не делают в виде бумажек, это скорее традиция Земли-12, видимо, парень был оттуда… Клюшкин стал думать о Ризе и Эле, о разных других вещах и, наконец, заснул. Никто не видел, как Эля почти всю дорогу упорно смотрела в окно, вытирая глаза. Она уснула, когда все остальные стали просыпаться.

– На следующие выходные куда дернем? – спросил Рино.

– Я на следующие не могу, – извинилась Ния. – У меня в субботу концерт.

– А я хочу его посмотреть, – как само собой разумеющееся, добавил Дюшка.

– Ну вот! – надулся Рино. – А я хотел пригласить вас на игру.

– На какую игру?

Рино принялся запутанно объяснять про какую-то классную интерактивную игру, которую он тестирует. Эля продолжала спать.

– В которую ты играешь, а тебе за это бабки платят, – уточнил Дюшка.

– Ну, да. А че? Работа как работа! Есть возражения?

У Дюшки возражений не было.

– Так вот, в субботу можно сыграть вчетвером, – продолжил Рино.

– Ну, возьмите Риза с Машей. Или Машу и Тэнча.

– Маша и так хотела играть. Я и Маша – это двое. Допустим, Эля – третья. А нужно – четверо. Тэнч играть не будет – он в этой игре сам один из программистов. А Ризенгри – он же постоянно занят.

– А ты ему звонил?

Выяснилось, что не звонил. Рино тут же набрал номер Шортэндлонга. А тот взял и сразу же согласился.

– Ну и отлично! – сказал Дюшка. – Поиграете, потом расскажете, как все было. Элька, просыпайся, приехали!

Элина открыла глаза и прищурилась от яркого света.

– В следующую субботу идем играть в классную игру, – сообщил Рино. – Вчетвером.

– Спасибо, только я в субботу не смогу, – сказала Элина. – Просто никак.

– Я, ты, Маша и Ризи.

– И Ри… А в который час?

Ну, если часа в три, то Эля, оказывается, могла.

Дюшка с Ниоко переглянулись, но комментировать не стали.

Неделя пролетела мгновенно. Игра должна была состояться в ЦРУ – Центре Реальных Улетов, или развлекательных игр, – кому как больше нравилось, в Мебиклейне.

Тэнч жил на Пи почти тысячу лет, в Мебиклейне – почти двести, в ЦРУ работал программистом последние лет сто двадцать и сто из них занимался разработкой новой версии игры под названием «Маленькие Каникулы». Кроме того, он вел ряд семинаров и спецкурсы программирования. На один из курсов ходила Маша. Тэнч был очень доволен своей новой ученицей. Он считал, что не пройдет и тридцати – сорока лет, и из Маши может получиться отличный программист. Рино тоже пару раз бывал в ЦРУ, хотя одиннадцатимерный полигон, на котором они с Машей в основном тестировали игры, находился довольно далеко оттуда, в трех сокращалках.

А вот Эля в Мебиклейне могла запутаться, она так и не научилась пользоваться мутонавигатором. Иногда у нее получалось, а иногда – нет. Поэтому они с Рино договорились встретиться в самом центре, на площади Хамелеона, и поехать в ЦРУ вместе. На площадь Хамелеона Эля решила прикатить на машине, взять такси от той единственной сокращалки из У-У до Мебиклейна, которой она научилась пользоваться. Да, да, увы – Эля по-прежнему жила в У-У, в гостинице…

– Привет, извини, что опоздала, эта маникюрша так долго возилась! – Элина Нарциссова выпорхнула из такси, дыша духами и туманами.

Рино просканировал ее с головы до ног и тихо икнул. Перед ним стояло нечто восхитительно-неземное. Ощущение было такое, что Эля собралась не в игру поиграть, а выиграть конкурс красоты.

– Эй, алло, чего уставился! Пошли, что ли… А где Риз?

– А он прямо туда подойдет, попозже, – справившись с икотой, ответил Рино.

– А, понятно. Ну пошли?

Мебиклейн был похож на У-У, как енот на удава. И удаву, и еноту нужно дышать, есть, двигаться и чувствовать себя в комфорте и безопасности. При этом понятия о еде и прочих комфортах у енота и удава, мягко говоря, немного разные. А о внешнем их виде можно даже и не говорить. Так вот, город Мебиклейн и город У-У были похожи примерно в такой же степени, в какой похожи эти два живых существа. В Мебиклейне не бродили по улицам мультяшные жирафы, не привлекали ванильными ароматами заведения типа «Поган-эля», и никому бы в голову не пришло устраивать конкурс причесок. Люди в Мебиклейне были помешаны на компьютерах, программах, высоких технологиях и прочей математике. Но если на Пи существовал и радовал гостей город Ночных Огней, то это было потому, что существовал и работал город Мебиклейн.