Ручеек курсантов тут же потек в сторону просторного холла, и далее на лестничную клетку. Так как они располагались на четвертом этаже, то первая рота набора уже сбежала вниз, и сейчас уже выдвигалась на пробежку. Оказавшись на улице Виктор начал бестолково вертеть головой, не зная куда податься.

— Второй взвод! Ко мне! В четыре шеренги стройся! — подняв руку, выкрикнул юнкер Воронов.

Нестеров наконец обретя определенность подбежал к нему и встал чуть позади, так как его определили в третье отделение. Постепенно подбежали остальные, были пересчитаны по головам, и взводный доложил старшине, что взвод в полном составе построен. Подобные доклады посыпались от командиров остальных четырех взводов.

После этого прозвучала команда «направо» и «бегом марш». Вообще-то, Виктор неплохо бегал. Плюс надбавки на Силу и Выносливость. Но вот эта утренняя пробежка ему показалась на удивление выматывающей и изнуряющей. Пять километров, вместо привычных трех. Да еще и в таком темпе, что сдача зачетов в гимназии показалась цветочками. По ощущениям, даже на китайской стороне, с навьюченными оружием и сидором, ему было полегче.

И тем удивительней было то, что юнкера находившиеся чуть в стороне строя, чтобы контролировать свои взвода, бежали с невероятной легкостью. И это в сапогах, а не в кедах! Да еще и покрикивали при этом. А то и загибали трехэтажным матом.

— В ногу, господа абитуриенты! В ногу! Запомните, пока рота бежит в ногу, она неутомима! — выкрикнул старший унтер Учайкин. И тут же начал давать счет. — Раз! Раз! Раз, два, три! Раз! Раз! Раз, два, три! Командиры взводов, счет!

— Взво-од! Подобрать ногу! — вторя старшине тут же выкрикнул Воронов, как и другие юнкера — Раз! Раз! Раз, два, три!

Абитуриенты замешкались, выполняя команду и подбирая ногу, подстраиваясь под команды взводного. Виктору пару раз наступили на пятки, едва не сорвав с него кеды. Но вскоре взвод побежал в ногу. И удивительное дело, ему стало и впрямь легче. Даже когда господа командиры увеличили темп, чувство единения с другими помогало превозмогать усталость. А бороться было с чем.

И это все!? Вот это вот издевательство Эфир засчитал как обычную тренировку!? Прямо как тогда, на той стороне. Но ведь судя по объявленному времени результат значительно лучше показанного им на зачете. Однако…

— Плохо, господа абитуриенты. Очень плохо. В норматив не уложились. Понимаю, что при индивидуальном забеге такой плачевный результат будет не у всех. Но имейте ввиду, показанное сейчас время, это прямая дорога домой, — выйдя перед строем, сообщил старшина. И продолжил, — командирам взводов, развести личный состав для разучивания комплексов вольных упражнений.

Вообще-то они разучивали их еще на уроках НВП. Вот только большая часть абитуриентов, и Виктор в том числе, не запомнили и половину упражнений, а уж порядок их выполнения и подавно. Так что, изучение, можно сказать, началось с нуля. Что для юнкеров вовсе не оказалось новостью.

После этого их развели по гимнастическим снарядам, через которые прогнали всех в довольно резвом темпе. И опять зарубочка на недалекое будущее. Прежние нормативы остались в прошлом. Здесь совершенно иные требования. И у них была всего лишь неделя, чтобы поднять свою форму до нужного уровня.

Вот уж сюрприз, так сюрприз. За что, за что, а за физо Виктор совершенно не переживал, считая, что пять балов у него в кармане. Как бы не так! Придется изрядно попотеть, чтобы выйти хотя бы на удовлетворительные результаты.

Зарядка, вымотала их основательно. Прямо разрядка, какая-то. А тут еще и бегом на четвертый этаж. Да еще и взводные бегут за своими подразделениями все время подгоняя их и не позволяя задержаться ни на мгновение.

Оказавшись в казарме многие тут же повалились на койки. Но не тут-то было. Практически сразу же появился взводный, и уже в полной форме одежды. Гимнастерка идеально подогнана и заправлена под поясной ремень с латунной пряжкой. На голове фуражка с черным околышем. Вид свежий и молодцеватый.

Воронов безжалостно согнал развалившихся на койках абитуриентов. Построил взвод на центральном проходе и на крайней койке продемонстрировал как именно должна заправляться кровать военнослужащего. Получалось у него на удивление красиво, гладко, с отбитыми прямыми углами и ровными полосками в ногах. Закончив демонстрацию, он одним движением сорвал одеяло и белье.

— Все, господа абитуриенты демонстрация завершена. А теперь умываться и заправить койки как я только что показал. На все про все у вас двадцать минут. Ровно в восемь построение на завтрак. Выполнять.

Виктор едва уложился в указанное время. Казарма не рассчитана на две сотни человек, как собственно и умывальник. А потому пришлось потолкаться и дождаться своей очереди, чтобы прорваться к раковине. Но как бы то ни было, а за две минуты до назначенного срока он уже стоял возле полностью заправленной койки. Как ему казалось идеально. Воронов же скептически скривившись заявил, мол, для начала сойдет.

— Да чего ты ко мне придираешься!? — послышалось со стороны расположения первого взвода.

— Господин абитуриент, смирно! — раздался голос его командира юнкера Буйвол.

— Да пошел ты! Я не стану выполнять тупые приказы, тупого ублюдка!

— В чем дело? — словно из под земли появился старшина.

— Господин старший унтер-офицер, юнкер Буйвол ко мне придирается! — тут же выдал абитуриент.

— В чем это выражается? — невозмутимо поинтересовался Учайкин.

— Ему не нравится как я заправил кровать, — ответил абитуриент из первого взвода.

Виктор не был с ним знаком. Знал только, что тот вроде как из княжеского рода Кочубей. Ведет он себя довольно высокомерно и вызывающе, пребывая в уверенности, что уж он-то, в отличии от других, непременно поступит и сделает карьеру в армии.

— Эту койку? — поинтересовался старшина, указав на нее пальцем.

— Так точно, — гордо выпятив грудь, ответил княжич.

— Неудовлетворительно, — произнес Учайкин и одним рывком сорвал одеяло с бельем. — Перестелить.

— Да я… Да как вы смеете! Я заправил лучше других! Да у самого юнкера получилось хуже!

Надо сказать, Виктор был в этом согласен с Кочубеем. Койка и впрямь была заправлена, если не идеально, то близко к этому. Лично Нестеров где-то даже и позавидовал тому, как управился княжич.

— Перестелить, — глядя прямо в глаза Кочубею, повторил Учайкин.

В ответ на это послышался недовольный гул собравшихся абитуриентов. Кто именно и что там бубнит совершенно непонятно. А потому искать виновного пришлось бы долго и скорее всего безрезультатно, потому что отметился в этом практически каждый. Виктор и сам ругнулся шепотом, поминая несправедливость тупых командиров.