– Вы думаете… – начал Роман.

– Да, – не дал ему договорить Гончаров. – Ну-ка, а теперь запусти поиск по Наталии Ивановне КАрсановой, – потребовал Гончаров. – Верхняя часть первого «а» фамилии или стерлась, или выцвела. Если изучить ее написание в ярком свете, то, вероятно, станет виден след того, чего нет.

Роман молча застучал по клавишам. Степан встал.

– Мои ребята следят за Осокиным. Если он выйдет с кем-то на связь или встретится, мы обязательно услышим беседу. Роман ее запишет и сразу вышлет вам. Сидеть всем у тебя в кабинете не стоит, работай нормально.

Я тоже поднялась, и тут Роман воскликнул:

– Карсанова Наталия Ивановна! Дочь Ольги Алексеевны, фамилия та же, прописана по улице Вапина, десять. Пропала из дома в возрасте двадцати лет, местонахождение осталось неизвестным. Через три года Наталия Ивановна скончалась в парке, найдена на скамейке. При ней был паспорт с прежней пропиской. Умерла от заражения крови вследствие нелегального аборта. Карсанова! Не Кирсанова! Я не заметил, что первая буква «и» в фамилии выглядит не так, как «и» в имени. Я дурак. Михаил не имеет никакого отношения к Фирсову.

– Записи старые, – напомнил Илья, – человеческий глаз не микроскоп.

Роман поджал губы.

– Вы же заметили!

Гончаров улыбнулся:

– Мне досталось уникальное зрение, я замечаю то, на что другие не обращают внимания. Поэтому стараюсь не подходить близко к собеседнику.

– В школе Илюха сидел на последней парте, а потом говорил, что у нашей классной над губой «лихорадка» замазана, – засмеялся Степан, – а я, стоя рядом с училкой, ничего не замечал. Она всегда помадой пользовалась, бордовой такой.

Не успели мы войти домой, как раздался звонок в дверь.

– Мы кого-то ждем? – удивился муж и нажал на кнопку домофона. – Вы к кому?

На экране появилось изображение полной женщины.

– Степа, это ты? Не узнал меня?

– Нет, – ответил мой муж.

– Вилка с тобой живет?

Я изумилась:

– Да.

– Ой, приветик! Впустите меня скорей!

– Вы кто? Назовите имя, фамилию, – велел Степан.

– Я Галюша!

– Галина, а дальше? – не удовлетворился ответом мой муж.

– Николаевна Петрова. Меня все дразнили Бегемотина Мотя!

– Мотя! – хором воскликнули мы, и очень скоро в нашей прихожей оказались очень толстая тетушка, три ребенка и большая сумка.

– Здрасти, – затараторила Галя, – ребята, беда у нас! Когда моя мама померла, я замуж за идиота вышла, родила дочку, а та тоже за идиота выскочила, тройня у них родилась. Идиот сбежал. К другой идиот смылся, когда еще тот идиот к нам не приплыл! Дочка нашла нового идиота, немецкого. Он русский, но живет в Германии. Идиот не хотел детей от второго идиота признавать и…

– Галя, – остановил поток слов Степан, – уж извини, я запутался в идиотах. Просто скажи: что произошло?

– Надо раздеть детей и сесть, – предложила я.

Галина схватила одного ребенка, но не замолчала. Когда все малыши сняли верхнюю одежду, я поняла, что произошло.

Наша соседка по двору детства очень рано вышла замуж, родила девочку Елизавету и развелась. Та пошла по стопам матери, побежала в ЗАГС, едва ей стукнуло восемнадцать. Появилась тройня. Супруг Елизаветы не справился с ролью многодетного папаши и подал на развод. Жена не стала уговаривать его остаться. Галя и дочь жили в деревне в избе, которая им досталась от бабушки. Московскую двушку Петрова сдает. А еще у них есть огород и детские пособия. До прошлой среды Петровы не бедствовали. Под утро четверга деревенский дом загорелся. Слава богу, женщины успели выскочить, прихватив детей.

– Можно у вас недолго перекантоваться, – засмущалась Галя, – недельку. Подмосковный губернатор обещал денег дать, чтобы новый дом поставить. Пожар-то случился не по нашей вине, мы непьющие. Лиза нам из Германии пришлет вещи, муж ее, хоть и идиот, да пожалел ребят. То, что на нас сейчас, Екатерина Петровна дала, ее избу огонь не тронул. Пожар случился из-за производителя, он не из нашенских, московский идиот, решил сыр делать, молоко покупает, дрянь варит! Дом приобрел у деда Михаила, на участке сыродельню сам поставил. Электричества много надо, а денег платить за него нету. Чего-то он там нахимичил, к столбу присоединился… Ой, я точно не разобралась! Знаю только, что все загорелось и пошло пламя по селу! Приютите нас, пожалуйста. Ей-богу, идти некуда!

Вы можете сказать погорелице, к которой жмутся три малыша: «Нет, ступайте на улицу»?

– Конечно, – кивнула я, – сейчас что-нибудь на ужин придумаю!

У Степана зазвонил телефон, муж быстро ушел.

– Если скажешь, какие продукты можно взять, я могу сама приготовить, – предложила Галюша.

– Отлично, – обрадовалась я, – не люблю возиться у плиты. Бери все, что найдешь. Правда, запасов почти нет. Завтра непременно куплю.

– Я умею ужин из ничего сварганить, – сказала Галя. – Можно руки помыть?

– У нас два санузла, один временно твой, – решила я. – Ой! Сумка шевелится!

– Там наши котятки, – сказал один малыш.

Второй ребенок открыл молнию, я увидела пару кошек и ахнула.

– Какие красивые! Прямо леопарды.

– Фома и Платон, – представил котят третий внук Галины.

– Бенгалы, – объяснила Петрова, – я сдавала дом на лето москвичке, сами жили в летней кухне. Баба котят на продажу разводит. Этих хотел кто-то взять, да передумал. Она, когда уезжала, их бросила, мне ничего не сказала.

– Бабуля писк услышала, – объяснил один мальчик.

– И мы их забрали, – добавил второй.

Третий уточнил:

– Они бабушкины дети! Как мы.

Я присела на корточки и погладила котят.

– Привет, Фома и Платон! Ребята, как вас зовут?

– Ваня, – представился один из малышей и показал на других, – это Петя и Таня!

Я постаралась не показать своего удивления, думала, что все трое мальчики.

– Таню путают с Петей, – продолжал Ваня, – это потому, что бабуля ее обстригла, как дядя Женя свою собаку. На короткие волосы шампуни меньше надо, а шампуня дорогая! Не напасешься на нас!

– Идите, мойте лапки, – велела я, – мыла не жалейте, у нас его много.

– Тетя Ложка, котикам ничего мыть не надо, они лапки сами чистят, – уточнила Таня, – а у нас руки грязные!

Из коридора выглянул Степан.

– Вилка, ступай в кабинет. Сам гостями займусь.

Я поспешила в рабочую комнату мужа, увидела работающий компьютер и записку: «Нажми enter».