«И было — на третий день, когда наступило утро, загремели громы, и засверкали молнии, и облако густое скрыло гору, и шофар затрубил очень громко, и содрогнулся весь народ, который был в стане. И вывел Моше народ навстречу Всесильному из стана, и встали у подножия горы. А гора Синай дымилась вся от того, что сошел на нее Бог в огне, и восходил дым от нее, как дым из печи, и сильно содрогалась вся гора. И звук шофара становился все сильнее. Моше говорил, а Всесильный отвечал ему голосом...» (Исх. 19:16—19).

По мнению Ш. Бека (сам он к концу жизни отрекся от своей гипотезы) и его последователей, перед нами — не более чем... великолепное и вполне реалистическое описание действующего вулкана, к которому Моисей и привел свой народ. Из такой горы не только может восходить дым, напоминающий «дым из печи», но и доноситься различные звуки, которые можно принять то за трубление гигантского бараньего рога — шофара, то за чей-то громовой, внушающий ужас голос.

Так как время от времени такая гора изрыгает из себя потоки камней, с бешеной скоростью несущихся по ее склонам и способных с легкостью убить человека, то вроде бы становится понятным и то указание, которое получает Моисей от Бога:

«Проведи границу для народа кругом, говоря, остерегайтесь восходить на гору и прикасаться к краю ее — всякий, кто прикоснется к горе, неминуемо умрет. Не рукою он будет убит, но камнями будет он побит или сброшен вниз; скот ли, человек не останется в живых...» (Исх. 19:12—13).

Этой же версии вроде бы соответствует тот факт, что услышавших голос Бога евреев охватил панический ужас, и они попросили Моисея, чтобы Всевышний больше не говорил с ними напрямую, а общался только с Моисеем, а тот бы уже сообщал им Его заповеди.

3. Фрейд, к примеру, как уже писалось, был сторонником версии, что поначалу евреи поклонялись у горы Синай местному богу вулкана, который, как они верили, жил в ее глубинах. И все жертвоприношения, и прочие ритуалы служения в Храме, по версии Фрейда, начали складываться именно в период отправления евреями «вулканического культа».

И. Великовский, убежденный, что события Исхода происходили в момент столкновения Земли с кометой, видит подтверждение своей версии и в последующих событиях, описываемых Пятикнижием. Метеоритные дожди с неба и тучи пыли внешнего происхождения, по его мнению, вполне могли вызвать появление тех самых «облачного» и «огненного» столпов, которые сопровождали евреев во время их странствий по пустыне.

Самого непосредственного столкновения Земли с кометой, утверждает далее Великовский, не произошло, однако в момент, предшествующий их максимальному сближению, неминуемо должны были начаться мощные землетрясения и столь же мощные приливы и отливы. Во время одного из таких отливов и произошло «чудо рассечения моря». Текст, выбитый на египетской усыпальнице из черного гранита в Эль-Арише, по мнению Великовского, говорит все о том же событии на море: «Теперь, когда великий Ра-Хамашиса сразился со злодеями на этом озере, в месте водоворота, злодеи не одержали победу над Его Величеством. Его Величество прыгнул в так называемый водоворот. Его Величество нашел... на этом месте, называемом Пи-Кироф».

Пи-Кироф, по Великовскому, и есть тот самый библейский Пи-Гахирот (только в египетском произношении), у которого произошло чудо рассечения моря — уж слишком созвучны эти названия. То, что гигантские приливы и отливы, вызванные приближением кометы, неминуемо должны были сопровождаться нагревом морской и речной воды, мощными землетрясениями и вулканическими извержениями, по Великовскому, очевидно — ведь, подчиняясь закону всемирного тяготения, внутренняя оболочка нашей планеты должна была при этом как бы «рваться наружу».

Подтверждение этому Великовский находит как в псалмах Давида («Когда вышел Израиль из Египта, море увидело и побежало, горы прыгали, как овны, и холмы, как агнцы... Пред лицом Господа трепещи, земля!»), так и в письменных памятниках других народов. Так, в «Зенд-Авесте» утверждается, что «море кипело, и все берега океана кипели, и середина его кипела». В преданиях индейцев Северной Америки также утверждается, что кипел океан: «Он стал очень горячим, многие животные стали прыгать в воду, чтобы спастись, но вода начала кипеть...»

Не удивительно, пишет далее Великовский, что в момент перехода через Чермное море, согласно раввинистическим источникам, «Бог сражался против египтян в столпе туч и огня. Грязь была нагрета до кипения от огненного столпа», то есть дно моря, которое евреи переходили посуху, было горячим.

Однако Великовский на этом не останавливается, а идет дальше. Как уже указывалось, он считал принятую расшифровку египетской хронологии ошибочной и относил события Исхода к более раннему времени — периоду завоевания Египта гиксосами. Гиксосы, кочевники-семиты, то есть народ, родственный евреям, называвшиеся также аму, по версии Великовского, потревоженные космическими катастрофами, двинулись из пустыни в сторону Египта именно тогда, когда евреи оттуда выходили. И это нашествие гиксосов, по версии Великовского, происходило не около 1675 года до н. э., как считает большая часть авторитетных египтологов, а в 1495 году до н. э., то есть в год, который египтология определяет как промежуточный между правлением Тумоса I и Тутмоса II и о котором ничего определенного сказать не может.

Но если один большой народ выходил из страны, а другой народ входил в нее, то они... должны были где-то встретиться. «Безусловно! — отвечает на это Великовский. — И в Библии четко обозначено место, где произошла эта встреча: "И пришел Амалек воевать с Израилем"...»

Таким образом, Великовский отождествляет амалекитян с гиксосами — вопреки распространенной версии, что именно при гиксосах произошло возвышение Иосифа и расселение евреев как дружественного народа в Египте. Далее Великовский приводит свидетельства и египетских, и арабских историков, согласно которым гиксосы отличались каким-то немыслимым варварством, кровожадностью и жестокостью — настолько жуткими, что современные историки считают эти далекие свидетельства явным преувеличением. Но те, кто помнит зверства немецких нацистов, знают, до каких поистине немыслимых пределов может дойти человеческая жестокость. Гиксосы-аму, по Великовскому, были настоящим кошмаром не только для египтян и евреев, но и для всех окрестных народов. Однако только евреи объявили им поистине беспощадную войну, и именно первые еврейские цари Саул и Давид нанесли по гиксосам-аму-амалекитянам столь сокрушительный удар, что практически уничтожили их как народ, и египтяне смогли освободиться от их гнета.

Ирония истории, по мнению Великовского, заключается в том, что из-за близости языков, а возможно, и из-за внешнего генетического сходства египтяне путали евреев и гиксосов. Отсюда, считал он, и берет свое начало мировой антисемитизм, иррациональная ненависть к евреям — вместо того чтобы испытывать к евреям чувство благодарности как к освободителям Ближнего Востока, египтяне, а затем и другие народы перенесли на них свою ненависть к гиксосам.

Не менее любопытна и версия Великовского о том, что же произошло у горы Синай. В тот момент, когда евреи подошли к Синаю, писал он в своей книге «Столкновение миров», комета приблизилась к Земле настолько, что между ее ядром и земной атмосферой начали возникать сильные электрические разряды. Это могло привести как к извержению вулканов, так и к землетрясению, а заодно вызвать целый ряд небесных эффектов, которые неминуемо должны были повергать простых пастухов в ужас и трепет. Причем не исключено, что в день Синайского откровения ядро кометы по своему местоположению находилось как раз над горой Синай, что неминуемо должно было эти эффекты усиливать. Именно этим Великовский объясняет известное еврейское устное предание, согласно которому гора Синай в момент дарования Десяти заповедей поднялась над евреями и нависла над ними, угрожая раздавить всех, если они откажутся принять их, и в то же время евреи в тот момент не могли уверенно стоять на ногах и поддерживались в воздухе некой неведомой силой. По Великовскому, и ощущение «поднимающейся горы», и некой поддерживающей евреев силы были «шутками» силы тяготения из-за подошедшего необычайно близко к Земле ядра кометы.